Пленница Повелителя Василисков (СИ )
- Выступаем на закате, - поставил Адиллатисс окончательную точку в этом затянувшемся совещании, не позволив Авидсалту договорить свои замечания.
Повелитель уже принял решение. И не этим зазнавшимся и разленившимся жирдяям учить его искусству боя. Адиллатисс учился у лучших – у смертельно опасных противников на полях сражений. А не по магическим письменам и картинкам артефактов, летающим перед взорами зажравшихся советников.
Перечить Повелителю не посмели. Даже Ашеселла промолчала на этот раз. И через два с лишним часа войско империи Василисков двинулось на юго-восток, к вечному Зарреву...
Глава 12. Лиза.
Лиза.
Я отключалась всё чаще. И в такие сладкие моменты полузабытья мне снился Адиллатисс.
В волшебных грёзах, навеянных безысходностью, Он спасал меня.
Раз за разом врывался в ужасную камеру, высасывающую из меня силы, и прижимал к своему большому горячему телу. Адиллатисс гладил меня по спутавшимся волосам, и сквозь болезненную дрёму я слышала его взволнованный шепот. А потом он забирал меня из этого кошмара. И долго-долго согревал. Он любил меня...
Я дрожала и пряталась в тепло его сильных рук, дарующих мне спасение. Вдыхала запах его пылающей страстью кожи, отдаваясь на волю исцеляющего удовольствия. Но неожиданно этот терпкий аромат мужского желания пронзал меня как... как... Как поганый будильник!
Ведь что-то в этом запахе было не так. Я дёргалась. Старалась понять, но когда разгадка, казалось, совсем уже близко – внезапно проваливалась в чёрную пустоту забытья...
***
Незнакомый напиток оказался таким вкусным!.. И приятно согревающим. Лучше всего, что я когда-либо пробовала. Как и одеяло. Выяснилось, что больше всего на свете я люблю ОДЕЯЛА! Просто обожаю! Даже сильнее, чем кофе или книги. Хотя последние тоже греют. Саму душу! Но всё же они не так практичны, как моё милое, чудесное одеяльце!
- Как же я люблю тебя! – прошептала в порыве нежности к своему новому кумиру, закутываясь в него по-плотнее.
- Э-э.. ммм... я от тебя тоже в восторге, куколка, - призналось "пуховое составляющее постели", ввергнув меня в полнейший шок!
А через секунду обнаружилось, что «моя новообретенная любовь» еще и руками не обделена! И ногой... Перекинувшейся через меня, чтобы зафиксировать в мягкой постельке. Что происходит?!
- Ш-ш-шш, - только не начинай кричать снова, - попросило «одеяло» голосом... НЕ Адиллатисса!
- В прошлое твоё пробуждение пришлось выгнать всех слуг, - поделилось «оно» своими печалями. – Никто не желал подходить к тебе. Боялись, что я и их обращу в камень, как ту дурёху, что напугала тебя, когда кормила нектаром.
- Как ты оказался в моей постели? – хрипло выдавила я из себя, в ужасе начиная понимать, кто меня обнимает.
- Ты хотела спросить, как я нашел тебя и принес в свою спальню? – подсказал он мне правильный вариант вопроса, в котором не было ничего правильного! Вот ничегошеньки!
- Как? – сглотнула, зажмурившись, чтобы не слышать ответа. Да, понимаю, нелепый способ спрятаться от фактов. Но что еще можно было сделать, кроме того, чтобы мечтать о невозможном? О том, что можно что-то изменить...
- О том, «как нашлась» - ты лучше у своей подруги спросишь, - хмыкнул он, сильнее прижимаясь ко мне сзади. – Это она разузнала, куда ты сгинула. То есть тайную кляузу самой Ашеселлы! Что в принципе невозможно. А эта твоя Марго сумела. Как? Я и сам пару дней «хвостом бьюсь» об эту загадку, - применил он местное выражение, по-видимому, означающее что-то вроде: «голову ломаю».
- Рита? – на мгновение забыла я об основной проблеме, многозначительно упирающейся мне в бедро. – Она помогла найти и спасти меня?? – не поверила я собственным ушам. И как выяснилось, не зря:
- Косвенно. Вообще-то девица соблазнить меня приходила, - поморщился он. – Очевидно, покровителя во дворце подыскивает. А я возьми да и спроси, давно ли она тебя видела? Кто ж знал, что в подруги ты избрала пещерную гадюку?.. – состроил он умильное удивление, что в сочетании со всей простоватой манерой говорить могло бы вызвать даже некую симпатию.
Но в других обстоятельствах! А не тогда, когда Амтомас беспардонно распускал свои лапища. Причем упорно не замечая, моего противодействия!
Да, это был приятель моего василиска. Только поступил он совсем не по-приятельски и, мягко говоря, неприятно.
Я так и продолжала прислушиваться к собственному телу, чтобы понять, насколько далеко зашел Амтомас.
Тело в ответ стойко молчало, абсолютно не сигнализируя мне ни ноющим дискомфортом между ног, ни хоть каким-то намеком на близость между нами. Однако я и после той безумной ночи с Адиллатиссом чувствовала себя вполне чудесно. Наверное, это тоже действие дурмана василисков.
Были лишь кое-какие невнятные ощущения внизу живота, которые всё же заставляли напрячься. И я была бы счастлива поверить, что это я так с одеялом спаривалась. Только бы не с Амтомасом!
К тому же сейчас я не имела никакого представления о том, сколько времени провела в спальне Амтомаса, воображая, что это Адиллатисс меня вовсю ласкает. Боюсь, всё это длится уже не день и не два...
И как у него теперь об этом спросить?! «Извини, что перебиваю, но ты случайно не поимел меня без спросу?»
А Амтомас тем временем как ни в чем не бывало продолжал свой рассказ о Ритке:
- Так вот, твоя дорогая подруга со счастливым торжеством на лице поведала, что на тебе свет клинками не сошелся и...
- Клином, - поправила я, прикрыв для надежности глаза еще и ладонями. Зажмуривание не помогало, уши почему-то продолжали слышать...
- В вашем мире точно не водятся Двуликие потомки Нагов? Только они могут с таким удовольствием заявлять, что «О Лиззи можно забыть. Её, бедняжжку-у, - изобразил он искусственное сожаление голосом Риты, - скорее всего, сгниют в подвале матушки-туньиссы». Как есть Гадюка! Нужно бы проверить её родословную, – вполне серьезно прозвучали размышления Амтомаса, чьи наглые поглаживания добрались уже до нижней округлости моей груди. И самое отвратительное, что тело начало отзываться на эти нежно выводимые круги его напористыми пальцами.
Я снова задергалась под тяжестью чужого туловища, но мне не дали сдвинуться с места. Хватка Амтомаса стала только жестче, давая понять, что при дальнейшем сопротивлении я лишь нарвусь на грубость, не более того.
И это немое предупреждение, зловеще разнящееся с его непрошеной лаской и непосредственной речью, вынуждало сердце сжиматься в опаске.
Становилось все более жутко.
В конце концов, я замерла, чувствуя себя в удушающей ловушке. Не зная, как поступить. Как повести себя. Бороться было страшно. Ведь неизвестно, насколько безжалостен василиск. Как он поведет себя, нарвавшись на категорический отказ.
С Адиллатиссом я не испытывала подобного страха. Не знаю отчего, но я доверяла ему. Злилась за пренебрежение, с которым он игнорировал мой отказ, но что-то внутри подсказывало: он чувствует, что я хочу его не меньше. Иначе не стал бы...
А сейчас у меня внутренности холодеют от страха. Потому что понимаю: Амтомас совершенно другой. Он из тех, кому плевать на чувства и желания остальных. И для того, чтобы получить желаемое этот василиск пойдет по головам. А если понадобится, то и по макушкам превращенных им в каменные статуи.
Однако и бездействовать, терпя его откровенные домогательства было противно. Что же мне делать??
- Ты же понимаешь, как меня взволновали ее слова? – зашептал он мне в ухо, вызвав не мурашки трепета, а антимурашки, злобно царапающие мне кожу. – Можешь вообразить себе, крошш-шка, как я бросился вызволять тебя оттуда, забыв о всякой осторожности?
- Где... где Адиллатисс? – спросила, прикусив губу, чтобы не разреветься.
- Знаешь, сколько дней ты провела в темнице? – спросил вдруг Амтомас. – Мм? Сколько? – поторопил он меня с ответом, поняв, что вопрос я приняла за риторический.