Поэты 1790–1810-х годов
Часть 111 из 165 Информация о книге
250. ВЕСНА
Еще пою тебе, дочь милая Природы!И как твоих красот и благости не петьТому, кто друг полей, друг тишины, свободы?Ах! как бы я желал небесный дар иметьДелилев, Томсонов! Что Креза все стяжаньяС его холодною, бесчувственной душой!За алчность к золоту всю муку наказаньяОн терпит с Танталом! Проводит в кладовой —В святилище его постыдного кумира —И день и ночь — и что ж? Ни дня, ни ночи нетСчастливых для него! Ему пустыня свет,Немилы прелести ликующего мираИ люди все враги! Он сам себе позор;Он всюду сирота!.. Ужасная картина,Ужасная судьба!.. Я отвращаю взор —И вижу: там в цветах зеленая долина;Там пурпур запада верхи рисует гор;Там Цинтия взошла над синими лесамиИ смотрится в кристалл журчащего ручья,Который у меня течет перед глазами, —И гимн в душе моей!.. Но пенье соловьяМой ум и чувства развлекаетИ гимн достойнейший Природе воссылает!Внимаю: трель гремит; вдруг слышен ровный топ;Переменяется — и страсти все движенья:Надежда, радости, отчаянье и стон —Лиют мне в грудь рекой всю сладость восхищеньяИ горечь всю тоски; пылает, стынет кровь,—Вот действие твое, весна! твое, любовь!Орфей лесов свою ждет к сердцу Эвридику.Ах! он счастливее фракийского певца:Природа съединит два страстные сердца;Любовь не тронула подземного владыку!Как мирно вкруг меня, и как душа мояС вечерней роскошью, восседшею на троне —Который всюду ей, весна, рука твояПоставила младой природы в нежном лоне,—Душа моя парит далёко от сует —Пороков гибельных и ветреного света!Уже прошли мои мечтательные лета,И в людях, в обществе мне больше нужды нет!Но сердцу милые (имею вас!), придитеИ счастье тихое со мною разделите!Бывает хорошо нам в жизни и без вас,Но с вами лучше во сто раз!Что чувствую теперь, кому я открываю?..Слова мои зефир разносит по лугамИ может их принесть к холоднейшим сердцам!В сей мысли посреди веселья унываю!Любовь к Природе, будь всегда щитом моимПротиву Рока и Фортуны!Пусть надо мной гремят перуны, —Спокоен буду я под ним!И ежели в груди моей ты не увянешь,Доколе не увяну самИ не сойду во гроб, — то в жизни по цветамВсегда водить меня ты станешь!..Ах, нет! на жизненном путиТак много терния, что смертным невозможноВсегда по нем без ран чувствительных идти:Нам дань сию платить законам Неба должно!Я невредим — но друг, но ближний мойПечальны слезы проливаетИли в час грозный, роковойГлаза навеки закрывает!..Могу ли счастлив быть один?Могу… благоговеть пред тайной Провиденья!Природы-матери смиренный, нежный сын,Могу еще взирать с улыбкой наслажденьяНа пиршество земли, на красоту небесИ в непостижности здесь видимых чудесСвой жребий постигать там — жизни за пределом…Там вечная весна для добрых есть уделом!251. СОСЕДКА
Кого ты арфой тихоструннойИ нежным голосом своим,Близ окон сидя в вечер лунный,—Кого очарованьем симПривлечь… к ногам своим желаешь?О ком ты думаешь, мечтаешь?И кто счастливый смертный сей,Предмет гармонии твоей?..Кому он внемлет, с кем проводитЧасы минут волшебных сих;Где счастье, радости находит;Почто он не у ног твоих?..Я слышу, кажется, стенаньеИ арфы и души твоей —И струн и сердца трепетанье,И вижу слезы из очей:Так быть должно!.. Неблагодарный!Кого предпочитаешь ей?..Или жестокий бог, коварный,Равно коварен и жестокДля всех… и для соседки милой!..Ах, нет! со всею властью, силойНе может он — не может рокЗаставить ангела людскиеМученья, горе испытать!И доля ангелов иныеНадежды, чувствия питать!Соседка-ангел! ты мечтаешь —В желаньях тайных и живых —О том, кого… еще не знаешь;Или б он был — у ног твоих!252. К МОЕЙ ХИЖИНЕ
Бесстрашно того житье, хоть и тяжко мнится,
Кто в тихом своем углу молчалив таится.
Что значат пышные вельмож, царей чертоги,Где в мрачной гордости, с холодною душейПростые смертные скрываются, как боги,От взора, от любви подобных им людей,—Что значат, говорю, пред хижиной моею?Ах! как доволен я и как любуюсь ею!Могу ль завидовать, Фортуны чада, вам?Прямые радости не вашим, знать, сердцамДаны Природою, сей матерью благоюСвоих покорных чад! Ведомые рукоюИ нежностью ее, они <по> миртам в путьКо счастью тихому, но верному вступают;Не золотом душе веселья покупают:Веселья купленны не пролиются в грудь!Природа даром их повсюду расточает,Где только чистые сердца она встречает, —Так наш сказал один любезнейший поэт,Которому знаком довольно белый свет.Без счастья сча́стливым, богатым без богатстваБыть предоставлено для Фебова собратства.И я, по благости созвездья моего,Или по дерзостной мечте, в числе него!Богатства, счастия в глаза и я не знаю;И я, без тысячи неутомимых рук,На розах, как Лукулл роскошный, отдыхаю,Покинув сладостны объятия… наук.Сирены льстивые, волшебницы Армиды,В объятиях у вас сокрыты Эвмениды!Не бронза, не фарфор, не мрамор вкруг меня,Но книги, но портрет, но бюст людей великих.В немой беседе их не примечаю дня.А там передо мной горшок гвоздичек диких —Симво́л невинности — с левкоем дорогим,Бесценным для меня: когда-то Флора имИли — что всё одно — Эльвира занималась!На нем, на нем печать души ее осталась:Он с каждым днем цветет и в новой красотеВсегда является глазам моим плененным.Дивлюсь! Судьба ему велела быть нетленным,Подобно как моей прелестнейшей мечтеО радостях любви остаться ввек — мечтою!Но более всего я нахожу с тобоюЗабавы чистые, друг сердца моего,Поверенный всех чувств, движений всех его,Моя смиренная, как сам, — простая лира!Ты служишь для души источником утех!И наконец — о день, счастливейший из всех! —В счастливой хижине моей была Эльвира!