Очаровательные. Новый год в Ранийске (СИ)

Фрост заинтересованно склонил голову к плечу.
— Дайте мне две минуты.
Он перешел в кабинет и вывел разговор со Старейшиной на экран, удивленно поднял брови, заметив за спиной мужчины бледную Лизавету Котикову, маму пары племянника, ее супруга Димитрия и еще нескольких Старейшин младшего ранга. Леонардо приветственно кивнул им.
— Я весь во внимании.
Главный Старейшина коротко поведал о случившемся инциденте с маленькой дочкой Лирански и, честно сказать, за многие годы Леонардо впервые был в замешательстве.
— Ситуация действительно сложная, — Фрост задумчиво постучал по подлокотнику кресла пальцами. — Дело в том, что если девочка не обернется в течение двух недель, в ее нейронных процессах с большей долей вероятности будет необратимый сбой, не говоря уже о других более сложных системах, за несколько лет от ее человеческой сути мало что останется. Она навсегда останется простым зверем, без капли осознанности. Гуманнее девочку ликвидировать, чем подвергать подобному мучению.
— Нет!!! — вскричала Лизавета, яростно сверкая глазами и кидаясь вперед, будто намереваясь вцепиться в планшет пальцами и прямо из него достать Леонардо, чтобы вырвать ему волосы. Но Димитрий ее перехватил и прижал к телу. Женщина тихо всхлипнула, застонав, и затихла, уткнувшись мужу в плечо.
— Другой вариант есть? Хоть что-то? — тихо спросил помертвевший Димитрий.
Леонардо задумался и спустя несколько минут тишины ответил:
— Может быть. Мне нужно видеть девочку.
Старейшина тут же подхватил планшет, и они в гробовом молчании направились к дому оборотнят. При взгляде на тихо сопевшего на подстилке маленького медвежонка у Стража сжались в кулаки руки. Он представил, что на месте этой малышки, части его рода, мог бы оказаться Тай, и решительно бросил:
— Есть один способ. Рискованный, опасный и болезненный для столь хрупкого существа. Но он единственный. Буду в поселении через несколько часов. Подготовьте площадку.
В глазах оборотней поселилась надежда.
Леонардо прибыл на место действительно ровно через два часа. Частный самолет с громким гулом опустился на расчищенную масштабную площадь, и из него с серебряным чемоданчиком в руках выбрался Страж. Кивнул встречающим его оборотням, и они в молчании прошествовали до дома, где все еще спала малышка. Леонардо вытащил из чемодана инъектор и толстую ампулу, в которой плескалась бледно-зеленая жидкость.
— Что это? — нервно спросила Котикова-Лирански.
— Лекарство и ваша надежда. Выйдите.
— Нет, пожалуйста!
— Лирански, — предостерегающе-равнодушно бросил Леонардо, и Дмитрий послушно вывел женщину из комнаты, тихо нашептывая ей на ухо успокоительные слова.
Фрост вставил ампулу в инъектор, закатал рукав и проколол иглой вену, набирая кровь, после прихватил запищавшего медвежонка за холку, жестко придавливая к полу, глухо рыкнул на несмышленую и хладнокровно всадил в основание шеи инъектор, вкалывая жидкость.
— Вот так. Молодец. А теперь спи. Тебе понадобятся силы.
Погладив девочку в шкуре медведя, он спокойно сложил использованный медицинский прибор в чемоданчик и вышел наружу, к ожидающим его соплеменникам.
— В течение недели и особенно этой ночью девочке понадобится вся ваша поддержка и ваше присутствие. Димитрий, обернешься и согревай ее. Лизавета, будешь рядом, но на расстоянии. Слушай свою пару.
— Спасибо вам! — с облегчением выдохнула Лизавета. — И простите за мою несдержанность, мистер Фрост.
— Рано благодарить. Если девочка не обернется по прошествии праздничных дней, я приду за ней.
Лизавета побледнела и отшатнулась. Начинающие проявляться на ее лице краски вновь схлынули. Димитрий опустил голову, поглядывая на Стража из-подо лба.
Как отец, Леонардо понимал их, но он сделал все, что мог. Если случится худшее, он будет обязан сделать свою работу, никак иначе.
Лирански молча пожал руку Стражу, и он уже было собрался уйти, но обернулся, спросил:
— Как ее имя?
— Мы назвали ее Аврора, но если моя дочь выживет, то мы назовем ее Леора-Надежда.
 
Фрост молча приложил сжатую в кулак руку к груди, отдавая дань уважения семье Лирански, и направился к выходу.
* * *
Елизавета Котикова-Лирански
Я смотрела в спину удаляющемуся мужчине в черном пальто, с белыми, разметавшимися по плечам волосами, и меня одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, я была ему благодарна за шанс для нашей малышки, но с другой… Я и сама не знала, какие чувства в тот момент меня одолевали. Кажется, ненависть и желание придушить собственными руками — слишком мягкое определение для тех ощущений.
— Лиз, — взял меня за руки муж. — Идем. Мы нужны ей.
— Да, конечно. Говори, что делать.
Войдя в комнату, я по указанию мужа села на колени недалеко от дочери, в то время как сам муж обернулся и медленно, крадучись, пошел к медвежонку. Вздохнув, закрыла глаза. Теперь у нас осталась только надежда.
[The Monster ― Eminem feat. Rihanna]
  
Глава 16
 
Илария
Платформа 7/8 анцийского экспресса находилась в закрытой части центрального вокзала Столицы. Прибыв на место, Картен забрал наши многочисленные, благодаря Снежке, пожитки, Айсар отпустил водителя обратно домой, подхватил на руки дочь, и мы нашей маленькой компанией направились в нутро вокзала.
[Summertime Sadness - Lana Del Rey]
По дороге я набрала сначала Медведевой, немного нервничая: а вдруг кто-то еще отказался в последний момент и не приехал? Но Лена обрадовала, сообщив, что они с мужем и сынишкой уже на месте и ждут остальных. После нее я позвонила дяде Лео, тот ответил, что они прибудут в течение двадцати минут.
Обрадованная тем, что все пока идет по плану, облегченно вздохнула.
Жаль, Адриана и Льяны с нами не будет, но им и без нас, я уверена, весело, а вот за маму я все-таки очень переживала. Айсар, как и обещал, связался с Димитрием, но и ему тот ничего конкретного не сказал. Передал, что у них все нормально. Просто у него возникли кое-какие трудности не то по работе, не то в семье Лирански, связанные с рабочими моментами, и им с мамой нужно куда-то срочно уехать.
Понятное дело, что эти двое что-то темнят, но я надеялась, что Лирански сказал мужу правду и ничего плохого на самом деле не случилось. Иначе, на маму я буду очень зла.
Мелькнула идея спросить у Леонардо, вдруг он может что-то знать, но я от нее отмахнулась.
Леонардо ставят в известность в самом крайнем случае, если, напротив, случилось нечто из ряда вон.
На входе в вокзал мы показали охране билеты – именные посеребренные пластиковые карточки, какие порой выдают для комнат отелей, с названием самого экспресса, номерами вагонов и остальной не менее важной информацией.
Проверив билеты по базе, секьюрити вежливо улыбнулся, попросил минутку подождать и вызвал для нас сопровождение: молодого мужчину в бархатной вишневой жилетке, белой рубашке и таких же вишневых брюках. Встретив нас широкой белозубой улыбкой и представившись Мироном, он попросил следовать за ним, и мы, спустившись на лифте на нижний этаж, оказались в зале ожидания ― огромном полупустом помещении с диванчиками, зоной кафе и игровыми автоматами, на нескольких таких диванчиках уютно устроились Бернар с семьей.
Лена попивала кофе из фарфоровой белой чашечки, Бернар и его сын с важным видом поедали блинчики с кленовым сиропом.
— Проходите, устраивайтесь поудобнее, — указал рукой на зал наш провожающий. — В кафе вам предложат напитки и горячую пищу согласно меню, еда и напитки входят стоимость ваших билетов, как и игровые автоматы. Приятного отдыха и путешествия.
— Спасибо, — улыбнулась парню. Картен просто кивнул, а Айсар, я заметила, всунул довольно засверкавшему улыбкой парнишке несколько купюр. Щедрый у меня муж, тем не менее, ничего против я не имела.
Радостно помахала Медведевой и Бернару и едва не в припрыжку направилась к ним, обняла опешившую от неожиданности Лену, чмокнула ее в щеку и потрепала по вихрастым темным волосам Мишутку, к которому с веселым визгом кинулась Снежка, чем смутила мальчишку, который от напора моей малышки едва не подавился, выронив изо рта кусочек блинчика. Привставший Бернар обменялся рукопожатиями с парнями.