Жена или смерть (сборник)

- Да, сэр. Он на террасе с северной стороны, совсем один.
- Спасибо.
Я достал из шкафа бутылку, поставил на поднос и вынес на террасу. Там за столиком сидел в одиночестве Бэйн, угрюмо потягивая виски прямо из бутылки. Он не переоделся, и его яркая клетчатая кепка была сдвинута на затылок, открывая загорелую лысину. Я поставил поднос на столик и спросил:
- Может, добавить немного льда и воды?
Он покачал головой и подвинул бутылку ко мне:
- Угощайся.
- Я принес свою, - сказал я, садясь напротив него. - Выпей моего.
Он бросил взгляд на мою бутылку.
- Спасибо, Джим, но я не люблю скотч.
Я налил себе немного и вытянул ноги. С озера дул свежий ветерок, и я подумал, что, пожалуй, надо было принять душ и одеться, прежде чем выходить на террасу.
- Прохладно, - сказал я.
Он кивнул.
- Осень наступает. Скоро октябрь. Я женился в октябре, два года назад.
- Вот как? - Я отхлебнул из стакана, ожидая продолжения.
Он тяжело вздохнул, достал из кармана своей яркой гавайской рубашки сигару, содрал с нее обертку и закурил. Потом, избегая моего взгляда, сказал:
- Джим, принадлежность к этому клубу всегда была для меня радостью, и парни вроде тебя относились ко мне как к своему. Я ценю это.
Я молча кивнул, слегка смущенный.
- У меня никогда ничего не было, - продолжал Бэйн, - до тех пор, пока пару лет назад я не отхватил крупный контракт с консервной фирмой. Я так и не пошел дальше шестого класса, но работал я всю жизнь. Тяжело работал. - Он провел рукой перед собой. - Никогда не думал, что могу позволить себе это. Всегда считал, что гольф - игра для слюнтяев. Но это не так, Джим. Это хорошая игра. - Он нагнулся ко мне. - Как ты думаешь, если бы я брал уроки у настоящего профессионала, мог бы я выучиться играть Лучше?
- Польза была бы, - сказал я. - Но ты не такой уж плохой игрок.
- Паршивый. Я это знаю, и меня зло берет, когда я не могу угнаться за тобой и другими парнями. Я хочу быть не хуже других.
- Ты и так не хуже, - сказал я улыбаясь. - Раз ты принят и платишь эти тысячедолларовые членские взносы, ты такой же, как и все.
Он сделал нетерпеливый жест.
- Не в деньгах дело, Джим. Я не то имел в виду. У меня никогда не было времени для книг и картин, для всего такого, но я знаю, что они много значат. Это надо чувствовать.
Я сам не отличу Ван-Гога от Пикассо.
- Художники, - вздохнул он. - Знаменитые. Это-то я знаю, Джим. Ты смеешься надо мной?
- Нет, Элвин, - сказал я серьезно, - я не смеюсь над тобой.
Он отпил из бутылки.
- Вся штука в том, что я хочу научиться этим вещам. Я хочу лучше играть в гольф, знакомиться с умными людьми. Чертовски поздно, мне пятьдесят шесть лет, но раньше у меня не было ни времени, ни денег. А теперь и не знаю, как начать, как себя вести.
- Просто быть самим собой.
- Конечно, вы хорошо ко мне относитесь, - сказал он тихо. - Но как мне быть с женой?
Я сделал глоток, недоумевая, куда он клонит.
- А что жена, Элвин? Я уверен, что она хочет того же, что и ты.
- Черта с два, - сказал он горько и опрокинул бутылку.
Я ждал. Через секунду он опустил бутылку и сказал:
- Давай-ка забудем про это, а, Джим?
- Ты сказал, что хочешь поговорить со мной наедине.
- Да. Знаю. Но не стоит. Я сам управлюсь.
- С чем управишься? - меня разбирало любопытство.
Он поколебался, потом выпалил:
- Из-за жены я вступил в этот шикарный клуб, а она даже не хочет пойти сюда со мной. Все, что ей нужно… - Он внезапно смолк и принялся пить.
Я тоже отпил, испытывая беспокойство. Бэйн заговорил:
- Джим, мне сказали, что ты честный сыщик. Я никогда раньше не был знаком с сыщиками. Тебя хвалят. Ты работаешь для большой организации, Я наводил справки и узнал, что фирма суперкласса. Ты согласился бы выполнить мое поручение?
- Что за поручение, Элвин?
Он пристально посмотрел на бутылку. Его маленькие голубые глазки похолодели.
- Она… изменяет мне.
- Ты уверен?
Он медленно кивнул.
- Абсолютно. Она даже не очень старается это от меня скрыть.
- Мне очень жаль, - сказал я.
 
Он поднял на меня глаза.
- Мне тоже, - сказал он жестко. - Но между нами все кончено.
Я промолчал. Я догадывался, что последует дальше, и боялся этого.
- Ты согласишься оказать мне услугу, Джим? Добыть улики против нее, так чтобы я мог развестись на своих условиях? Ты сделаешь это? - Его взгляд был напряженным.
Я вздохнул.
- Сожалею, Элвин. Наше агентство не занимается делами такого рода. Я могу рекомендовать тебе человека, который…
- Нет, - сказал он резко. - Черт возьми, Джим, я хочу сделать это как следует. Не желаю, чтобы какой-нибудь грошовый тип…
- Я знаю, что ты хочешь, - прервал я, - и огорчен, что не могу тебе помочь. - Я и в самом деле был огорчен.
- Цена не имеет значения, - говорил он чуть ли не извиняющимся тоном.
- Я знаю, - сказал я, - но это против правил агентства.
Это была правда. Я повиновался предписаниям. Были, конечно, случаи, когда я нарушал их, будучи вынужден к тому или обманут. Но я не видел никакого смысла в том, чтобы намеренно вовлекать себя и агентство в супружеские заботы Элвина Бэйна. Это легко могло бы привести к осложнениям, и я имел бы серьезные неприятности с нью-йоркским начальством. Я мог бы, конечно, скрыть это в отчете, но, если бы я сделал то, чего хотел Бэйн, мне пришлось бы выступить свидетелем в бракоразводном процессе. Это неминуемо означало бы потерю работы.
Бэйн тяжело вздохнул.
- Я надеялся, что ты мне поможешь.
- Я знаю нескольких надежных людей, которые работают в одиночку. Ты сможешь сослаться на меня, если захочешь связаться с одним из них.
Он провел рукой по лицу.
- Я подумаю об этом… - Голос у него был усталым. - Наверное, я стану конченым человеком в клубе, когда станет известно, что моя жена гоняется за мужчинами… Черт, надо мной будут смеяться, сплетничать… - Он отпил из бутылки.
Ты стал здесь своим. Твоя жена не имеет к этому никакого отношения.
- Спасибо. - Он вытер рот тыльной стороной ладони. - Спасибо, Джим.
Мы мало разговаривали после этого. Как я уже сказал, меня разбирало любопытство, но Бэйн не имел больше охоты распространяться о неверности жены. И поскольку я отказался помочь, задавать вопросы с моей стороны было бы назойливостью. Поэтому я больше не касался этой темы и вскоре встал.
- Как насчет завтрашнего гольфа? Может, только девять лунок?
Он вяло улыбнулся мне.
Ладно, но надеюсь сыграть лучше, чем сегодня.
- Конечно. В два часа? К четырем надо закончить. У меня в пять встреча.
- С той хорошенькой шатенкой, что бывает здесь с тобой?
Я кивнул, думая о Сэнди Холлис, моей секретарше.
- Мы собираемся пожениться.
- Рад за тебя, Джим. Поздравляю.
- Спасибо.
Я все еще немного смущался, когда речь заходила о моей недавней помолвке с Сэнди. До какого-то момента мы работали вместе, связанные чисто служебными отношениями, а потом совершенно неожиданно у меня открылись глаза, и я понял, что для меня не существует никого, кроме Сэнди. Впрочем, в офисе наши отношения оставались строго деловыми.
Я покидал Элвина Бэйна, жалея, что отказался помочь ему. Я знал, что мог бы сделать то, что он хотел, и сумел бы, пожалуй, устроить как-нибудь так, чтобы мое имя не упоминалось. Но это было бы слишком рискованно. Я не мог допустить, чтобы при огласке упоминали агентство.
Я принял душ, переоделся и вышел к своей машине - зеленому «меркурию» позапрошлогодней модели, который принадлежал агентству. Выехав с территории клуба на шоссе, я направился вдоль озера к повороту, ведущему в западный район города, где в большом новом здании на окраине, рядом с Роки-Ривер, жила Сэнди.
Я поставил машину у тротуара, вошел в дом и поднялся на одном из лифтов.
Сэнди ждала меня. В бледно-желтом платье без рукавов, теплый оттенок которого гармонировал с ровным коричневым загаром ее рук и плеч, она выглядела свежей и юной. Каштановые волосы падали мягкими волнами, немного не доставая до плеч. Ее длинные голые загорелые ноги были обуты в туфли без задников на высоких каблуках. Она прижалась ко мне, и я поцеловал ее. Губы у нее были мягкие и прохладные, и от нее слабо пахло солнцем и душистым мылом. Через минуту я отпустил ее и спросил: