Избранница поневоле (СИ)

Через десять дней прибудет моя старая знакомая, леди Филури. Она поспособствует решению этой проблемы.
Твоя дорогая тетушка, Дениз Беллини».
Меня заколотило от ярости, когда Абель притащила это письмо. По всей видимости, послание было одобрено Фернаном к вручению, потому как конверт оказался вскрыт. Я уже даже не удивлялась, что мою корреспонденцию читают без спроса.
И могла лишь догадываться, сколько писем ушло в небытие только по той причине, что так захотел супруг.
И почему тетке неймется?! Она уже продала свою «дорогую племянницу», что ей до наследников?! И кто эта леди Филури? Чем мне грозит ее появление в графстве Гильберт, и как она собирается поспособствовать появлению наследников?
В очередной раз одна проблема за другой. Одно хорошо — роль немощной и слабой супруги давалась мне куда проще, чем я ожидала. Три дня после трагедии пролетели незаметно — я лишь спала да ела. Резерв исправно восстанавливался, я отчетливо ощущала магию — и потому посчитала, что ослабляющие травы добавляли только в чай, о котором Юдон меня внезапно предупредил.
Абель посчитала, что это его благодарность за спасение. Но также предупредила, что лишний раз дворецкому лучше не доверять. Сказала, что подобное пробуждение совести, скорее, ошибка и «разовая акция». Последнего я не поняла, но привычно доверилась подруге.
На четвертый день сидеть в комнате откровенно наскучило. Особенно, когда Абель вломилась в распахнутую дверь со словами:
— Он уезжает! На две недели!
И столько было восторга в ее глазах, что я не сразу поняла, по какой-такой причине радоваться этому факту. Если он уезжает, значит, не будет питаться оставшимися овощами с погребенного под завалами леграновского огородика. Если не будет питаться, значит заговор перестанет действовать. А если так, после его возвращения придется начинать сначала, что уже порядком достало.
Служанка сразу поняла мой немой вопрос.
— Специи! — восторженно произнесла она, доставая из-за пазухи какой-то мешочек. — Он наказал сложить ему еды в дорогу на пять дней и добавить специи.
До меня начало доходить, что задумала подруга. Специи на этой части континента — штука редкая, а супруг к ним успел привыкнуть. Еще полгода назад я выторговала пару мешков особенных южных трав из дома за одну из планируемых работ на леграновском огороде.
— Абель, это рискованно, — покачала я головой. — Одно дело, простейший заговор на воду, который и отследить-то довольно сложно, не зная, куда смотреть. Другое...
Подруга бросила взгляд на кувшин, стоявший на прикроватной тумбе, и нахмурилась. Магией она не обладала, потому рассудила, что сбрызнуть специи водой будет достаточно. Могло бы... Вот только о магическом потенциале супруга узнать что-то так и не удалось, и рисковать топорной магией было опасно. Про фикус-то он как-то догадался, хотя тот был оживлен и взращен на заговоренной воде, а не просто полит.
За дверью послышались отчетливые шаги, и Абель спешно спрятала специи в карман фартука. Мы с ней опасливо переглянулись. В последние три дня Фернан ко мне не заглядывал. Неужели хочет лично известить о своем отъезде?
Или «наказать» напоследок, напомнив про выходку с мнимой беременностью. Ох, чувствую, рано или поздно это мне аукнется. Надеюсь, что поздно — когда супруг будет уже не в состоянии карать.
А пока. Пока у меня есть неплохая маскировка. Простая косметика да легкие чары, и у меня синяки под глазами, полное отсутствие здорового румянца — да и в целом весьма болезненный вид. С помощью капелек даже взгляд удалось немного, кхм, замутнить.
***
Десять. девять.
Демоны, еще ни разу мне не доводилось участвовать в таком представлении!
Восемь. семь...
Когда Фернан пересек порог моей комнаты, я ожидала что угодно, но только не:
— Сейчас ты должна сыграть роль любящей супруги. Не потерплю, если ты. — пламенно начал он. Но замолчал на полуслове. — Одевайся и выходи на крыльцо.
Шесть. пять.
А зрители-то, зрители! С десяток строителей, работающих на руинах южного крыла. Да ни один из них даже близко ко мне не сунется, уж я-то уверена, что Фернан устроил парочку демонстраций силы. Зачем все это?..
 
Четыре. три.
Или? Стоп, а что, если он в чем-то этих строителей подозревает, и этот театр не просто для простых разнорабочих? Что, если это шанс?
Так. Об этом думать еще рано. Сперва следует посмотреть на этих ребят.
Два. Один.
Пора.
— Фернан! Какая радость, что я успела до твоего отъезда. Мне хотелось согласовать.
Ну, Фернан Гильберт был бы не Фернаном Гильбертом, если бы не выбрал в качестве подмостков крыльцо у грязевой лужи, в которой стоял десяток работяг.
На фразы супруга я отвечала рефлекторно, сама тем временем изучала присутствующих. Хм, и правда десять. Лица... Мне их раньше видеть не доводилось.
Я, тщательно всматриваясь в строителей, пыталась увидеть хоть одно знакомое лицо. Тщетно. Кого я хотела разглядеть?
Впрочем, после всего, что я натворила и наговорила, никто и пальцем не пошевелит, чтобы узнать про Кэтрин Луизу Легран. Лишь на короля была надежда, но после того, как супруг перехватил письмо, она канула в небытие.
Да и стал бы он? Может, и поверил бы, дойди до его величества послание, но без моей на то просьбы. Ох, знала бы я заранее, с чем мне предстоит столкнуться.
Хотя о чем это я. Не удивлюсь, если меня даже при дворе уже знать не знают — была да сплыла. Нет ее больше. Строит семейную жизнь в каком-то захолустье.
Я поморщилась от досады. Как раз, когда взглядом дошла до предпоследнего строителя.
Надежда, зарубленная на корню, очень болезненно угасла, не успев даже показать бутон. Это были действительно обычные строители. Одного взгляда на них хватило, чтобы понять, что никакими отрядами службы разведки и безопасности тайной канцелярии тут и не пахнет.
Простые работяги. В меру испитые, в меру побитые жизнью — всего в меру. Как и должно быть.
Плевать на меня хотела вся СРБТК и... король вместе взятые. Плевать с высокой колокольни. Ну и ладно. Сама справлюсь.
— Только попробуй хоть что-то выкинуть, — прошептал на ухо супруг, и я с трудом подавила раздражение. Лишь улыбнулась.
Проглотила приторно-ехидное «Как мо-о-ожно?» И едва слышно ответила сравнительно искренним:
— Мне все еще дорога моя жизнь, милый супруг.
— Это не может не радовать.
К демонам. Пусть уматывает по своим важным делам. Может, повезет и по дороге случится что-то эдакое. Не повезет, так настанет время для нового плана. Уж за две-то недели я что-нибудь придумаю.
К финальному поцелую супруга я отнеслась философски, эмоционально отстранилась. Лишь ощутила привычную тошноту от вкуса этих мерзких губ, сминающих мои в жестком поцелуе. Даже анализировать не стала, к чему это было, и так все предельно ясно.
Вот вернется, начнется игра по-крупному — я подготовлюсь. Сил терпеть даже в рамках самого первого плана нет, пора переходить к более суровым действиям.
Когда Фернан закончил, он вновь обратился к строителям. Говорил что-то там про кладку, доставки и фундамент — я не вслушивалась, не до того было. Еще раз прошлась взглядом по присутствующим — в этот раз не менее пристально. Что, если все же удастся передать прошение королю с кем-нибудь из них? И каков шанс, что послание действительно достигнет адресата?
Не то чтобы я взаправду на это рассчитывала, но в качестве сверхзапасного плана почему бы и нет?
Вряд ли мой супруг успел их напугать настолько, что те устоят, к примеру, перед колье с рубинами. Стоит к ним приглядеться.
Я бы так и разглядывала их с делано скучающим видом, если бы не наткнулась на полные злости глаза. Строитель, стоящий сбоку, неотрывно смотрел на моего ничего не замечающего супруга так, что был бы взгляд материален — супруг бы уже лежал мертвым.
 
Оп-па-а-а... А вот это уже интересно. Чем Фернан успел насолить этому человеку? Отвесил пощечину в первые же пять минут знакомства? Гильберт мог.