Тело, душа и магия (СИ)

Наблюдать злобу профессора Сервуса – бесценно. Этот скрюченный горбоносый старикашка так свирепо сверкнул красными глазами и так выпятил тонкие – как когти – пальцы, что стал похож на горгулью! Даже длинные волосы на затылке, казалось бы, встали дыбом.
– Неизвестный, угомони ты своего карманного нимфинёнка!
Профессор Сервус – как и преимущественное большинство в Академии – отказывался воспринимать Джанта как живое разумное существо. Для него тот оказывался то подопытным кроликом, то нимфейским сынком, то «зажигалкой». И буквально каждый раз этому сварливому старику удавалось придумывать новое прозвище – обиднее предыдущего.
– Я вам не… – начал было Джант, но Неизвестный его поспешно перебил.
– Что же ты так, Сервус! Всё-таки Джант не находится в твоём владении, – беспечно развёл руками наставник. – Он не голем.
– Хорошо. Игрушка твоя – а я не заступаю на чужую территорию. Пойдём уже.
Профессор Сервус – или мастер над големами – привык раздавать указания, таково его трёхсотлетнее ремесло. Наверное, из всего Совета Кровавой Клятвы он был самым невыносимым: другие, благо, прислушивались хотя бы к слову разума. А единственный голос, который слышал профессор Сервус – это неумолкаемый вопль собственной гордости.
Впрочем, Неизвестный – ничем не лучше.
– Если ты ещё раз хотел меня унизить, у тебя получилось, – пробормотал Джант, опуская взгляд на ноги.
Прежде, чем говорить, он убедился, что профессор Сервус – дав жёсткий подзатыльник голему – вошёл в зал для заседаний. В ответ на недоумённый и жалостливый взгляд голема Джант только понимающе пожал плечами.
– О… А я что-то не так сказал? – округлила рот белая маска.
Да эта мантикорова маска! Как Неизвестный вообще хотел общаться с миром, если носил на лице вещь, заведомо скрывающую все настоящие эмоции?
– Да ничего, не буду тебя позорить перед Советом, – раздражённо отозвался Джант и ворвался в двери вперёд наставника.
Если он не понимает, что фактически назвал Джанта своей игрушкой, то как ему что-либо объяснить?
– Ох… Ладно.
Он только и мог это сказать. «Ладно». И его маска вновь становилась безликой. Разве такой пурин вообще способен кому-то сопереживать?
Зал для заседаний – вопреки ожиданиям – был очень мал. Вмещал только Совет Кровавой Клятвы – собственно, тех, для кого он и предназначался. Сюда редко захаживали гости. Время от времени приглашался градоначальник – и тот, по особым вопросам.
А вот Джанту приходилось бывать здесь часто. И именно он – его длинные горящие волосы – оказывались единственным источником света. У вампиров и вурдалаков зрение в темноте становилось острее, поэтому в огне те не нуждались: они даже читать могли в кромешной тьме.
Длинный стол вытянулся почти от стены до стены. За ним сидели четверо: вошедший профессор Сервус и трое других членов Совета. Вергилий – с кем Джанту общаться не приходилось – как всегда, что-то взволнованно теребил в руках. На этот раз – краешек свитка.
Во главе же стола, закинув ноги на стол, расселся главный шпион Академии – Паук. Его внешность и в ярком свете тяжело было разглядеть: Паук привык скрываться за чёрным костюмом, плотно прилегающим к вытянутому телу. А за лицевой маской виднелись разве что острые скулы и миндалевидные, горящие алым глаза. Зато – что для шпиона казалось слишком уж вычурным – длинные смольные волосы Паук не стягивал в хвост, а оставлял прямыми водопадами лежать на плечах.
Вообще, моду Совета Кровавой Клятвы на длинные локоны не поддерживал только Неизвестный. Признаться, даже Джант пытался отрастить волосы, хотя те ему – очевидно – совсем не шли.
Зато черноволосому судье Форуму, сидевшему ровно посередине стола, ровные волны удивительно шли. Одетый в официозную чёрно-бордовую мантию, судья казался невероятно высоким, возвышающимся над простыми смертными силой закона. Особо на его резком длинном лице выделялись глаза, полыхающие удивительно спокойным и, тем не менее, праведным огнём.
Джант по привычке отодвинул кресло, чтобы сесть, но вдруг ему на плечо опустилась ладонь в тёмной перчатке.
 
– Мальчик, твоё место не здесь.
Судя по выпуклости под маской, Паук, шелестя это, жутковато улыбнулся. Другой рукой он указал на табурет – на нём сидели големы, обслуживавшие Совет Кровавой Клятвы.
– Ах, да. Как я мог забыть.
Бесшумно вздохнув, Джант обернулся к Неизвестному. Тот уже подлетел к профессору Сервусу и принялся резво обсуждать насущные дела. Так и не решившись пожаловаться, Джант сел на «своё место».
– Неизвестный, мы хотели обсудить важный вопрос, – прервал будничные разговорчики судья Форум.
– Ох, ты как всегда, сразу к делу, – улыбнулся Неизвестный, легкомысленно отмахиваясь. – Форум, когда же ты дашь нам поболтать о насущном без всех этих «долгов» и «обязанностей»?
– Когда ты научишься распоряжаться чужим временем?
– И то верно, – пожал плечами наставник. – Так… Что вы мне хотели показать?
Воцарилось молчание. Джант заёрзал на табурете: от неловкости он вдруг очень остро ощутил, как этот низкий табурет не подходил для его длинных ног.
Профессор Сервус обернулся к Вергилию, вмиг посерьёзнев. И если обычного кислого выражения лица профессору не хватало, то насколько важная новость ждала Неизвестного? Видно, у наставника возник схожий вопрос, и взор тёмных дыр в маске тут же обратился к путевому.
– В общем, как ты и просил, я подключил нескольких учёных и занялся изучением той… «аномалии» в каньоне Горгулий. Ну, я о тех самых странных магических волнах, прибывающих туда из космоса, и о том, как с этим связаны горгульи, – затараторил Вергилий. Свиток в его руках уже весь покрылся мелкими трещинками по краям. – И мы, в общем, мы… пришли к одному очень необычному выводу, как-то так…
– И… что за вывод? – задал наводящий вопрос Неизвестный.
– Ну… Это… проще показать, чем сказать, – тут же зарылся с головой в свиток путевой. Джант не разбирался в религиозной магии, поэтому мало представлял, как этот кусок бумаги должен был раскрыть всю «страшную правду».
– О, тебе это обязательно должно понравиться, Неизвестный, – довольно протянул Паук. – Вергилий нам уже рассказал…
– Мне кажется, наводить морок вокруг этой темы – уже излишне, – поправил его судья Форум прежде, чем наставник смог ответить. – Это серьёзное открытие, и нам нужно принять в отношении него совместное, взвешенное решение.
– Ты преувеличиваешь, – отмахнулся главный шпион. – Неизвестный уже не ребёнок, правда ведь? Он может справиться со своими обычными обязанностями, нас-то подобное вообще не касается.
– Слушай, Паук, ты только к своей работе шпиона относишься ответственно? – встрял в разговор профессор Сервус. – Потому что я полностью разделяю сомнения Форума относительно Неизвестного…
– Хей, я вообще-то тоже здесь! – неловко смеясь, поводил руками Неизвестный.
– Неизвестный не ребёнок, – многозначительно покосился Паук на Джанта и, обернувшись, добавил: – Он спокойно переживёт какую-то…
– Как видишь, до сих пор не пережил! – всплеснул руками профессор Сервус. – И нам как его соратникам и друзьям нужно прекратить этот цирк. Из-за неё он начал пить, из-за неё он взял этого… заморыша!
Джант удивлённо вскинул брови. Ладно, оскорбление, но… О чём это они? Или – вернее – о ком?
А Неизвестный тем временем бросал недоумённые взгляды поочерёдно на Паука и на профессора Сервуса. Тут Джант эмоцию не мог не разглядеть: наставник пребывал в таком шоке, что более не скрывал своё состояние.
Недолго помедлив, Паук неожиданно ровно сел, опустил локти на стол и тихо, но напористо произнёс:
– Я верю нашему другу. Мы бок о бок построили эту Академию и – вместе – подняли на ноги. Всю заварушку с ней и другими мы прошли вместе. И если ты, Сервус, не считаешь, что нам нужно быть откровенными друг с другом, то, наверное, действительно позабыл нашу Кровавую Клятву.
– Да я не собирался скрывать! Я просто… – заволновался профессор.