Караванщики Анвила (СИ)

Престарелый сквайр вытащил посуду из сумки и выругавшись, тут же убрал обратно. Воспитанник ел, не обращая на него никакого внимания. При этом еще внимательно слушал выскочку, в полезности которого еще предстояло разобраться. Самолюбие тихонько затрещало, словно подпиленный вековой дуб накренился и угрожал с грохотом завалить глупого и назойливого лесоруба.
— За пять дней лошади издохнут без воды, — заключил де Кран и громко отхлебнул горячее из ложки.
— Это ваши, — вмешался Барк. — Моя рыжая как раз пяток продержится. Ну, может и семь. Пустынная порода выносливая.
— Т-ю-ю. Нашел чем козырять. Мой Удачник и пару недель сдюжит.
— Что толку, — Дерден подошел к очагу. — Или ты на своей образине два десятка рыцарей повезешь? Сир Тавин почему-то не позаботился о запасах воды для лошадей.
— Ну и чего делать? — Зеленый вопросительно уставился на господина.
Гильдарт пожал плечами.
— Надо в округе пошарить, — предложил первый оруженосец. — Все лучше, чем просто сидеть и думать, — Дерден поднялся и направился к ближайшему бархану, возвышавшемуся над всем оазисом.
Подъем оказался крутым и сложным. Песок уходил из-под ног, угрожая опрокинуть непрошенного гостя, но сквайр чувствовал на себе взгляды товарищей, а потому напрягал все силы. Мускулы горели от непривычной и интенсивной нагрузки. Пот заливал глаза, а горло предательски сводило от приступа жажды. На самом верху Дерден порадовался, что кольчуга осталась дожидаться в лагере.
Немного отдышавшись, он приложил ладонь ко лбу и всмотрелся в даль. Улыбка поползла по лицу, заросшему трехдневной седой щетиной. «Старый Дерден еще хоть куда!» — подумал он и свистнул воспитаннику два коротких сигнала.
Гильдарт молниеносно подпрыгнул, опрокинув тарелку с варевом в песок. Два коротких свиста, по давнему уговору, означали необходимость «боевой готовности». Он схватил меч и приказал дознавателю и второму оруженосцу седлать лошадей. Зеленый слабо разбирался в этом деле, но успевал подсматривать за господином и точно воспроизводил увиденное.
Престарелый сквайр бодро скатился с бархана, набрав в портки немало песка. Радость от возможного разрешения ситуации с водой восстановила силы. А понимание собственной вновь возраставшей значимости, заряжало дополнительной энергией. Потому он с легкостью добежал до коня, оседланного вором, и через минуту уже скакал вперед, указывая дорогу товарищам.
Орденцы, собирающиеся в поход, удивленно провожали глазами несущуюся во весь опор троицу. Барк, сначала поддавшийся внушению, пришел в себя. Он не привык вступать в схватки или авантюры вслепую, а потому удержал лошадь, переведя ее на шаг. Медленно следуя за умчавшимися, дознаватель улыбался взволнованным рыцарям и оруженосцам, сообщая, что нет поводов для беспокойства.
В гильдии Хранителей Энтони слыл даже через чур осторожным. Расследуя дела, предпочитал брать с собой в сопровождение несколько стражников, которых посылал впереди для осмотра местности. Несмотря на это, у руководства Барк находился на хорошем счету, ведь любое дело, за которое он брался, закрывалось в пользу гильдии. Даже, если это требовало «неординарных» решений и «щекотливых» поворотов. О нем говорили: «Этот малый не боится замарать руки. Вывернет все на изнанку, но до сути докопается. Сложное дело, детали которого могут привести к скандалу? Вызовите Тони Вы́жлеца в Исиасполис!».
Успешное завершение анвильского дела обещало протекторат от Главного Хранителя, а это означало одно — стремительный взлет карьеры, уважение и почет не только в Таморе, а практически, во всем цивилизованном Архее. Ну, само собой, баснословное раздувание кошелька также прилагалось в комплекте.
Присутствовал единственный очень неприятный нюанс. Требовалось действовать практически нелегально, скрывая цели и задачи от большинства гильдийцев, а значит — стража дознавателю не полагалась. К тому же, капитан стражи оказалась замешана в деле по личным мотивам.
Зеленый, вцепившийся в поводья Удачника, едва поспевал за господином. Его верблюд ревел от недовольства внезапной скачкой, но продолжал ловко переставлять жилистые ноги.
 
Всадники вылетели из-за бархана. В миле от них шел небольшой караван из шести верблюдов, который вели два бедуина в белых халатах и куфиях. Они сразу заметили погоню. Ор Удачника разносился далеко вперед. Несмотря на это, кочевники не стремились скрыться. Новости из Анвила еще не разошлись по пустыне, потому они спокойно следовали на рынок, продать выращенных животных и закупить провиант для племени.
Дерден обходил караван с фронта, отрезая путь к отступлению. Рыцарь и вор наседали на замыкающего. Ошалевшие кочевники остановили животных и махали руками, крича на ашахитском. Престарелый сквайр подскочил к ведущему караван и саданул смуглого мужчину кулаком. Погонщик всплеснул руками и вывалился из седла. Замыкающий же сам спрыгнул на землю и встал на колени. Он кланялся, касаясь лбом песка и бормотал что-то невнятное.
— А на кой мы бедуинов прищемляем? — Зеленый с отвращением смотрел на кочевника, сидящего под конем господина.
— Они нам не нужны, а вот верблюды другое дело, — пояснил рыцарь. — Давай, — он качнул головой в сторону животных, безразлично жующих жвачку. — Забирай и веди к лагерю.
Вор повиновался. Дерден в это время связал руки пленникам и поставил их рядом на колени.
— Что говорят местные аборигены? — Выжлец не торопясь подъехал к товарищам. Арбалет, обычно притороченный к седлу, оставался на месте.
— На здешней тарабарщине что-то поют, — Гильдарт продолжал сидеть на дестриэ, наблюдая за действиями оруженосцев.
— Так-так. Любопытно, — Барк медленно спустился с лошади и подошел к кочевникам.
Он заговорил на ашахитском. Бедуины сперва вздрогнули и переглянусь. Тони сказал еще несколько фраз, и они принялись на перебой эмоционально тараторить. Рыцарь не понимал ни слова, но ему нравилась ашахитская речь. Незнакомые слова звучали словно музыка. Мелодично и мягко. Мелькнула мысль, что трепетный женский голос, разливавшийся в южном наречии, мог с легкостью очаровать.
— Знаете язык бедуинов? — спросил де Кран.
— Само собой, — Выжлец отряхнул колено от пыли и выпрямился. — В гильдии обязательно изучение ашахитского. Большинство экспонатов во Дворце Хранителей Древности из Ошиосской Империи. Хоть ныне они и забывают язык предков, предпочитая всеобщий, множество старинных свитков и скрижалей написаны именно на древнеашахитском. Чего только стоят пирамидные усыпальницы.
— А эти что? Не уважают всеобщий?
— Им он совершенно не нужен. Бедуины живут в пустыне и обособляют себя от цивилизации, занимаясь в основном разведением верблюдов. Огромный спрос на них только в южных землях, где каждый торговец обязательно владеет ашахитским языком. Впрочем, настоящие дельцы договорятся и без слов, — Барк улыбнулся.
— Так что пове́дали дикари? — Дерден осматривал шерстяные мешки, подвешенные на верблюдов с каждой стороны.
— Спросил о героях, что сняли проклятие с поместья аль-Гази. Они мигом сообразили о ком я. Кочевники называют их Караванщиками Анвила. Слухи расходятся со скоростью ветра даже в таком захолустье.
— Значит они так и следуют с караваном Нахиора? — Гильдарт напрягся, но не подал вида, театрально зевнув.
— Боюсь, что нет, — дознаватель разочарованно скривил лицо. — Говорят, что герои бесследно пропали в пустыне. Вроде бы нашли только одного из них, да и того без головы. Бедуины считают, что его умертвил призрак пустыни А́сад.
— Не слыхал о таком, — Зеленый вмешался в разговор. — А я много легенд слыхивал. В Эль-Эментале их на торговой площади бродячие артисты балакали частенько.
— Какой-то местный фольклор, — заключил Барк, пожав плечами. — Его, видимо, только кочевники страшатся. Ну может и Пустынные скорпионы еще. Асад — это «лев» на ашахитском.
— Хм… значит караван Нахиора остался без надежной охраны… — Гильдарт задумчиво нахмурил брови.
— Мамелюки тоже серьезная угроза. Не забывайте, что они разбили превосходящий по силам отряд сира Патрика.