...Встретимся в октябре... (СИ)

В один из дней я не выдержала. Тоска по Диме и неизвестность довели меня до невменяемого состояния. Я почти не спала – Нина Павловна не оставляла попыток выследить меня и вышвырнуть из дома. Еды, естественно, мне никто не давал, и приходилось ночью пробираться на кухню, чтобы стащить хоть что-то.
Я была на таких нервах, что перестала адекватно воспринимать происходящее.
Нине Павловне позвонили, и я, сломя голову, ломанулась подслушивать ее разговор. Но звонил вовсе не Дима, а ее очередная подруга. Из обрывков разговора я поняла, что у нее есть дочь – некая Ангелина, на пару лет старше Димы, но идеально ему во всем подходящая.
— Да, Светочка, это просто чудесно, но ты же понимаешь, что моему мальчику нужна не абы какая девушка. А твоя Ангелина, мало того, что старше, так еще и совершенно себя запустила. Все-таки мы сначала попробуем с Кристиной. И вот если она Диме не понравится, тогда пойдем от обратного…
Почему меня не превратили в дракона? Или на крайний случай, в медведя! Я смотрела на Нину Павловну и не верила своим глазам: она что-то черкала и помечала в своем списке потенциальных невест.
— Да-да, дорогая… Конечно, я буду иметь тебя ввиду... Но сама пойми, предпочтение я отдам девушке, которая сумеет обустроить уют здесь, да и за собой следить будет… – На несколько секунд повисла тишина. Видимо, «Светочка» расхваливала свою дочь.
А мне хотелось рассмеяться. Разве это не Дима должен «отдавать предпочтение»?
— Да, я согласна. Кристина совсем не похожа на идеальную мать семейства. Ну а Геля? С ней же стыдно показаться на людях! Совсем за собой не следит. К тому же, она живет с тобой, и наверняка привыкла, что ты ей и стираешь, и готовишь. Как она позаботится о Димочке, если ничего не умеет?
А ничего, что Дима сам прекрасно о себе заботится? И готовит, и стирает, и гладит. Я вспомнила, как мы пытались запечь курицу, но увлеклись попытками достать ту чертову мышь, которая застряла под диваном. Курочка немного подгорела, но все равно была на вкус лучше всего, что я когда-либо пробовала. Правда, пока ела, я старалась не думать о том, что внутри может оказаться заперт еще менее удачливый человек, чем я.
— Света! – Нина Павловна так вскрикнула, что я едва не выдала свое присутствие. – Я же сказала, если с Кристиной не получится, следующая на очереди именно Ангелина. Я буду пробовать разные варианты, пока не найду девушку, устраивающую меня целиком и полностью. Все, жди звонка.
Она отключила телефон и ушла, оставив список на диване, а я потихоньку выбралась с балкона, где до этого пряталась. Значит, устраивать целиком и полностью ВАС? Ну так и живите с ней. А Диму оставьте мне!
Я запрыгнула на диван и уставилась на ненавистный список. Наконец-то, я до тебя добралась!
Да уж, свахам было чему поучиться у Нины Павловны. Даты рождения потенциальных невест, их вредные привычки, места работы и должности. Чем любят заниматься в свободное время и количество любовников!
Спрятать бы и показать Диме, но я хотела мести. Хотела увидеть, как изменится лицо этой хитрой… хм… когда она увидит, что я сотворила со списком. Выпустив когти, я начала методично разрезать его на куски.
— Боже, Гена! Иди скорей сюда! Лови этого монстра!
Черт! Мысленно я десять раз проговорила любимое Димино ругательство, пока пыталась сбежать. Так увлеклась уничтожением списка, что не заметила возвращения мегеры.
— Гена! Поймай же его! Выброси его с балкона! Избавься от него немедленно! Ты посмотри, что он сделал со списком!
С трудом, но мне удалось спрятаться на балконе, среди коробок, оставшихся от наших с Димой покупок. Среди них Нина Павловна тоже провела ревизию. Даже вспоминать не хотелось, что она сделала с теми вещами, которые мы выбрали с ним. Большинство она использовала как подарки для своих подруг – не с пустыми же руками отправляться на смотрины невесты!
Я старалась убедить себя в том, что это лишь начало. В жизни Димы так или иначе появится женщина. Нормальная женщина. И мне сильно повезет, если он уговорит ее оставить меня. Больше не будет совместных посиделок перед телевизором, погонь за мышью и занятий спортом. Мы не будем ходить за покупками и пробовать Димины кулинарные «шедевры». И о том, чтобы вместе спать на матрасе можно будет забыть. Мое место займет другая. Это неправильно – так зверски, по-черному, ревновать. Но я хотела, чтобы в его квартире остались вещи, которые мы покупали вдвоем. Вместе! ЕЙ он точно не расскажет, с кем их выбирал. Зато каждая из этих безделушек будет напоминать ему обо мне. Хотя бы немного.
 
Но теперь, благодаря Нине Павловне, не осталось почти ничего. Только то, что на ее взгляд «совершенно бесполезная и ненужная трата денег» и «о чем он думал, когда покупал». То, что она никак не могла подарить своим подругам, а иначе они подумали бы, что она пытается избавиться от ненужного барахла. И это «плохо повлияло бы на ее имидж».
Я лишь надеялась, что Дима вернется раньше, чем она решится выбросить все, чем мы хотели обставить квартиру.
Ну и меня заодно… Вот черт!
  
Глава 19. Настя
 
Они меня все-таки поймали. Из-за дурацкого списка я подставила саму себя.
Как ни старалась вырваться и пустить в ход когти, ничего не удавалось. Нина Павловна и Геннадий Петрович умудрились завернуть меня в полотенце, а потом сунуть в коробку.
От собственных воплей глохли уши, но я все равно расслышала то, что заставило меня похолодеть и замолчать.
— Нина, может не будем? Это же живое существо…
Да! Да, живое, и вы даже не представляете насколько! Я начала вырываться с новой силой, но замотанная в полотенце, не могла даже двигать хвостом.
— Гена! От этого мерзавца нужно избавиться! Он же житья спокойного нам не даст.
— Но это Димин кот…
— Гена!
— Но давай хоть коробку не заклеивать. Он же задохнется там. А так хоть выберется наружу, сможет от собак сбежать. Да и может кто его заметит. Кто-то породистый…
— Вот и пусть задохнется!
Меня сунули в коробку. И тут же наступила темнота, а потом раздался скрипучий звук. Они отклеивали скотч…
Зубами и когтями я пыталась избавиться от полотенца, которое превратилось в смирительную рубашку. Каталась и дергалась в душной коробке, задыхаясь от паники и нехватки кислорода.
Я отчетливо ощутила, когда коробка взмыла в воздух. Это был словно сигнал сопротивляться еще сильнее и отчаяннее.
Да я же просто задохнусь здесь!
— Все, быстрее давай. Отнеси на мусорку и оставь там. А еще лучше – выкинь в контейнер. Пусть этого гада увезут и выбросят на свалку. Чтобы даже не пытался вернуться обратно.
Эти слова звучали глухо, но настолько отчетливо, что каждое отпечатывалось в моем сознании. Это же… это смертельный приговор! Чем я ей так не угодила? За что можно было меня настолько возненавидеть?
Какая теперь разница? Сейчас нужно думать о другом…
О том, как спастись.
Громко хлопнула входная дверь, почти бесшумно подъехал лифт.
Я отчаянно пыталась выбраться, дорожа каждой секундой. Если к тому моменту, как мы доберемся до мусорных баков, я все еще не избавлюсь хотя бы от полотенца, то мне не жить.
Я завозилась, и едва расслышала тихий голос Геннадия Петровича:
— Не боись… Я тебя возле дома выпущу. Пока потерпи, чтобы Нина не увидела…
Он тяжело вздохнул, а я нервно мяукнула. Угрызения совести мучают? Знали бы вы, от кого пытаетесь избавиться. Геннадий Петрович наверняка и не подозревает, что я его понимаю.
Не смотря на его слова, я все равно старалась выбраться.
Каким-то чудом в коробку пробрался свежий, чуточку морозный воздух. Я жадно его глотнула, краем сознания думая, что Диме понравилось бы бегать в такую погоду.
 
Не о том я думаю! Совсем не о том.
Каким-то чудом мне удалось изодрать полотенце и освободиться от него. Когти болели так, будто мне пытались их вырвать.
С каждой секундой эта боль становилась ярче. Она пульсировала во всем теле, мешая дышать и соображать.