...Встретимся в октябре... (СИ)

— Ниночка, родная моя, ну успокойся.
— Гена! Не раздражай меня! Я должна знать, с кем он встречается. Лично подобрать ему подходящую девочку. Кристина, конечно, так себе… Но если она сможет отвлечь его от ВОТ ЭТОЙ, то я буду только рада. Ее мы хоть знаем.
— А по-моему, эта Кристина похожа на стриптизершу. И вела себя так же.
После этих слов показалось, что Нина Павловна сейчас взорвется. И я, если честно, этому порадовалась бы. Кристина, значит? Видимо, дочь той самой подруги, которую она ждала в гости.
— А ты откуда знаешь, как выглядят стриптизерши?! Что, таскался по ним?!
Геннадий Петрович мной загородился, как щитом. Даже смешно стало. Но в отличие от него, я готова была сражаться.
— Конечно, нет. Но она уж слишком… доступная. Ты же видела, как она себя вела. И как была одета. И накрашена. Да и под нож ложилась не раз. Я же работал в госпитале – вижу такие вещи.
— Уж лучше Кристина, чем неизвестно кто! – Нина Павловна начала быстро распихивать белье по пакетам. – Я Кристинку быстро приструню, если что. Пусть сильно себя хозяйкой не мнит.
На это Геннадий Петрович выразительно хмыкнул, но промолчал. Его жена то ли не заметила, то ли сделала вид, продолжая издеваться над моим бельем.
— А это мы уберем и выбросим. Не к чему в доме держать вещи всяких продажных девок.
— Нина, Диме это не понравится. Он ведь заметит, что вещи пропали.
Нина Павловна была похожа на одержимую. Сейчас, впервые с того момента, как очутилась в парке, я испугалась за свою жизнь.
— А мы ему скажем, что это его мерзкий кот! Нашел пакет и подрал все. Недаром же он его Злыднем называет.
— Ну, во-первых, это не кот, а кошка, а во-вторых…
— Никаких «во-вторых». Пошли!
Я попыталась вырваться из хватки Геннадия Петровича. Он даже опустил меня на пол, но мать Димы вдруг ринулась ко мне и попыталась пнуть. Я едва успела отскочить и инстинктивно зашипела на нее.
— И гадость эту забери отсюда.
Геннадий Петрович попытался возразить:
— Но он спит в Диминой комнате. Тут у него и дом обустроен, и игрушки…
— Гена… Тебя не настораживает, что взрослый мужик вместо того, чтобы жениться и воспитывать ребенка, нянчится с котом и покупает шалавам белье? – Неожиданно она пнула моего пушистого кролика, того, самого первого, в домик-тыкву. Потом достала из пакета потрясающей красоты шелковый топ с широкими бретелями, накрыла им дом и подняла с пола. – Даже прикасаться к этой гадости не хочу.
Она вынесла дом. Мой дом. И кролика.
— А Диме скажем, что когда этот мерзавец сбежал, мы все отдали в приют для животных. О! Нет! Придумала! Скажем, что когда кормили его, он начал играться с едой и испортил дом. Я пыталась отстирать, ногти до крови чуть не сорвала, но пришлось выбросить. А потом этот неблагодарный монстр сбежал.
— Нина, это уже слишком…
Но не смотря на свои слова Геннадий Петрович снова подхватил меня на руки и вынес из спальни.
— С некоторыми проблемами, Геночка, нужно бороться радикально!
Меня охватила ярость. И отчаяние. От которого хотелось выть. То, что Дима покупал для меня, то, что было только нашим, сейчас отправлялось в мусорку.
Наша с ним жизнь оказалась настолько хрупкой… А если они ввнесут на свалку и меня? Смогу ли я продержаться там достаточно долго? Сможет ли Дима меня найти? Будет ли вообще искать?
Я не хотела это проверять. Не хотела узнавать, насколько важна для него.
Каким-то чудом мне удалось вырваться, расцарапав ладони сначала Геннадия Петровича, а потом вогнав когти в ноги его жены. И пусть это действовало против меня, но сдержаться я не могла.
Мне еще никогда не было так больно. До отупения.
Я неслась по Диминой квартире из последних сил. Здесь почти не было укромных уголков, но я знала, где могу спрятаться. Главное, продержаться до его прихода.
  
Глава 17. Настя
 
Мой сон снова был сказочно ярким и нереально волшебным. И я снова видела Диму. Хотя бы у меня в голове мы могли быть вместе, и из-за этого я не хотела просыпаться вообще никогда. 
 
Он пришел ко мне, когда я уже отчаялась дождаться. 
На этот раз я оказалась на поле. Землю покрывал мягкий пушистый ковер сухой травы и цветы, затерявшиеся среди травинок. Повсюду возвышались руины, обросшие темно-зеленым мхом. Основания башен, пустые оконные глазницы и даже огромная, сложенная из камня печь с трубой. Тут и там, на остатках древних стен, стояли свечи. Все они пылали, освещая надвигающиеся сумерки. 
Я посмотрела на небо – оно нависало над землей темно-серым одеялом, и казалось, что достаточно лишь протянуть руку, чтобы коснуться его. 
Из-за остова полуразрушенной башни вдруг выглянуло жуткое пугало с окровавленным ртом и длинными когтями. Оно скалилось и точило когти о камни. 
Что-то заставило осмотреться. Их было полно. Длинные шесты с насаженными на них существами, сшитыми из мешковины. Все они следили за мной горящими, как угли, глазами. Ветер трепал их ветхие рубахи и плащи, балахоны. 
Я знала, что они не дадут мне сбежать отсюда. Да и все равно. Меня они не пугали. Пугало другое: что Дима не придет. 
Я побрела к развалинам массивной каменной печи. Прислоненная, рядом стояла печная заслонка. Я даже обернулась, проверяя, нет ли кого позади. Именно в такую печь хитрый Гензель сунул глупую ведьму. Что если кто-то попытается избавиться и от меня? 
Но кроме пугал, которые все так же стояли кольцом, никого не было. Спотыкаясь о кирпичи и камни, я добралась до печи. Внутри что-то лежало. Любопытство толкнуло заглянуть внутрь. 
Это была книга. Маленькая, но пухлая, с красивой пряжкой, какие бывают на старинных фолиантах. На потрескавшейся кожаной обложке с десятками царапин остались следы тиснения. 
Я осторожно вытащила ее из печи. Кто-то пытался ее сжечь? Это стало понятно по обуглившимся черным краям. Я счистила пыль с обложки и драгоценных камней. Они были выложены в форме символа, чем-то напоминающего спираль. Грубо обработанные, мутноватые. Темно-бардовые. Я присмотрелась. Казалось, что внутри них собраны клочья паутины. А еще они чем-то напоминали угольки. Точно! 
Я обернулась. Горящие камешки углей в глазах пугал. Точь-в-точь эти камни, украшающие обложку. 
Осторожно я расстегнула пряжку и открыла книгу. Страницы были плотными и темными. Их покрывали сотни рисунков, непонятные символы и столбцы текста. Я не понимала, что там написано, хотя все буквы казались знакомыми. 
Налетевший ветер начал переворачивать страницы, пока между двумя из них я не увидела нити черной пряжи. Той самой, с которой так любила играть. Мягкая, пушистая, теплая… Состоящая из боли и страданий Димы. Та, которую я вытягивала из него, которой питалась и насыщалась. Вкусная сладкая боль его ран на теле и в душе. 
Она сладко пахла смесью пряностей. Даже голова закружилась от этого аромата. Корица, гвоздика, розы, свежесть леса и сырость. Мне кажется, я сама пропиталась запахами его боли. И это было восхитительно – пахнуть им. Быть его частичкой. Можно представить, что мы настолько близки, что я пахну его ароматом. 
Я заставила себя сосредоточиться на страницах, где лежала пряжа. 
Непонятно ни одного слова, но картинки… Вокруг костра водили хоровод обнаженные мужчины и женщины. Над ними было нарисовано странное существо с вытянутым телом, длинными руками и ногами и хвостом закрученным на конце все той же спиралью. У существа были огромные когти и зубастая пасть. Я уже где-то его видела… Странная тень, мелькнувшая перед глазами, когда меня пытались изнасиловать! Это точно она! Или он… 
 
Я пыталась прочитать текст внизу страницы, но слова по-прежнему казались непонятными. 
Бросив бесполезное занятие, я начала рассматривать другие иллюстрации. Снова эта кривая спираль из камней. Вокруг было множество надписей и ещё каких-то символов. 
А еще ниже паутина из нитей и прялка. Я не знала, что это значит, но кажется, в этой книге была подсказка. Возможно, способ вернуть себя прежнюю скрыт именно здесь. Я никогда не верила в волшебные книги, магию и ведьм. Но после того, что со мной произошло, была готова зацепиться за любую возможность. Если меня превратили в кошку, то должен быть способ вернуться обратно! Почему он не может быть записан в книге?!