Новый мир. Книга 5. Возмездие (СИ)
Лицо латиноамериканки было настолько угрюмым и неприветливым, насколько это вообще возможно. Я явственно чувствовал окутывающую ее ауру опаски и неприязни, особенно в момент, когда ее взгляд остановился на глазах спешащей впереди Лейлы, чьё лицо было прикрыто паранджой.
Я помрачнел, вспомнив ответ Лейлы на свой вопрос, заданный при подготовке операции, с чего она решила, что можно доверять безнравственной деловой женщине, которая, как сама же Лейла и признала, не имеет никакого отношения к Сопротивлению, и вообще не исповедует никаких особых идеалов.
— Речь не идет о доверии. Лишь о благоразумии. У нее — большая семья. Так вышло, что она хорошо знает, кто мы такие. И отлично понимает, что неминуемые последствия предательства будут страшными не только для нее, — ледяным тоном ответила мне на это Лейла.
— А что, если она так же хорошо знает, кто такой Гаррисон? И последствий со стороны его друзей опасается не меньше? — спросил я у Лейлы.
— Люди Гаррисона точно не имеют прямого доступа к ее любимой младшей дочери, которая встречается с членом одной из наших ячеек.
В моей голове тогда на миг пронеслась мысль о недопустимости подобных методов. О том, что они делают нас ничем не хуже врага, с которым мы боремся. Но я оставил это соображение при себе. Часть идеалиста во мне умерла в тот момент, когда я стал одним из «Мстителей». Ведь идеалист не сумел бы сделать того, что предстояло мне.
Содержательница борделя явно помнила о своей младшей дочери. По крайней мере, пока было похоже, что в публичном доме нас не ждет засада. Одарив нас взглядом гремучей змеи, которой удалили жало, она молча пропустила нас через «черный ход» внутрь.
— Мне пора наверх, — произнесла арабка, когда мы, преодолев несколько темных коридоров, следуя за «мадам», не оказались в подсобных помещениях борделя.
— Удачи, — кивнул я, приметив, как она принимает из рук Киры крохотную ампулку.
Я повернулся к остальным.
— Джек и Роза — вы помните, что делать.
— Да, командир, — коротко кивнул Гэвин, и протянул руку своей возлюбленной: — Ну что, милая, пойдем развлечемся?
— С удовольствием, — дразняще улыбнулась ему Кира, перед уходом осторожно передав мне кейс с остальными ампулами.
Минуту спустя со мной осталась лишь Тень. Ее спокойные узкие глаза по-прежнему были затуманены, а пальцы стремительно двигались, управляя невидимым мне интерфейсом каких-то хакерских программ. Вдруг движения прекратились. Поймав мой вопросительный взгляд, она кивнула и показала мне большой палец.
— Ну вот и отлично, — удовлетворенно ответил я.
«Ждём лишь тебя, сукин сын», — мысленно обратился я к Гаррисону.
§ 22
Эти люди научили меня бояться себя. Они приучили меня к своей силе и власти. Заставили чувствовать себя рядом с ними букашкой. Даже решившись бросить им вызов, я все еще был глубоко в душе в плену представлений об их могуществе. Вопреки внешней браваде, в глубине души я был практически уверен, что что-то пойдет не так, что нас ждет провал и гибель. Я был почти убежден, что вопреки нашей маниакальной осторожности, мы не охотники, а жертвы. Что пока мы идем по следу, другие уже тихо и незаметно следуют у нас по пятам, чтобы в нужный момент нанести безжалостный удар, раздавив нас, как муравьёв.
Поэтому я в душе не верил, что он появится. До того момента, как это произошло.
— А вот и наши ребята, — удовлетворенно прошептал Джером.
Я видел их посредством камеры, установленной прямо на стволе его винтовки. Да мощных бронированных джипа, похожих на покрытых костяными наростами носорогов, притормозили в переулке. Первыми из каждого джипа выскочили по одному бойцу «Бразилиа Трупс» в черно-сером городском камуфляже, с навороченными штурмовыми винтовками, экипированными как для боя. Затем — еще по одному такому же, на этот раз с боевыми дробовиками. И лишь затем из второй машины показался…
— Это он, — произнес я шепотом, ощутив, как сердце начинает биться быстрее.
— Я могу снять его прямо сейчас, — проворковал Джером.
— Отставить! — рявкнул я, сжимая кулаки. — Придерживаемся плана!
— Да остынь ты, грека. Я просто пошутил.
— Пошел ты на хрен! Не время сейчас для шуток!
— Так точно.
Гаррисон был в летнем городском камуфляже, подпоясанном жестким армейским ремнем с тяжелой пряжкой, без видимого личного оружия, если не считать кобуры с пистолетом. Свободные, мнимо расслабленные движения не несли на себе печать вызывающей угрозы. Это могло создать у неопытного человека иллюзию, будто этот пятидесятилетний дядька, хоть и суров лицом, но не из тех, со стороны которого стоит опасаться физической агрессии. Однако опытный наблюдатель легко угадывал под налетом внешней сдержанности дремлющие рефлексы матерого, сильного альфа-хищника, который сотни раз причинял людям боль, увечья и смерть, и давно преодолел любые психологические барьеры, которые могут помешать ему сделать это в любой момент, когда потребуется, или заставят хоть на миг перед этим задуматься.
Он мало изменился с января 2093-го, когда я видел его в Новой Москве. Прибавилось пару лет, пару-тройку килограммов, чуть седины и залысин. В остальном он был тем же, кем был всегда — твердожопым, безжалостным ублюдком, головорезом до мозга костей, родным домом которого была и остается война.
Джером продолжал докладывать о том, что я и так видел:
— Двое остались в первом джипе. Двое во втором. Держим их под прицелом. Двое обходят периметр. Двое сопровождают объект. Заходят внутрь.
Я удовлетворённо кивнул. Всего двое телохранителей зашли внутрь. Я боялся, что их будет куда больше. А еще больше я боялся (хотя частью своей души и жаждал этого), что среди них окажется Тайсон Блэк.
— Эти ребята могут оказаться непростыми, — предупредил я, следя за движениями бойцов, которые проворно вертели головами по сторонам и не убирали рук от оружия. — Никто не знает, каким дерьмом они нашпигованы. Им нельзя дать ни одного шанса.
Дальше я наблюдал за происходящим через скрытую камеру, загодя установленную в комнатке борделя, предназначенную для приветственного обхаживания посетителей. Там царил полумрак, но силуэты широкоплечего посетителя и здешней «мадам» угадывались легко.
— Что у тебя для меня сегодня, карга? Есть что-то особенное? — гаркнул Гаррисон.
— Лучше вам взять ту, что в прошлый раз, сэр. Изабеллу, — сдержанно ответила та.
Этот ответ клиенту явно не понравилось.
— Я уже сказал, что твоя Изабелла — дерьмо! Если ты думаешь, тупая старуха, что мне интересно смотреть на ее сопли и слушать тупые хныканья и мольбы — ты разбираешься в клиентах так же херово, как выглядишь!
Некоторое время содержательница борделя обиженно сопела. Затем выдала:
— Вы же не первый год мой клиент, сэр. Я хорошо знаю, что вы любите.
— Так дай мне что-то стоящее!
Пожилая латиноамериканка хорошо играла свою роль. Она какое-то время мялась и кусала губу, прежде чем начать бубнить:
— Есть одна совсем новенькая. Чуть старше, чем вы любите, но в остальном в вашем вкусе. Только вот она еще не готова. Очень попалась строптивая. Ее надо вначале как следует объездить, объяснить ее место. Она фанатичка религиозная, мусульманка там, или пес ее разберет. Из тех, что типа хранят целомудрие до замужества, и всякая такая байда. К нам не по своей воле попала — я ее прикупила. Держу пока под замком. С таким норовом, как у этой стервы сейчас, я клиента к ней пустить не могу. Особенно такого уважаемого, как вы, мистер.
— Шутишь? Да это же то что надо! — просиял клиент.
— Простите, но я не хочу, чтобы она сделала что-то недозволенное. Не могу рисковать репутацией моего заведения. Я боюсь, что эта сумасшедшая может быть даже опасна…
— «Опасна», ты сказала?
В помещении раздался приглушённый хохот.
— А-ну приготовь мне эту суку, — велел он. — Коли не врешь и не приукрашиваешь, чтобы опять втюхать мне какое-то дерьмо — чую, ждет меня славная забава.