Ретро-Детектив-3. Компиляция. Книги 1-12 (СИ)
– Мадам, садитесь скорее, мы очень торопимся!
Дама, путаясь в собственном платье, поспешила к экипажу, но споткнулась и, выронив в придорожную пыль веер, замешкалась. И тут же выскочил Фаворский, схватил незнакомку в охапку и, совершенно не обращая внимания на пронзительный визг, втиснул ее в карету. Непродолжительная борьба завершилась победой ротмистра. Красавица сидела прижатая с двух сторон офицерами, а из ее сумочки был извлечен браунинг. Не теряя времени, жандарм скомандовал:
– Разворачивайте назад, Каширин, съезжайте на проселочную дорогу и там у воды остановитесь!
Немного проехав, карета стала. Фаворский, держа за руку пленницу, силой потащил ее к одиноко стоящему дубу, раскинувшему ветви у самого края воды. Женщина кричала и брыкалась, пытаясь ударить офицера ногой. Однако, невзирая на ее отчаянное сопротивление, он положил несчастную на траву и, заведя ей руки назад, сомкнул на спине малые ручные цепочки.
Растрепав роскошные волосы, брюнетка уткнулась лбом в землю. Обезумев от непредвиденной развязки, она продолжала звать на помощь. Ротмистр подождал некоторое время и, убедившись, что крики достаточно громко разнеслись по всей округе, не спеша достал из кармана носовой платок, свернул его и в качестве кляпа засунул ей в рот.
– Итак, господа, нам необходимо рассредоточиться. Не пройдет и пары минут, как на выручку этой крале сбегутся господа революционеры, а нам предстоит их достойно встретить. Вы, Антон Филаретович, находитесь подле нее и делайте вид, что забавляетесь с ней. – Каширин согласно закивал. – А мы с поручиком тем временем притаимся вдоль дороги. И как только разбойники появятся, откроем огонь из винтовок. Скорее всего, они вооружены только маузерами, поэтому им придется приблизиться к экипажу достаточно близко. Наше превосходство в прицельной дальности позволит уложить преступников с первых же выстрелов. Ну и, как начнется бой, господин губернский секретарь, не забудьте составить нам компанию.
– Все исполню в наилучшем виде, Владимир Карлович, – подобострастно ответил полицейский.
Дама, услышав эти слова, изо всех сил замотала головой и в тщетных попытках освободиться ненароком вывернула скованные сзади запястья, тем самым причинив себе еще большую боль. Она застонала. Но ее страдания никого не тронули.
Фаворский неторопливо приблизился к миловидной особе, присел на корточки и тихо проронил:
– Ну, вот и бусы опять надела на удачу. Да только не помогли они тебе на этот раз…
С винтовками наперевес офицеры разошлись в разные стороны.
– Оно и видно… потаскушка политическая. Ладно, я с тобой позже разберусь. Ты у меня еще такой кордебалет спляшешь! – Поправляя защитный пуленепробиваемый панцирь, помощник начальника сыскного отделения голодным взглядом искоса посматривал на упругую женскую грудь. Воровато оглянувшись по сторонам, он запустил ей под платье руку.
Издалека послышался голос Фаворского:
– Каширин! Не увлекайтесь! Я ведь сказал: «только делать вид…». Губернский секретарь безропотно отстранился и сел рядом с дамой.
Гостей долго ждать не пришлось. Они появились, но с другой стороны – откуда их не ждали. На полном скаку всадники неслись к стоящему экипажу. «Черт подери, они распрягли лошадей», – успел подумать ротмистр и, наведя мушку на цель, с поправкой на полфигуры, неожиданно для самого себя выстрелил. Наездник свалился с лошади и, подвернув во время падения ногу, на четвереньках упорно полз вперед к дереву, продолжая огрызаться редкими выстрелами. В ответ раздалась сумасшедшая и безостановочная пальба, схожая разве что с пулеметной очередью. Испуганный Антон Филаретович стрелял не останавливаясь и сразу с двух рук. Не ожидавший столь плотного огня, злодей был вынужден залечь. Благодаря этому Фаворский одним броском настиг нападавшего и мощным ударом кулака по затылку оглушил преступника. Ротмистр вытащил из его обессиленных рук маузер и передал полицейскому.
Другой всадник в это время заходил с тыла и мог оказаться у экипажа в считаные секунды. Васильчиков понимал, что, если даже он побежит ему наперерез – все равно не успеет. Поручик встал во весь рост и, надеясь привлечь к себе внимание, выстрелил из винтовки в воздух. Горец заметил его, развернулся, убрал маузер в кобуру и вытащил шашку. Вращая ее вокруг головы, с улюлюканьем он понесся прямо на противника. Драгун спокойно опустил винтовку на землю и, вскинув револьвер, хладнокровно повел стволом по ходу его движения. Смерть стремительно приближалась. Встретившись взглядом с врагом, офицер спустил курок. Конь споткнулся и вместе с наездником на полном скаку влетел в камышовые заросли. Бронислав, не раздумывая, с азартом охотника, настигающего добычу, ринулся в воду, пытаясь догнать свою жертву. На помощь бросился Фаворский и тоже растворился в непроходимых плавнях.
В то же самое время помощник начальника сыскного отделения, вооруженный трофейным оружием, сидел на земле, с опаской поглядывая на злодея, так и не очнувшегося после сокрушительного нокаута. Немного успокоившись, сыщик почувствовал легкое жжение в области левого предплечья и с ужасом обнаружил ссадину с выступившими на ней редкими каплями собственной крови. Он был ранен! Да еще и при исполнении!
В камышах прогремел выстрел. Из воды, с двумя положенными на плечи шашками, словно пушкинский Черномор, вышел Васильчиков, а за ним устало брел промокший до нитки Фаворский.
– А вот лошадку-то действительно жалко. И как это, поручик, так легко у вас рука поднялась на бедное животное?
– Оставить страдать в болоте раненую ездовую лошадь – еще большее зло, чем этим мучениям положить конец. С таким ранением она бы долго не протянула. Пуля насквозь пробила шею животного, задев, возможно, и всадника. Жаль, что труп этого абрека мы так и не нашли. Зато настоящая горская шашка неплохая награда за удачный выстрел. Похоже, ей не меньше ста лет!
– Да, ловко вы его накрыли! Первым же выстрелом! С треском! Точно шар бильярдный загнали в лузу. Позвольте взглянуть на ваш револьвер?
– Пожалуйста. – Бронислав вытащил из-за мокрого голенища второй пистолет и протянул ротмистру.
– «Мейдзи 26» – оружие японских офицеров. Прекрасный трофей! Неудивительно, что пуля снесла не только всадника, но и лошадь.
– А вы, Владимир Карлович, тоже, смотрю, обзавелись оружием иностранного производства? Разрешите полюбопытствовать? – в свою очередь поинтересовался Васильчиков.
– Да, да, конечно. – Фаворский расстегнул вторую, деревянную, кобуру и передал пистолет поручику. – Австрийский «Манлихер». Он совсем не дорогой, и в отличие от револьвера при перезарядке не нужно каждый раз извлекать патроны из барабана. Достаточно сменить обойму. А ведь иногда этих самых секунд и не хватает.
– Это уж точно, – согласился Васильчиков.
Продолжая обсуждать особенности оружия ближнего боя, офицеры приблизились к экипажу. Под деревом, не сводя глаз с начавшего приходить в сознание захваченного преступника, с маузером в правой руке сидел полицейский. Левая рука Каширина была наскоро замотана куском белой материи, явно оторванном от края платья барышни, и покоилась на обвязанной вокруг шеи перевязи.
– Вы ранены, Антон Филаретович? – взволнованно спросил Фаворский.
– Да, пуля-дура… задела, окаянная, вот и покалечила… кровища ручьем хлестала! Насилу справился. Что поделаешь? Такая, Владимир Карлович, у нас с вами работа, – кряхтя и охая, многозначительно и важно объяснялся сыщик.
– Жаль, что так вышло, а я-то думал, что все остались целы и невредимы. Ну да ладно. Главное – чтобы кость оказалась цела, а там, даст бог, заживет. А я смотрю, студентик-то наш очухался. Ну, что, господин беглый каторжник, допрыгался? Зубы-то обломал? Это тебе не легковерных курьеров в упор расстреливать! Здесь боевые офицеры! Так что вставай, руки назад. Вот так! – Ротмистр замкнул на его запястьях ручные цепочки.
– А что, второй супостат ушел, что ли? Или вы его прямо там кончили? – поправляя здоровой рукой сползающий металлический панцирь, поинтересовался Каширин.