Легион павших. I - III Акт (СИ)

— Да, сам хотел предложить.
— Тогда не медли, — кивок Райза в сторону некроманта сообщил, что они говорят о разных вещах.
Къярту понадобилось несколько секунд, чтобы еще раз прокрутить все в голове, и понять, на что намекает Райз. Пришедшее осознание напугало.
Забрать жизнь того, с кем сидел за одним столом? Кто помогал ему, пусть, поначалу, и не по собственной воле, но помогал?
Къярт не был убийцей. Во всяком случае не хотел им быть и не считал себя таковым, пусть и замарал руки в крови больше, чем кто-либо другой. Но эта кровь была абстрактна — кровь тех, чьих лиц Къярт никогда не видел и чьих имен не знал.
Однако был и тот, чью жизнь он отнял осознанно. Намеренно. Тот, кто убил Иеро и его брата. Тот, из-за кого погибла Мерлен. Тот, кого удобно было винить во всем, когда на самом деле это Къярт был всему причиной. Или же виновный — тот, из-за кого он оказался запертым в мире Мерлен? В этом клубке переплелось столько всего, что на попытку отыскать концы ушла бы вся жизнь. Сейчас на это не было времени. Сейчас Къярт должен был «закончить здесь», но он не мог отнять жизнь другого человека, не сделавшего при нем ничего плохого.
— Райз, я…, — он поднял на того взгляд и отрицательно качнул головой.
— Ну нет, так нет, — Райз равнодушно пожал плечами, вскинул револьвер и, не задумываясь, нажал на курок.
Гром выстрела прокатился по лесу, спугнул птиц. Отдыхающие в тени деревьев гривы вскочили на ноги.
С простреленным затылком Мусака упал на землю. Клык ринулся к нему, но окрик хозяина осадил его:
— Тронешь — и я тебе хвост отстрелю.
Грив опустил голову к земле и угрожающе зарычал.
— Пшел прочь, я сказал.
Тот фыркнул, но послушался.
Райз убрал револьвер в кобуру, посмотрел на оцепеневшего Къярта и вздохнул.
— Къярт, ты же понимаешь, что…
— Понимаю.
Желания выслушивать объяснения не было. Он и без них знал, что так правильно. Мусака мог выдать их паладинам, пусть и не добровольно — у воинов Братства точно появились бы вопросы о тех, чьи гривы оставили по всей округе следы. Сейчас же все выглядело как расправа над некромантом. Братству, конечно, не понравится, что кто-то лишил их удобного инструмента, но раз они не ставили общество в известность, что этого некроманта трогать не нужно, то и предъявить было нечего.
Къярт все это знал. Он знал это еще с первого дня, но предпочитал не думать. Затолкать подальше, как и многое другое. Но чудовища, рано или поздно, всегда являли себя.
  
— 17 -
 
— Я — не палач, — сказал Къярт.
Они ехали мимо протянувшихся по обе стороны засеянных полей. Прошедший с утра дождь прибил к земле пыль, но солнце высушило всякое напоминание о недавней свежести и теперь пекло голову и плечи.
— Знаю, — согласился Райз.
После бессонной ночи он выглядел неважно. Выехав вечером, они так и не остановились даже на короткий привал — чтобы уехать подальше от хижины Мусаки и не встретиться с паладинами, которые могли навестить того в любой момент.
От взгляда напарника вкупе с усталой улыбкой Къярт почувствовал себя паршиво: он не захотел марать руки, и это пришлось сделать Райзу.
— Потому и не настаивал, — продолжил тот и зевнул. — Подумал, что пока нет острой необходимости форсировать события. Однажды ты сам придешь к тому, что иногда это лучшее из решений. Если не единственное.
— Я понимаю. Но не могу принять. Тем более Мусака… он же не сделал ничего дурного.
— Ты мог бы это утверждать, если бы призвал его душу и узнал прошлое. А так…, — Райз развел руками. — К тому же сама Кара сказала: хороший некромант — мертвый некромант.
— Все-таки она тебе нравится, — Къярт с радостью ухватился за предложенную возможность перевести тему.
— Отцепись, — Райз рассмеялся и поднял Клыка в карьер.
Дорога до Месцера заняла шесть дней. Отсюда до воюющих Хепраса и Агруа оставалась какая-то сотня километров, но Афракский Союз ревностно бдил свои границы, и его жители чувствовали себя спокойно. Груженные, медленно ползущие по тракту телеги то и дело попадались на пути.
 
Когда до Месцера, а следовательно и до святилища, оставался день езды, пришло время поговорить с Фелисом.
Он появился на поваленном дереве и с задумчивым видом поскреб подбородок.
— Не знал, что Дамерион угодил в лапы паладинов.
— Бывает, — Райз равнодушно пожал плечами. — Если все будет идти согласно плану, завтра мы с ним встретимся. Продемонстрируешь печать? Чтобы не пришлось опять проворачивать наше общение за чужой спиной.
Фелис скинул с плеч халат и расстелил его на земле. Новый рисунок оказался на порядок сложнее предыдущего, что и немудрено, раз речь шла не о простых умертвиях, а о призванных.
— Принцип тот же. Основная печать и фокусировщик, — Фелис указал на сердцевину и окаймляющую его раму. — Без фокусировщика необходим тактильный контакт, с фокусировщиком — достаточно взгляда.
— В момент перехвата я тоже увижу прошлое души? — спросил Къярт.
— Нет. Эта печать перехватывает уже существующую привязку, а жизнь призванного ты проживаешь до того момента, как ставишь якорь. И, как ты мог догадаться, уровень призыва будет тот же, который использовал призвавший душу некромант. Да, еще учти, что все же перенос печати совмещает в себе разрушение предыдущей, а следовательно личность, которую несет душа, будет повреждена. Еще вопросы?
Къярт отрицательно качнул головой. Сейчас его больше интересовало раскладывание схемы печати на составляющие, с помощью которых ее можно было запомнить.
Он потратил на это куда больше времени, чем рассчитывал, но в итоге смог уложить ее в голове.
— Погоди, — сказал Фелис, когда Райз собирался убрать руку. — Хочу еще немного побыть здесь. Сегодня замечательный вечер.
Райз едва приподнял брови и вопросительно посмотрел на Къярта. Тот не возражал.
Вечер и правда выдался чудный. Дневная жара спала, заходящее солнце подрумянило тонкие ленты облаков, протянуло длинные тени от стоящих на пригорке сосен.
— У тебя есть возможность вернуться? — вопрос Райза нарушил тишину.
— В каком смысле? — Фелис удивленно посмотрел на него.
— Если две части твоей души способны все еще создавать вот это, — Райз смерил некроманта с ног до головы взглядом, — есть ли вероятность, что их можно как-то отделить от наших, не угробив последние, и соединить в новом теле?
— Ты даже не понимаешь, о чем говоришь.
— Поэтому я и спрашиваю тебя. Так это возможно? Все же ты как-то сумел отыскать наши души, сделать из Къярта некроманта и устроил еще уйму всего. Неужели ничего не приготовил для самого себя? Никакого запасного варианта?
— А ты бы стал его воплощать в жизнь, если бы я сказал, что он есть? — взгляд Фелиса стал острее скальпеля.
— Почему нет? Не вижу ничего плохого в том, чтобы после победы над Ордой каждый получил награду.
— Райз? — Къярт с сомнением покосился на него.
Ему все меньше и меньше нравился этот разговор. Он свыкся с тем, что Фелис — неизбежное зло. Но от мысли, что некромант снова обретет плоть и кровь, внутри похолодело.
— Да брось, Къярт. Уже разобрались, что Фелис у нас птица подневольная. И все претензии по-поводу его поступков, Ашши и прочего следует предъявлять «высшей силе», а не ему. Верно же? — Райз перевел взгляд на Фелиса.
— Точнее и не скажешь, — процедил тот и, помолчав, добавил: — Вернемся к этому разговору, когда вы разберетесь с Ордой. А сейчас вам нужно отдыхать.
— Сколько заботы, — хохотнул Райз и разорвал связь.
Когда роща отступила, и деревья перестали закрывать небо, немного севернее от тракта засверкала громада исполина. Издалека его облик казался звериным. Он стоял на коленях, опираясь на руки, похожие на гигантские кувалды, а на его склоненной голове высился толстый гребень, которым тот с легкостью мог бы пробивать горы. Этот исполин был одним из тех, что погибли еще в Первую Войну. Сорок, а может, и все пятьдесят метров роста, несущие в себе несокрушимую силу.