Легион павших. I - III Акт (СИ)

— Фурии жили на холме еще при моем прадеде. Почти не показывались оттуда. Их изредка замечали в небе, но ни деревенские, ни скот их не интересовали. Большую часть времени. Раз в несколько лет они устраивали набег: не только на нашу деревню, но и на соседние. Никого не убивали, даже когда им оказывали сопротивление. Хотя что ты им противопоставишь? — Бенджи хмыкнул. — Они забирали в свое логово почти всех мужчин от двадцати до сорока лет. Забирали на день-два, потом возвращали, утративших рассудок, от которых пользы не больше, чем от пятилетнего ребенка.
— И паладины ничего не предприняли?
— Аверия маленькая и небогатая страна. На все государство не наберется и десятка отделений. Да и тех интересуют исключительно некроманты. А какая-то стая летающих тварей, если они сидят тихо и не досаждают никому, кроме пары деревень, их не волнует. А денег, чтобы оплатить их услуги, — Бенджи покачал головой, — сам понимаешь. Когда в Афракском Союзе такие же порядки, то что говорить о нас.
— Почему тогда люди не ушли? Перебрались бы в место побезопаснее.
— Шутишь? — Бенджи посмотрел на него так, будто Райз не шутил, а откровенно издевался. — Уйти в другое место и построить деревню там — и фурии полетели бы следом. Уйти в города — а кому там нужны пришлые? Здесь хоть какой-то свой клочок земли. Несколько человек сбежать пытались. И каждый раз фурии ловили их на полдороги и притаскивали назад. Спасибо, что хотя бы в живом виде.
Бенджи замолчал. Подперев голову кулаком, он скреб ногтем масляное пятно на столешнице.
— Фурии забирали моего деда. Дважды. Затем отца — за три месяца до моего рождения. Наверняка утащили бы его во второй раз, если бы не улетели из крепости. Я надеялся, что они никогда не вернутся. В конце концов, прошло больше двадцати лет. Но, как видишь, что-то заставило их прилететь назад. Так что нам действительно лучше сваливать отсюда, пока они не устроили новую охоту, — Бенджи вздохнул и посмотрел в сторону кухни, из которой доносился звон тарелок. — Я попытаюсь уговорить мать поехать со мной. Фурии не трогают женщин, но здесь ей жизни не будет. Хотя вряд ли она согласится. Если за столько лет не бросила отца со всеми этими его…, — Бенджи помахал в воздухе руками, не зная, какими словами выразить мысль, — этими его причудами, то будет сидеть до конца. Из одного упрямства, — он нервно усмехнулся и поднял на Райза тоскливый взгляд. — Не будет моей душе прощения за эти слова, но я снова, как в годы до моего отъезда, хочу, чтобы он уже поскорее…, — Бенджи осекся, — освободил ее от себя. Все это время в Афраксе я думал, что был мальчишкой с горячей головой и по дурости позволял себе подобные мысли. Но нет. Сейчас я еще сильнее хочу, чтобы это прекратилось.
Между бровей Райза залегла морщинка.
— Мой дед вздернулся на яблоне спустя полгода после того, как его забрали во второй раз, — понизив голос, пояснил Бенджи. — Если после первого раза они еще более-менее вменяемые, то после второго все становится совсем плохо.
— Известно, зачем фурии охотятся на людей?
— Милая моя, красавица, где же ты? — зычно протянул, почти что прокричал мужской голос.
Бенджи болезненно нахмурился и, закрыв глаза, откинулся на стену.
— Эти твари решили ассимилироваться. Они используют людей для зачатия гибридов, которые способны принимать человеческий облик. Знаешь, в Афраксе принято гадать, не скрывается ли за незнакомцем, прошедшим мимо, некромант, а я все время только и думал, что о фуриях, — Бенджи глухо рассмеялся. — Мысли не очень-то способствующие общению с девушками.
Час от часу не легче.
— Ты сказал, что фурии возвращали похищенных спустя пару дней. Без исключений?
Бенджи ответил не сразу.
— Было пару. Как-то одного из соседей продержали несколько лет. А затем, когда его могила уже травой заросла, вернули такого же тронутого, как и всех остальных. И, представь, это был уже второй раз, как его хоронили без него самого. Первый был, когда пришла весточка, что его убили на войне на южной границе. А затем он вернулся, как ни в чем не бывало, только шрам на пол спины заимел.
 
Райз мысленно выдохнул. Если Къярт все еще у фурий, вероятнее всего его мозги еще при нем. Но зачем крылатым было тащиться за ним на другой континент? Судя по рассказам Бенджи, они не утруждали себя серьезным отбором кандидатов.
— Мне нужно поговорить с твоим отцом.
— Не о чем с ним говорить, — мать Бенджи застыла на пороге кухни с суровым видом и полотенцем в руках. — Это тебе не развлечение.
— Мам, — в голосе Бенджи зазвучали предостерегающие нотки. Убедившись, что та не намерена больше встревать в разговор, он перевел взгляд на Райза. — Зачем?
— Мне нужно знать, что произошло с ним у фурий.
— Райз, он только и делает, что несет восторженный бред. Сомневаюсь, что разговор принесет хоть какую-то пользу.
— Позволишь мне это решать?
Бенджи уступил и взглядом попросил мать не вмешиваться. Но женщина все равно первой проскользнула в комнату, где находился ее супруг.
Свесив на пол босые ноги, он сидел на кровати: худой, с выбритой одной щекой и длинной щетиной на другой, с взъерошенными сальными волосами и блуждающим по комнате взгляде. Его пальцы не переставая теребили край пледа, похоже, уже не первый час и даже не день, судя по залысинам в шерсти и мозолям на руках.
— Простудишься. А ну давай, забирайся в кровать.
Супруга подошла к нему, коснулась плеча, поправляя соскользнувшую с того растянутую ночнушку. Она попыталась уложить его на сложенные горой подушки, но тот отмахнулся, едва не толкнув ее.
— Не трожь меня! Не смей прикасаться ко мне! Только ей можно! Только моей красавице!
Женщина возвела глаза к потолку, стараясь удержать слезы, и отошла в сторону.
— Мам, оставь нас, — сжав кулаки, сдержанно попросил Бенджи.
— Думаю, тебе тоже лучше уйти, — Райз взял стоящий у стены табурет и поставил его в паре шагов от кровати.
— Я останусь. Мам? Ты что-то готовила на кухне.
Она бросила на него блестящий от влаги взгляд и в молчании вышла из комнаты. Бенджи закрыл за ней дверь, и они остались втроем.
На Райза смотрел сумасшедший: с лихорадочным румянцем на впалых щеках и горящим, как у впервые влюбившегося подростка, взглядом.
— Расскажите о ней. О вашей красавице, — попросил Райз.
Рыхлое, с глубокими морщинами, лицо мужчины приобрело еще более вдохновенное выражение, чем прежде. Однако его энергия духа вместо того, чтобы стать ярче и гуще, перестала множиться.
— Она совершенна! Идеальное творение! Во всем мире не существует ничего, что было бы прекраснее, чем она, — с жаром заговорил он. — Она моя красавица, мое сокровище, мое спасение!
— Спасение? От чего она вас спасла?
— От боли, от страха, от потерь, от одиночества, предательства, измены…
Пока мужчина продолжал перечислять, Райз покосился на Бенджи, но тот не имел ни малейшего понятия, о чем говорил его отец.
— От мучений, от лжи, от чудовищ, от моих ошибок…
— Как спасла? — перебил Райз, не желая выслушивать весь бесконечный перечень.
— Вытащила из тьмы, из топи, в которой я тонул. Разогнала мрак своим голосом и обликом, прикосновением. Такое теплое, нежное, а ее поцелуи…
— Нет, все, хватит с меня, — сдавленно произнес Бенджи. — Развлекайся дальше сам, — и вышел из комнаты.
Еще какое-то время Райз общался с отцом парня, пытаясь узнать хоть что-то стоящее, но тот только расхваливал на все лады фурию, утащившую его почти тридцать лет назад, и все твердил о том, как она спасла ему жизнь. Хорошее же спасение, после которого он и позаботиться сам о себе не мог: его даже брила супруга — когда он это ей позволял.
В таком же «спасенном» положении оказались и остальные мужчины деревни, которых бросили семьи. Они испустили бы в скором времени дух, если бы за ними не приглядывало несколько оставшихся сердобольных женщин. Дрянной расклад: тащить на себе хозяйство, спятившего супруга и еще несколько таких же полоумных. Не удивительно, что Бенджи желал ему, да и остальным, смерти.