Единожды солгав (СИ)
– Пусть верит, тебе-то что? Или обида гложет?
– А почему я не должна испытывать эту обиду? – Алёна всерьёз возмутилась. – Она пришла и забрала всё у меня!
– Наверное, ты была чем-то сильно занята, раз не заметила, – заметил Барчук с особой интонацией.
– Конечно, была, – тут же согласилась Алёна. Совершенно не собиралась с ним спорить. – Была занята твоими делами!
– Делами или конкретно мной?
Она фыркнула напоказ.
– Даже не мечтайте, Михаил Сергеевич. О вас я думала в последнюю очередь.
Он расстроено вздохнул, хотя, глаза смотрели с насмешкой.
– Печально. А я вот о тебе думал. Думал: что она делает с этим плешивым тушканчиком?
– Точнее, представлял, – подсказала Алёна, уже отлично зная, что представлять и фантазировать на некоторые темы, Михаил Сергеевич хорошо способен.
Он снова рассмеялся.
– И это тоже. – Подошёл, снова потрепал её волосам, а затем прижал голову Алёны к своему животу. Широкая ладонь прошлась по её плечам. – Не переживай из-за них. Сестра избавила тебя от ненужной мороки, а Прохорову за его измену достался поцарапанный приз.
Алёна чуть отстранилась, пришлось закинуть голову назад, чтобы посмотреть Мише в лицо.
– А мне за измену ему что досталось? Что-то хорошее?
Барчук щёлкнул её по носу и произнёс наставительным тоном:
– Ты выиграла в лотерею.
14 ГЛАВА
Выиграла Алёна в лотерею или нет, но люди определённо смотрели на неё с намёком. На то, что она заполучила что-то, до этого момента мало кому доступное. По крайней мере, в офисе никто не сомневался в том, что шеф спит с новой сотрудницей. Алёна была уверена, что их с Барчуком обсуждают, смакуют подсмотренные детали и подслушанные ненароком фразы. Ничего нового и необычного в подобном поведении и в отношении к ней людей, не было, но всё равно неприятно. Приходилось снова держать нос по ветру, и из-за этого казаться чересчур гордой и, наверное, заносчивой. Но не опускаться же до исповедей с незнакомыми людьми у офисной кофеварки, в надежде что-то объяснить и как-то себя оправдать, правда? Алёна никогда так не поступала и понятия не имела, каково это – сплетничать, да и вообще, что-то обсуждать с женщинами. Знакомыми, приятельницами… У неё даже подруг за всю жизнь случилось так мало, что по пальцам на одной руке можно сосчитать. Ещё и свободные останутся.
И словно недостаточно ей было перешёптываний в коридорах офиса, ещё и Саша старался подлить масла в огонь её недовольства и смятения. Он, конечно, ничего не обсуждал и ни с кем не шушукался, но на Алёну поглядывал красноречиво и посмеивался. То ли, в самом деле, считал, что делает это незаметно, то ли специально подзадоривал. В какой-то момент Алёна не выдержала, уставилась на него и сурово поинтересовалась:
– Что?
Они сидели в её кабинете, обсуждали расторжение контракта с её бывшей фирмой, Барчук вышел от них несколько минут назад, и Саша с тех самых пор продолжал по-дурацки улыбаться. Хотя, Миша до своего ухода вёл себя совершенно естественно, рук к ней не тянул и никаких вольностей не произносил. Но в этом, судя по всему, уже не было необходимости, все и так всё знали, понимали, и старались увидеть даже то, чего не было. Чтобы было о чём поболтать в курилке.
– Вы с шефом хорошо смотритесь вместе, – сказал ей Саша, а после и вовсе взял и подмигнул. Вышло довольно пошло.
Алёна от всего этого поморщилась.
– Ты можешь не называть его шефом? Это звучит глупо. Мы же не в мафию играем.
– Фу-ты, ну-ты, – негромко передразнил её ворчание Саша. Вернулся за стол, вытянул длинные ноги, затем и вовсе с хрустом потянулся и зевнул. Алёна кинула на него задумчивый взгляд исподлобья, после чего покрутила ручку между пальцев. Поняла, что это нервное, и себя остановила.
– Саш.
– А?
Алёна проникновенно улыбнулась молодому человеку.
– Расскажи мне.
Саша зевать перестал, на неё уставился.
– Что?
– Ну… про тех, кто был до меня. Они тоже Михаилу Сергеевичу хорошо подходили? Я вот слышала даже одно имя – Карина.
Саша, настоящий пакостник, хитро разулыбался.
– Любопытство берёт, да?
Алёна намеренно сдвинула брови и предупредила:
– Сейчас выгоню из кабинета.
Он рассмеялся.
– Да и ладно, у меня свой есть. Но могу рассказать. Про Каринку точно. Шеф с ней года полтора встречался. Стервоза ещё та. Но красивая. Задница у неё, видела, какая? – Саша даже обрисовал зачётные женские формы руками в воздухе. Алёна наблюдала за его действиями с неудовольствием. Весь разговор ей откровенно не нравился, но ведь она же его завела, стала вопросы задавать. Потому что интересно, потому что беспокоит. Потому что хочет и, одновременно, не хочет знать. Мучительное чувство неопределённости.
– Какое мне дело до её задницы?
– А больше там беспокоиться не о чем. – Саша даже рукой махнул.
– И что, кроме этой Карины никого? – Как-то не верилось.
Саша же пожал плечами.
– Про других не знаю. Да и когда? Михаил Сергееич весь в трудах, в заботах…
Алёна покивала и с лёгкой иронией добавила:
– Аки пчела.
– А что, всё так и есть.
– А кто эта Карина такая? Сколько лет, где работает?
– Сколько лет – понятия не имею, мне это как-то без надобности. А работает она в администрации, в приёмной у мэра сидит.
– У мэра? – переспросила Алёна, а, на самом деле, захотелось присвистнуть.
– Да не думай ты о ней. Ну, может, появится ещё разок, поскандалит. Она ведь на самом деле на босса планы серьёзные имела. Он ей квартиру подарил… – Саша сказал это и замолк, на Алёну снова уставился, моргнул, а Алёна вздохнула. Полтора года – это отношения, покупка квартиры – это отношения, наверное, какие-то планы на совместное будущее…
Алёна захлопнула папку с документами, прихлопнула её ладонью. А Саше сказала:
– Собирайся, поедем к Вадиму.
Откровенно сказать, Алёна предпочла бы переложить обязанность встречаться и объясняться с Прохоровым на кого-нибудь другого, с огромным удовольствием. Ещё неделю назад, когда Барчук только предложил ей работу, Алёна первым делом подумала о том, как вернётся в офис, в котором проработала почти три года, и откуда её выгнали, можно сказать, что с позором. А она вернётся, если не победительницей, то уж точно не униженной и побеждённой, со списком претензией. Ведь кому, как не ей, знать все слабые точки работы Вадима и его команды, вообще, всей компании в целом.
Как она и думала, сотрудники встретили её появление с заметным удивлением. А Алёна деловым шагом прошла по коридору, мимо ряда столов, поздоровалась кивком головы с теми, с кем посчитала нужным.
– Настроение поднимается? – со смешком поинтересовался Саша, наклонившись к её уху.
Алёна не стала ему отвечать, лишь нетерпеливо дёрнула плечом. И отступила, давая Саше возможность первому войти в приёмную Прохорова. Он вошёл, как всегда озарил всех присутствующих шикарной улыбкой, и поздоровался.
– Вадим Анатольевич у себя? Мы договаривались о встрече.
– Конечно. Вадим Анатольевич вас ждёт.
Алёна услышала голос младшей сестры. Такой ровный, вежливый и очень официальный. Зоя, судя по всему, всерьёз над собой работала. Но вряд ли в надежде стать идеальным секретарём. У неё планы были куда более масштабные. Алёне не надо было себя в этом убеждать, раздумывать о надуманной корысти сестры, она всё прекрасно знала. Вадим оказался очень удобной ступенькой для старта, по крайней мере, Зоя так посчитала. Это Алёна собиралась выйти замуж и работать над тем, чтобы быть счастливой именно рядом с Вадимом Прохоровым, вместе с ним, а Зоя, по своей молодости, а, возможно, по своей натуре, была куда более жадной, до всех благ, что могла дать ей жизнь. Вряд ли она остановится на достигнутом, если представится шанс достичь большего, подняться выше. Но кому Алёна могла это рассказать? Да и необходимости уже не видела.
Алёна вошла в приёмную, и они с Зоей оказались лицом к лицу. Алёна видела, что сестрёнка в первый момент задохнулась от неожиданности, улыбка с её лица стёрлась, и вернуть её, Зоя так и не смогла. Никакие старания не помогали. И если бы не присутствие Саши, между сёстрами, наверняка, случился бы очередной неприятный разговор с выяснением отношений. И Зоя всё косилась и косилась на него, недовольная тем, что приходится сдерживаться.