Шпана (СИ)

Я отчаянно засигнализировал с своего места, что это маловато, тогда он поправился.
— Хорошо, двое суток тебе даю — послезавтра не позднее полудня предоставишь мне убийцу, живым или мёртвым, это неважно, и доказательства, что это он моего сына убил, тогда щедро награжу тебя и твою кампанию. А не сдюжишь, тогда не обессудь…
Мне он, короче говоря, самому предоставил нафантазировать, что со мной будет в случае негативного развития событий… я и нафантазировал в меру своих сил, получилось не очень здорово.
— Я всё уяснил, Матвей Емельяныч, — сказал я, скромно потупив взор, — только мне бы хотя бы немного в курс дела войти, я ж в тюряге сидел и подробностей случившегося не знаю.
— Фрол всё тебе расскажет и покажет, иди к нему, а я думать буду.
Вышел обратно через приёмную и спустился к Фролу, думая по дороге — вот тебе, бабушка, и макаронный монстр. Вот тебе, дедушка, и третий таинственный клад Сулейки. Будешь теперь ты, Саня, работать местечковым Шерлоком Холмсом по полставки.
Фрол без лишних вопросов отвёл меня в первый мельничный цех и передал с рук на руки местному мастеру Луке.
— Это последний человек, который Виктора живым видел, — пояснил он мне, а Луке сказал, — это Александр, он будет разбираться со смертью Виктора, расскажи и покажи ему всё.
Лука, здоровенный и ражий детина под два метра ростом, весь заросший бородой и усами (что вообще-то тут в порядке вещей), посмотрел на меня совершенно уже зверским взглядом и сказал неожиданно тоненьким голоском, кастрат что ли, подумал ещё я.
— Пойдём поговорим, Санёк…
  
Глава 7
 
Отошли в сторонку от грохочущего кузнечного пресса, рядом ничего слышно не было, присели на завалинку недалеко от входа.
— Ну спрашивай, чего хотел, — сказал мне тут Лука.
— Да я вообще ничего не знаю, — так начал разговор я, — что вчера случилось, когда, где и с кем, так что лучше будет, если ты сам начнёшь рассказ, а я уж по ходу наводящие вопросы буду задавать.
Лука вздохнул и вывалил всё, что он знал о вчерашнем происшествии. Вчера вечером, примерно после шести часов, он вместе с Виктором (они какие-то там старинные приятели были чуть не с пеленок) отправились культурно отдыхать на ярмарку, сначала в ресторан зашли, который в главном корпусе, хорошо приняли на грудь, а далее отправились догоняться в расположенное по соседству увеселительное заведение с девочками.
— Так-так, — сказал я, — и как же оно называлось, это заведение?
— Как-как, — сердито ответил Лука, — известно как, «У весёлой козы» называлось.
— И что же там произошло, у этой козы? — продолжил допрос я.
— Известно что, посмотрели на канкан в общем зале, потом по номерам разошлись.
— И больше, я так понимаю, ты Виктора не видел?
— Да, не видел я его больше — когда я сделал свои дела в номере, подождал его немного внизу, но не дождался и плюнул.
— Ну в общих чертах всё ясно, — вздохнул я. — Давай адрес этой козы и имя девочки, которая пошла с Виктором.
— Адреса не знаю, как выйдешь из главного дома, так направо два раза и пройти ещё немного. А девочку звали Розой?
— Красивая хоть она была? — зачем-то уточнил я, хотя это совсем и не требовалось по контексту.
— Ну так, — пробормотал Лука, — сиськи большие.
— Ладно, всё, что я хотел услышать, я услышал — свободен, — скомандовал я ему, а он воспринял мой командный тон как должное, сверху же команда поступила, и с большим облегчением мгновенно испарился, как будто и не было тут никого.
А я зашёл в свою мастерскую, проверил, как идет работа по выточке деталей (хреново там всё было, но ничего, научатся со временем), пояснил Лёхе, что в ближайшие пару часов буду занят (он захотел заняться этим со мной, но я его послал, ещё не хватало с такими несмышлёнышами по борделям таскаться, подрастёт вот, тогда уж) и убрёл через второй мост и Гребни на ярмарочную сторону. Заведение с завлекательным наименованием «У весёлой козы» я сразу обнаружил, действительно надо было завернуть за правый угол главного ярмарочного дома и миновать китайские ряды, а там и оно стояло. Оформление у него то ещё было — простая жестяная вывеска с названием, а по бокам нарисованы какие-то непонятные виньентки, ну наверно, кому надо было, и так догадался бы, что там внутри. Зашёл внутрь, чего…
 
— Куды прёшь? — было заявлено мне с порога, — закрыто, открываемся в шесть вечера.
— Мне бы с Розой поговорить, — сразу обозначил я цель своего прихода, а дальше уж присочинил легенду, — она у меня вещи кое-какие оставляла, а я уезжаю с концами, так что надо бы, чтоб она забрала эти вещи-то…
— До вечера не терпит что ли? — брюзгливо спросила мадам очень бальзаковских лет с необъятным бюстом.
— Не, через час обоз отходит, — поставил я вопрос ребром.
— Ну тогда сходи в Гордеевку, пятый дом по правой руке её, если от пятачка считать… — всё тем же брюзгливым тоном продолжила мадам, — а вечерком заходи, красавчик, я тебя приголублю…
Нет уж, подумал, нахрен мне не нужны твои приголубливания, но вслух только поблагодарил и подался в Гордеевку. Это была отдельная деревня на тот момент времени, но от ярмарки и железнодорожного вокзала её собственно и отделял только упомянутый Гордеевский пятачок, на котором было построено здание нижегородского цирка. Цирк тоже был закрыт по причине раннего времени, а так-то судя по афишам вечером здесь планировалось очень большое представление с клоунами, акробатами и борцовским турниром… надо будет посетить как-нибудь, подумал я, проходя мимо.
Дом, где обитала Роза, я нашёл достаточно быстро, до пяти пока считать не разучился — был он довольно крепкой пятистенкой, забор только подкачал, один угол только начинал заваливаться внутрь, а второй давно уже завалился. Собачка в конуре тоже имела место, большая и кудлатая, я ей сразу не понравился, поэтому она вызверилась на меня, кидалась так, только что цепь из стены не оторвала. На лай выглянула девчонка на вид лет 16, не больше, неприветливо взглянула на меня и спросила, чё надо.
— Ты что ли Роза будешь? — ответно спросил я у неё.
— Ну я.
— Разговор есть небольшой.
— А ты кто такой-то будешь? — спросила она меня и, не дожидаясь ответа рявкнула на собаку, — да заткни ты уже свою пасть, сука!
Собака обиженно тявкнула в последний раз и забилась в будку, а я ответил:
— Я доверенное лицо Башкирова, Матвей Емельяныча. Помогаю полиции отыскать виновника смерти его сына.
— Вона ты про чо… — протянула Роза, рассматривая меня с головы до ног, как кенгуру какого, — так меня в полиции уже обо всём расспросили.
Сиськи у неё и правда были выдающиеся, особенно учитывая её возраст, не меньше четвертого размера, а вот всё остальное очень так себе… вообще стандарты красоты начала двадцатого века существенно отличались от нынешних, меня так с души воротило от признанных сегодняшних красавиц, ну да не будем об этом.
— Полиция полицией, а хозяин хочет сам разобраться во всём, — строго сказал я, — будешь говорить-то?
— А что мне за это будет? — немедленно взяла быка за рога Роза, правильный подход к делу, одобряю.
— Познакомлю с мельничными мастерами, если понравишься, будет у тебя постоянный источник дохода, а там глядишь и ещё что-нибудь… — предложил я.
— Уговорил, — сказала она, улыбаясь во весь рот, — только не забудь о своих обещаниях потом. Пошли в дом.
 
И мы зашли внутрь через крыльцо и сени, увешанные какими-то травами и уставленные кадушками. В горнице она кивнула на табуретку возле устланного нарядной скатертью стола и села напротив.
— Ну спрашивай, чего тебе надо. Да, может квасу хочешь?
— Не, квасу не надо, давай сразу к делу, — решительно ответил я, — во сколько от тебя ушёл Виктор Башкиров?
— У меня часов нету, — сходу огрызнулась она, — но кажется девять часов только-только отбили на каланче.