Банкет на перекрёстке (СИ)

Макар, как отличник в школе, поднял руку и потряс в воздухе ровной ладошкой.
— Как чем? Человечинкой, конечно. Сталкерами, военными и учёными…
Ждан устало покачал головой. Терпеливо улыбнулся.
— Нет, друже. Мутантов на самом деле не так много. Особенно так называемых лабораторных. Просто у них бешенная регенерация. После перестрелки тут мало кто проверяет пульс у мутантов или трупов противника. Обычно есть заботы поважней, смотаться поскорей или заняться своими ранами…
Ждан с трудом протиснулся между спутанными ветками, подождал, пока Макар продерётся сквозь шипы, и взял чуть левее, где кустарник выглядел пожиже.
— Поэтому, что и как происходит с трупами, мало кто знает. А они, даже, казалось бы, совершенно убитые, постепенно регенерируют и живут себе дальше… оттого и внешний вид этих созданий такой жуткий — сплошные бугры, лоскуты и шрамы. А у человекообразных мутантов это вообще выглядит как ночной кошмар Фредди Крюгера. Контролёры, например, внешне почище Франкенштейнов. У них механизм регенерации такой мощный, что даже при попадании в голову умудряются иногда выживать. При этом и мозговая масса, и черепная коробка, компенсируются и дублируются с запасом, отчего башка у самых матёрых становится похожа на многоэтажную конструкцию.
Причём пока он регенерирует — валяется труп-трупом. Потом потихоньку оживает и валит куда-нибудь из опасного места. Подыскивает новое логово и живёт там, пока на него опять какой-нибудь смельчак не нарвётся и не прихлопнет. И всё по новой. В результате один-единственный контролёр, меняя свои убежища, создаёт видимость присутствия трёх, пяти а то и десяти штук.
Те же вороны. Академик рассказывал, при выбросе они вообще стаями замертво валятся, но меньше их в Зоне не становится.
— Жалко их, — задумчиво проговорил Макар. — Умирают, оживают, потом их снова убивают, а они опять… чтобы в следующий раз снова всё по кругу.
— Да уж, не позавидуешь. Хотя, с другой стороны, они и сами не сахар… Особенно собаки и крысы. Вот эти реально плодятся без меры. Этакий аномальный обрывок пищевой цепочки. Крысы жрут всё подряд и плодятся со страшной силой, а собаки жрут крыс и тоже плодятся. Причём не хуже крыс. Профессор с «Янтаря» говорил, что в помёте от восьми до двенадцати щенков бывает, а до полноценной стайной особи вырастают месяцев за шесть-семь. Плюс всё та же регенерация…
  
10. Зона
 
Дорогога с Кордона на Промзону в районе ферм
Заросли колючего кустарника стали реже. Впереди среди переплетения ветвей уже проглядывал прицеп-вагончик, оставленный на самой обочине ещё после первой аварии.
— Вон уже и дорога, — сказал Ждан и двинулся дальше, прикрывая лицо локтями. — Считай, прямой путь на базу. Ещё засветло дома будем.
Ветки с богатырскими шипами скребли по рюкзакам, цепляли капюшоны «горок» и норовили хлестнуть по глазам. Из-за этой досадной помехи ни один, ни другой не видели, что происходит за прицепом у дороги. Едва они выбрались из зарослей, впереди захлопали выстрелы, заставив обоих броситься на землю. Выставив на звук автоматы, вгляделись между спущенных колёс вагончика. Впереди между деревьев метались бурые холки кабанов. Слышалось их утробное рычание и похожий на крысиный писк. Самих крыс с земли было не разглядеть, но двое сталкеров, крутящихся спина к спине, регулярно переносили огонь с кабаньих туш себе под ноги.
— О, знакомая лысина… — выдохнул Ждан, и нажал кнопку включения своего ПДА. — Ты справа! Цель — кабаны, мелочь потом!
Макар уже был на ногах. В два прыжка долетел до вагончика и, выглянув из-за угла, выцелил ближайшего секача. Его автомат отрывисто захлопал одиночными. Слева донеслись короткие очереди Ждана. Животные резко дёрнулись прочь от неожиданных выстрелов с тыла, но тут же пошли по кругу, закладывая очередной атакующий вираж. Ждан с Макаром двинулись в стороны от прицепа. В секторе стрельбы мешались окружённые зверьём сталкеры, и приходилось стрелять только по крайним кабанам.
 
Свалив по одному зверю, оба сменили позицию. Ждан заметил развернувшуюся к нему вереницу крысообразных и, дав очередь, схватился за магазин.
— Меняю!
Макар дернул стволом в его сторону, несколько раз выстрелил по авангарду атакующих тварей, похожих на сильно изуродованных тушканчиков. Потеряв три особи, стая брызнула в стороны, но подобно рыбьему косяку снова стянулась в кучу и потекла на второй заход. Атакованные кабанами сталкеры сориентировались в ситуации но, начав отступать к подмоге, натолкнулись на крысообразных. Несколько особей вцепились зубами в ботинки лысого и он, не удержавшись на ногах, повалился в траву. Его лохматый напарник выстрелил в набегающего кабана, но тоже был атакован из травы мелкими тварями и завертелся, сбрасывая их с себя. Раненый секач не остановился. Долетев до лысого, взмахнул тяжёлой окровавленной головой и подцепил его за ногу. Сталкер перевернулся в воздухе и упал сбоку от зверя.
Макар, уже не опасаясь задеть лысого, открыл огонь по кабану. Зверь в запале развернулся к новой цели, но ранения сделали своё дело, и он рухнул на подломившихся ногах.
Сбоку ударил автомат Ждана, и ещё один кабан завалился возле лохматого сталкера. Тот судорожно пихал патроны в дробовик и не сводил глаз с последнего, самого матёрого зверя. Вожак стаи умудрился остаться без единого повреждения и теперь заходил по дуге на оглушённого падением лысого. Закончив манёвр, кабан рыкнул и, взрывая копытами землю, начал разгон. Лысый, развернувшись на живот, выпростал руки с зажатым в них пистолетом. Выстрелы его АПС заглушил залп трёх стволов, и кабан, будто натолкнувшись на стену, рухнул в полуметре от лысого. Тот в сердцах замахнулся на зверя пистолетом и тяжело сел.
Оставшиеся на ногах стрелки перенесли огонь на снующих вокруг крысообразных. Твари инстинктивно сыпанули в стороны но, отбежав на безопасное расстояние, двинули по большому кругу, снова стекаясь в стаю.
Лохматый спешно подскочил к напарнику и, уцепив за руку, помог подняться. Кровь из рваной раны на ноге пропитывала разодранную штанину.
— Заряжаемся, Батоша, заряжаемся! — прорычал лысый, хромая к своему автомату.
Поменяв обойму в пистолете, поднял автомат, отсоединил обмотанную изолентой связку и вщёлкнул устье полного магазина. Батон, закончив перезарядку, потащил из кармана перевязочный пакет. Ждан кивнул Макару, чтобы контролировал мелочь, сам достал пару ампул и одноразовый шприц.
Лысый прислонился к сосне и, раздвинув обрывки штанины, глянул на ногу. Батон разорвал пакет, присел возле него, соображая как лучше наложить повязку. Лысый поддёрнул штанину.
— Пока потуже перетяни и уходим. Займёмся ближе к базе, там спокойней.
Батон облизал губы и принялся за дело. Ждан тем временем наполнил шприц, кольнул лысому в плечо.
Тот скосил глаза.
— Эт чё за ширево? Кстати, привет!
— Привет, Кочерга! — ответил Ждан, выдёргивая шприц. — Антистолбнячная вакцина. А это — от бешенства.
Он втянул через иглу содержимое второй ампулы.
Позади захлопали быстрые выстрелы. Все трое обернулись. Макар, мягко двигаясь на полусогнутых ногах, методично посылал пули в кружащих перед ним крысообразных. Отогнав стаю на пару десятков метров, ловко поменял магазины и, держа тварей на прицеле, отступил вдоль дороги, уводя стаю за собой.
Ждан с Батоном тем временем закончили оказание первой помощи и, перераспределив ношу, двинулись в сторону базы. Ждан обернулся к отставшему Макару.
— Как там у тебя?
— Норма, отходите! — отозвался Макар вполоборота. — Патронов на дороге оставь.
— Добро! — отозвался Ждан и потянул из карманов полные магазины.
Через сотню метров он остановился, положил на асфальт боеприпасы и догнал Кочергу.
— Лысый, ты как?
— Не дождётесь, — буркнул тот сквозь зубы и раздосадовано добавил. — Задолбала эта живность за последние дни. Будто я её магнитом притягиваю.