Измена. Верну тебя, жена (СИ)

Перекатываюсь еще ближе и закидываю на него ногу.
Проследив за мной взглядом, Захар нежно гладит меня по бедру вверх и вниз. Ведет рукой под подол сорочки и задерживается на ягодице, глядит ее, распаляя меня и себя одновременно.
Его член каменеет, упирается в меня через боксеры.
Тяжело выдохнув, Суворов приподнимается на локте и, склонившись, нежно целует краешки моих губ, совсем слегка задевая их. Касается моей щеки, осторожно поглаживая ее большим пальцем. Его ласки приятные, мягкие, бархатные, и я невольно трусь о его ладонь щекой, едва не мурлыча. Это так непохоже на обычного Суворова.
— Маленькая моя…
Он целует меня в кончик носа, и я довольно жмурюсь.
— Захар, я хочу…
Поёрзав запускаю руки под одеяло и стягиваю с себя трусы. Трогаю низ живота Захара, подцепляю резинку его боксеров и снимаю их тоже.
Продолжая лежать на боку, муж снова закидывает мою ногу на себя. Несколько раз толкается мне в складочки членом, размазывая выступившую из меня влагу, и неторопливо входит в меня. Он медленно двигается, и я закусываю губу.
Так приятно ощущать его член внутри себя, и как Захар трахает меня размеренно, не спеша. Придерживает меня за бедро и снова целует. Этот секс совсем не похож на прошлый. Он деликатный, нежный.
— Мне нравится такое разнообразие, — оторвавшись от его губ на секунду, шепчу, чувствуя новый неторопливый толчок.
— Мне тоже.
— Им можно заниматься всю ночь и не устать. Ничего не натрет.
— Ты хочешь всю ночь?
— Я хочу тебя… медленно и глубоко…
Когда мы занимались страстным сексом, оргазм был похож на обрушившуюся лавину, он накрывал нас с головой, а за ним был следующий. Сейчас это приятное ощущение не такое стремительное, но очень кайфовое. Оно сладко растягивается, принося нам долгое удовольствие.
Две недели спустя
Новая коллекция брендовых украшений от Кирияновой готова. В роскошной фотостудии с самого утра суета — готовимся к съемке.
Главный ангел Эльвиры Леопольдовны Катрин сегодня выглядит потрясающе в струящемся платье цвета шампанского, с воздушными волнами на голове и потрясающим макияжем от нашего стилиста.
— Что-то Суворов у тебя прижился, — между делом подкалывает Кириянова, а я слегка прикусываю изнутри щеку.
Эльвира для нас всех не просто начальница, а близкий человек и мудрый наставник. Мы, сотрудники Модного дома, часто делимся с ней тем, что накопилось на душе.
— Захар — хороший отец. Я из-за Аленки его впустила… — бормочу.
— Ну-ну, — улыбается она. — И из-за Аленки ты сегодня такая рассеянная. О ней все мысли, да?
Ох, Кириянова словно видит меня насквозь. И по ее тону сразу понятно, что она имеет в виду Захара.
— Суворов не пропащая душа, — говорит Катя. — Конечно, он много ошибок натворил. Очень много… но… Лилю он любит. Мне есть с чем сравнить, поверьте.
— О! Охотно верю! — эмоционально выпаливает Кириянова, лично застегивая на Кате колье. — Давид твой — мечта каждой женщины, а вот бывший — Тимофей — мало чем отличается от собачей фекалии. Еще и жадный.
— Так в том-то и дело. Ошибка была одна, но исправляли ее Захар и Тим совершенно по-разному.
Я вклиниваюсь:
— Такое ощущение, что вы оправдываете Захара.
Кириянова демонстративно выгибает бровь, глядя на меня поверх плеча Кати.
— Мы не оправдываем, а говорим то, что видим со стороны. — Берет с подставки кольцо и передает Кате. — Надевай.
— Что-то не лезет, — пыхтит подруга.
— В смысле не лезет? — ахает начальница. — Шестнадцатый размер.
— Я немного отекла, наверное. Недавно родила все-таки.
Сдерживаю смешок. Они сейчас напоминают мне злую мачеху и ее дочь из сказки «Золушка», только вместо туфли кольцо.
Кириянова хватается за голову.
— И ты мне об этом говоришь в день съемки? Ну-ка! — грубовато перехватывает ее руку, пристально разглядывая пальцы. — Это что за сосиски, Катрин?! Как я могу допустить к печати в журналах фото с твоими сосисками вместо пальцев?
Катя виновато пожимает плечами. Мечется взглядом по студии в поиске решения проблемы и вдруг задерживается на мне.
 
— Лили, покажи свои руки! — Я, много лет отвечающая за организационные моменты и встречающая клиентов за стойкой, даже теряюсь, но руку вытягиваю. — Эльвира Леопольдовна, смотрите какие у Лили длинные пальцы и ногти аккуратные.
— Я как-то этого и не замечала раньше, — хмыкает Кириянова. Потом внимательно разглядывает мое лицо. — Почему столько лет я не замечала твоей красоты, Лили?
— Наверное, потому что мой рост слишком низкий для моделей.
— Но ведь для портретной съемки рост неважен, — размышляет начальница и оборачивается к стилисту: — Эрик, у нас экстренная ситуация! Готовь к фотосессии Лили.
О таком я даже мечтать не могла.
Конечно, в глубине души мне всегда хотелось когда-нибудь вырасти из должности секретаря. Столько лет я работала на Кириянову и наблюдала, как девчонки взбираются вверх по карьерной лестнице даже те, кто пришел позже меня, а все топчусь на месте.
Нет, я не жаловалась. И простым секретарем быть у Эльвиры — счастье, но хотелось большего.
А сейчас по счастливой случайности будто происходит какой-то квантовый скачок в карьере, и я из низов могу сразу же подняться на вершину, став «ангелом» Кирияновой.
Глава 48
Суворов
— Оно должно быть широкое, из розового золота. Рубин выточи в форме сердца и инкрустируй бриллиантами, — обсуждаю с ювелиром новое кольцо для Лильки.
Вот уже две недели я живу в коттедже с семьей, чему бесконечно рад. Теперь каждый мой вдох рядом с женой и дочерью очень ценный. Лиля не сказала прямо, что простила меня, но, позволив остаться, дала шанс. И я его не упущу.
И еще я решил сделать любимой женщине предложение. Я очень хочу, чтобы Весна опять стала моей законной женой.
Это я развалил семью и только я должен ее снова построить. С чистого листа, без вранья и измен.
В прошлом меня все в Лильке устраивало, но изменяя ей, я искал на стороне искру, даже не подозревая, какой пожар столько лет жил у меня под боком. Моя Весна оказалась такой горячей штучкой, что теперь мне даже шоры не нужны, чтобы не смотреть по сторонам.
Я и так вижу только ее. Все, чего мне не хватало, я теперь получал в избытке от жены, и приятнее всего, что и Лиле это нравится. Мы нашли гармонию во всех сферах.
А моих личных тараканов, поселившихся в башке и твердящих, что я недостоин такой красоты, как Лилька, безжалостно протравила Анна. Мне стало гораздо спокойнее жить.
Конечно, наша терапия с психологом еще не окончена. Я буду продолжать к ней ходить, чтобы стать лучше для Лили и Алены. Я очень этого хочу. Я буду работать над собой и с верного пути не собьюсь.
— Все сделаю по высшему классу, — заверяет ювелир. — Через три дня приезжайте.
Выхожу из мастерской и падаю за руль внедорожника. Беру с пассажирского кресла смартфон, звоню брату.
— Мирон, надо бы сюрприз подготовить.
— Для кого?
— Лильке собираюсь предложение делать.
— Отличная новость, — подбадривает он. — Я же говорил, что помиритесь.
— Это еще не точно. Не исключено, что Лилька пошлет меня на хуй.
— Но твой стакан наполовину полон?
— В смысле?
— Я говорю, что ты оптимист.
— Да. Я надеюсь на лучшее.
— Тогда жду у себя в офисе. Обсудим все. Заодно надо перетереть насчет винного завода.
— Тебе удалось надавить на директора?
— А ты в этом сомневался?
— Нет. Ты же Суворов…
***
Лиля
— Любовь похо-о-ожая на-а-а со-о-он…
Я открываю глаза от Аленкиного завывания. Еще лениво морщусь, приподнимаюсь на локтях в кровати.
Что?! Здесь, черт возьми, происходит?
Мое одеяло засыпано лепестками белых роз. По комнате расставлены букеты этих же цветов. Их так много! Они повсюду! В воздухе витает их аромат.
Моя дочь, с распущенными волосами и наряженная в костюм ангела, стоит у изножья кровати и поет для меня песню о любви.