Граф Лазарев (СИ)

Дракона я вызвать не могу, а вот саламандру… Были такие зверюшки в моем родном мире. Безобидные, но чрезвычайно впечатляюще плюющиеся огнем, когда пугались, а пугались они примерно всегда. Ну как плюющиеся, если уж быть честным, они им пукали. Не далеко и не сильно, но эффектно. Я быстро огляделся, не видит ли нас кто, и очаровательно улыбнулся.
— Конечно же, ношу.
Жестом фокусника опустил руку в карман, призвал Дар и торопливо вытащил зверушку, чувствуя, как она обжигает мне руку.
Офигевшая саламандра, которую неведомая сила только что вытащила из родной расщелины и перенесла непонятно куда, повернулась к врагу задницей и произвела залп. На портативный огнемет она, конечно, не тянула, но на жилетке наглеца образовалось горелое пятно. Тот круглыми глазами посмотрел сначала на саламандру, потом на себя и икнул.
Я оставил идиота наедине с его переживаниями и прошел в гостиную, где уже пили кофе. Зверушка уже исчезла: живые существа пропадали быстрее всего, призвать их дольше, чем на минуту, у меня никогда не получалось. И затылком почувствовал пристальный взгляд.
Меня с интересом разглядывал граф Покровский, тот самый сын могущественного и немощного отца. Судя по удивлённому виду, парень явно видел мой фокус. Вот черт! Ладно, об этом я подумаю после.
Мне повезло, хозяин усадьбы как раз скучал в одиночестве. Очевидно, дань вежливости все уже отдали, а разговаривать с этим прекрасным человеком дольше необходимого никому не хотелось. Я присел рядом с ним и восторженно произнес:
— Примите мою благодарность за такой прекрасный званый обед, Ваше Сиятельство! Куропатка была просто потрясающая!
Жмурло милостиво кивнул со скучающим выражением лица. Я продолжил строить из себя идиота.
— У вас здесь так красиво! Такие картины, ковры, заграничные диковинки. Говорят, у вас, помимо прочего, еще и прекрасные лошади!
Жмурло несколько оживился. Граф слыл непревзойденным наездником и покупал себе самых дорогих коней.
— Мы с моим кузеном просто мечтаем на них посмотреть!
О чем там мечтал кузен, я не знаю, но граф несколько секунд подумал и поднялся.
— Господа, мы идем смотреть лошадей!
Господа дружно двинулись вслед за графом. Рядом со мной возник Игорь.
Графские конюшни оказались большими и ухоженными, не в пример нашим. Повинуясь приказу Жмурло, конюх с помощником вывели на манеж четырех жеребцов, один другого лучше. Если продать одного такого коня, пожалуй, наша усадьба может безбедно жить пару месяцев. Граф легко вскочил на вороного жеребца, проехался взад-вперед и спешился. Конь стрельнул в меня злобным взглядом.
— Прекрасно! — сделал я большие глаза. — У вас потрясающий конь, сударь! Но, знаете, мой конь не хуже. Я даже осмелюсь утверждать, что он обскачет вашего.
Жмурло насмешливо поднял бровь.
— Буран обскачет Алмаза? О, я видел вашего жеребца. Он красив, конечно, но на скачках почти бесполезен, вы уж меня простите.
— О нет, сударь, я недавно купил себе нового коня. Поверьте, он потрясет вас одним своим видом. Игорь, выводи! Вот он, мой быстроногий скакун! — гордо объявил я.
Управляющий, как мы и договаривались, вывел из гостевых конюшен Инцитата. Граф аж присел. Конь и правда поражал одним своим видом.
Быстроногий скакун, конечно, немного отъелся за последние дни, но все равно отчаянно напоминал суповой набор. По сравнению с холеным черным конем графа Инцитат казался сущим недоразумением.
По толпе аристократов сначала пронесся удивленный вздох, потом кто-то хихикнул. Потом откровенно заржал, но тут же прикрыл себе рот рукой. Граф просто-таки побагровел от такой наглости.
— Правда же, красавец? Уверен, мой конь обгонит вашего.
— Если это шутка, граф, то она неуместна, — сквозь зубы процедил Жмурло.
— Что вы, это совсем не шутка! Я верю в своего коня.
— Алмаз не проиграл ни одного заезда.
— Инцитат тоже, — парировал я. Думаю, так оно и было: вряд ли говорящий конь когда-либо в них участвовал. — Предлагаю пари. Ваш конь против моего. Скачем один круг, побеждает тот, кто приходит первым. Если я выиграю, то прошу в награду передать мне права на достопочтенного Швотенберца вместе с его гномами, лошадьми и шахтёрскими инструментами. У нас как раз открывается золотая шахта, в которой некому работать.
 
— А если проиграете? — едко спросил граф. — Насколько я знаю, ваш Род в последнее время испытывает некоторые финансовые проблемы, разве вам есть, что ставить?
— Ставлю шахту, — объявил я. Глаза Игоря округлились. Об этой части плана я управляющему не рассказывал. Ну а что мне еще ставить, в самом деле?
Во взгляде Жмурло загорелся хищный огонек. Я почти видел, как золотые монетки звенят и перекатываются в его голове. Граф заглотил наживку.
— Вы пытаетесь меня обхитрить, граф? Вы же сами понимаете, что ваше пари безумно.
— Никакой хитрости, — тут же заверил я. — Побеждает тот, кто приходит первым, никаких подводных камней, никаких дополнительных условий. Так вы согласны?
Жмурло смерил меня пристальным взглядом и протянул руку.
— Идет. Хотите лишиться шахты, так воля ваша. Граф Бехтеев, засвидетельствуйте, пожалуйста.
— Ты что делаешь?! — зашипел мне на ухо Игорь, когда мы вместе с лошадьми двинулись в сторону скакового поля. — Совсем сдурел?!
— Успокойся, у меня все под контролем.
У графа все было устроено с размахом. Скаковой круг, прямо как на ипподроме. Я прикинул, сколько же все это богатство стоит.
Круг был небольшим, километра полтора. Отлично, для моего плана как раз подходит. Я вскочил на коня, склонился к его уху и прошептал:
— Ты все помнишь?
— Помню, но, милостивый государь, это ведь бесчестно…
— Морковка, Инцитат, — напомнил я. — Морковка или кастрация, выбор за тобой.
Конь покорно пошевелил ушами.
Слуга объявил старт, и вороной конь графа ринулся вперед. Инцитат мгновенно отстал от него метров на двадцать. Но тут мой скакун заржал, и конь графа остановился, как вкопанный. Неожиданно развернулся и понесся на нас.
Граф гневно завопил и стегнул коня, но тот, не обращая внимания, пер прямо на Инцитата.
Мой гордый скакун в последний момент отшатнулся, развернулся и лягнул соперника по яйцам. Раздалось ржание, черный конь взвился на дыбы, сбрасывая седока. Я, не обращая внимания на доносящиеся сзади проклятия графа, ринулся вперед.
— Что ты ему сказал? — спросил я, когда мы пролетали поворот.
— Что кобыла графини Осокиной мне нашептала, что худшего коня-производителя у нее не было и вообще у него хрен маленький.
Я прыснул.
— Красавчик! Получишь яблоко. Нет, три яблока!
— Граф теперь будет ненавидеть вас до конца своих дней, — поделился оригинальной мыслью конь.
— Ничего, переживет. Главное, что у нас будут работники.
Сделав круг, мы триумфально вернулись назад. Мой соперник уже поднялся с земли и, как только я спешился, бросился ко мне чуть ли не с кулаками.
— Это жульничество! Твой конь лягнул моего!
Я вздохнул и развел руками.
— Я тоже сожалею об этом досадном инциденте. Кто же мог знать, что так выйдет! Но пари есть пари, я пришел к финишу первым, и гномы теперь мои.
— Я требую отменить результаты пари, ты подговорил коня! Я видел, как ты о чем-то с ним шептался!
— Подговорил коня? — я сделал больше глаза. — Позвольте, да как же можно подговорить коня! Еще скажите, что он разумный и понимает человеческую речь. И вообще, это ваш конь напал на нашего, он первый начал! Инцитат всего лишь защищался!
Жмурло бешено вращал глазами, сжимая кулаки. Казалось, он вот-вот ринется в драку.
— Право, граф, — вступилась за меня счастливая обладательница трех мужей. — Граф Лазарев пришел первым, условие соблюдено. Вы проиграли, так проиграйте достойно. Отдайте этому милому юноше то, что он просит.
Граф сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Медленно обвел взглядом собравшихся.
Хоть победа моя была не то чтобы очень честной, все здесь, похоже, были за меня. Граф настолько достал всех своим дурным характером, что местное дворянство было радо любому поводу его унизить.