Путь кама (СИ)
— Ждите на первом этаже у кабинета. Самуил Петрович на операции. Здесь не проходной двор.
Лина сжала ручонку Макса и решительно зашагала к лифту. Спустившись и пройдя ресепшн, а также пару-тройку комнат для персонала, она уткнулась в дубовые двери личных апартаментов Самуила Мендельсона. Постучала. Потянула за отполированную ручку.
Замок скрипнул, но дверь не поддалась.
— Мам, зачем мы сюда пришли? — захныкал Макс.
— Чтобы найти дедушку.
— Зачем его искать? Вон он! — крикнул мальчик и указал пальцем в сторону лестницы, примостившейся в дальнем углу, в противоположной от лифта стороне.
Лина обернулась. Выход на лестничный пролет был открыт. Тьма сгустилась за границами коридора и манила своей тишиной. Молодая мама прислушалась. Ни души. Максим, как обычно, фантазировал. От маленькой лжи ребенка мурашки понеслись по коже Лины и заставили поежиться.
— Не говори глупостей, Макс! — строго сказала она и направилась к администратору.
Мальчик засеменил следом.
Словно из воздуха, в проеме двери на лестницу материализовалось серое, сухое существо и проковыляло в смежный холл, который заканчивался педиатрическим отделением.
Асай тяжело дышал. Туманная дымка вместо зрачков говорила, что едва ли старик видит хоть что-то вокруг. Но слепота и тяжелое состояние не помешали ему беспрепятственно спуститься с четвертого этажа и при этом не попасться на глаза медперсоналу. Как только дряхлое тело колдуна появлялось среди людей, они мистическим образом отвлекались и упускали его из виду. То залает пес на улице и медсестра ненароком выглянет в окно, то застонет больной и врач с ассистентом поторопятся в палату.
Только единожды Асаю пришлось остановиться, когда мимо проехало две каталки. Запах горелого тела и опаленных волос ударил в нос седого путешественника, и он замедлился. Взгляд, устремленный в пустоту, на мгновение прояснился, губы искривились в усмешке.
Кучка студентов-медиков, которые спешили за каталками с людьми, спасенными из ужасного пожара, с отвращением посмотрели на сумасшедшего. Один, самый говорливый, хотел было толкнуть старика, чтобы тот прекратил улыбаться. Его разозлило отношение дряхлого маразматика. Но помедлил.
— Отойди, дядя, — брезгливо предупредил он и сделал шаг навстречу. Желваки на скулах заиграли.
— Петь, ты чего? Не надо, — нежным сопрано пропела за спиной однокурсника Алина.
Когда парень обернулся, чтобы высказать Алинке свое недовольство и попросить не вмешиваться, на него посмотрели два бездонно голубых глаза в канве нарощенных ресниц.
«Красота-а-а. Так чего ж я хотел?» — неожиданно растерялся Петр, но, решив не показывать этого, лихо подмигнул подруге и зашагал дальше. Самое интересное, что на пути будущего врача не возникло никаких препятствий. Злобный старикан испарился из больничного холла так же неожиданно, как и из его головы.
Асай открыл стеклянную дверь отделения педиатрии. Теплый свет ламп и блики из оконных проемов заиграли солнечными зайчиками. Уютный коридор с нежно-голубыми стенами заполняли детские рисунки. То здесь, то там были развешаны красочные картинки, которые кривыми, нерешительными буквами маленьких пациентов желали здоровья своим друзьям, мамам и папам. У каждой палаты стояли низкие лавочки с розовыми и голубыми подушечками в виде сказочных героев. Особенно забавным были Горынычи, головы которых свисали унылыми сосисками и пялились в пол.
— Вы к кому? — послышалось из-за тумбы.
Медсестра лет сорока с хвостиком, с зачесанной наверх копной седых волос улыбнулась. Ее мягкие, приветливые глаза не без любопытства воззарились на гостя.
— Девочка, к которой приходит Лина Оциола. Где она? — скрипуче спросил старик.
Дама зашуршала листками, копаясь в завалах графиков, списков и важных записулек, подписанных кривым почерком «Не забыть».
— Новорожденные и младенцы в конце коридора. Но вам туда нельзя, дедушка, — все еще не поднимая головы, пролепетала женщина, — тем более родные малышки не установлены.
— Тетя Галя! — внезапно позвал медсестру детский голосок, и она повернула голову к палате.
У дверного проема никого не было.
— Заработалась. Приплыли, — недоуменно сказала женщина. Ей давно намекали, что пора взять отпуск и хоть раз в жизни съездить на Юга, чтобы подлечить здоровье. Галина Ивановна не соглашалась. Что ж, теперь точно пора, раз ей слышатся голоса из пустых палат, откладывать не стоит.
Тень скользнула мимо женщины.
Медсестра вздохнула и начала разбирать стопку на столе. Подняв, наконец, голову к входной двери, она заметила, что дверь приоткрыта. Ничего странного в этом не было. Ребята и их родители постоянно забывали прижимать дверь до щелчка, поэтому Галина встала и захлопнула ее. Про то, что минуту назад в отделение приходил посетитель, она успешно забыла.
Тень двинулась дальше. В конце отделения, у бокса для младенцев она замерла. Медсестра, которую приставили следить за маленькими пациентами, мирно посапывала на посту. Видимо, плач и постоянные крики, в конце концов, сморили ее.
Асай распахнул дверь и спешно вошел в помещение, где блуждали тени и потолок прятался в черноте едва различимыми квадратами. Три малыша в изоляторных боксах мирно посапывали, не слыша шума ветра за окном.
Старик принялся рассматривать крох. Найти нужного: вот задача, которая стояла перед ним. И чем быстрее она бы осуществилась, тем успешнее могло стать предприятие в целом.
Пройдя к окну, старик пригляделся к маленькой пациентке бокса № 1.
Девочка сладко спала, то и дело пуская слюнявые пузыри. Рыжая челка на лысой головке торчала вихревым завитком вверх и оканчивалась смешной кисточкой. Щеки неестественно алели на почти белом лице.
Малышка открыла глаза и серьезно посмотрела на посетителя. Асай понимал, что ребенок вряд ли узнает защитника, и боялся его бурной реакции, но в этот раз оказался неправ.
«Алиса Иванова», как временно назвали малышку органы опеки, радостно улыбнулась и потянулась к старику. От напряжения пятна на личике стали чуть ярче.
Пневмония, которая вот уже два месяца не отпускала маленького пациента, неожиданно начала прогрессировать. Гость непонятным образом влиял на развитие тяжелого недуга и сейчас, когда Алиса почти выкарабкалась из ямы удушья, симптомы возобновились. Несмотря на это, девочка ничуть не испугалась, напротив, подарила лучезарную улыбку своему непреднамеренному мучителю.
Асай щелкнул замками пластикового изолятора и уже потянулся пальцами к стеклу колбы, чтобы приоткрыть, как заметил интерес в глазах Алиски. Кроха радостно загукала и повернула голову в сторону пеленального столика у стены. Что-то явно привлекло внимание младенца. И если обычный человек не обратил бы никакого внимания на любопытствующий взгляд неразумного дитя, то опытный колдун Срединного мира мгновенно понял, куда смотрит подопечная.
На крышке столика в полумраке сидел и невозмутимо наблюдал за кражей небольшой зверь. Крупные когтистые лапы его почесывали ухо, глаза-бусины понимающе мигали.
Бурая шерсть животного лоснилась и переходила в угольную шапку на голове. По бокам белела седым шарфом, разлившимся по всему брюху крупным светлым пятном. Зверюга зевнула, оголив стройный ряд мелких, но невероятно острых зубов.
— Пора. Время не ждет, — прошептал Асай, укутал кроху в одеяло и бесшумно скользнул в дверной проем.
Зверь недовольно фыркнул, спрыгнул на мраморную плиту больничного бокса и медленно проследовал за беглецами. Спешить бессмертному существу, в отличие от хозяина, было некуда.
На посту охраны парочку встретил тучный мужчина в униформе. Как только Асай на трясущихся ногах подошел к рамке, охранник вышел из-за стойки.
Во взгляде толстяка прочитались два чувства: пренебрежение и злость оттого, что ему помешали. Сидеть и ничего не делать было куда приятней, чем ловить неухоженных стариков в больничной сорочке с ребенком на руках.
— Куда собрался? — обратился секьюрити к недалекому беглецу и выпятил живот.