Редкостная Золушка (СИ)

Мы свернули направо. Подошли к двери. Павел вставил ключ в замок, провернул им три оборота. Потом следующий ключ и следующий замок.
Такой момент упущен. Господи, в кого ты такой нудный на мою голову…
— Ты там золото в слитках хранишь, что ли? — не выдержала я, когда он заскреб в самом нижнем замке маленьким ключом.
— Привычка, — ответил Павел, наконец, отпирая все засовы. — Проходи.
На минуту застыла на пороге, потому что именно в этот момент моему мозгу понадобилось напомнить хозяйке, что это единственный мужик, к кому я пришла домой. Раньше такого не было. Даже если взять за точку отсчета Андрея, думаю, его жена навряд ли встречала бы меня с хлебом и солью, появись у меня мысль сходить к ним в гости.
На этот раз все было по другому.
Вместо привычного вида двухместного номера с широкой кроватью, занимающей большую часть пространства, меня встретила светлая прихожая. Шкаф-купе с зеркалами в пол. Пуф и коврик, приглашающий велкомить столько, сколько влезет.
Вошедший следом за мной Павел бросил ключи на пуф, туда же отправился и мой клатч с телефоном. Снял ботинки, оставив их на коврике, и вошел в темную комнату, где через секунду зажегся яркий свет ламп, раскиданных по натяжному потолку.
Скинула туфли, с наслаждением опуская ноги на холодный ломинат. О Божечки, даже если из Павла любовник так себе, кайфануть я в любом случае уже успела.
Прошла в комнату, которая оказалась просторной студией. Мое внимание тут же привлекли картины-фотографии, занимавшие большую часть стены, выполненные в выдержанном черно-белом стиле.
Подошла ближе, чтобы разглядеть все в деталях. На одном из снимков были запечатлены два старичка, сидящих на лавочке и улыбающихся щербатыми ртами. На другом были лишь руки — взрослая открытая ладонь и к ней тянулись детские пальчики. Еще на одной была старушка с большим протвинем пирожков в руках. На четвертом снимке в разные стороны разлетались белые парашюты одуванчиков.
Неоднозначно как то все… Совершенно различные снимки, но стиль один и тот же. Явно над ними работал один и тот же человек.
Скорее почувствовала, чем услышала Павла, подошедшего ко мне сзади.
  
Достаточно жестко для тебя?
 
— Держи, — сзади раздался голос Павла. В поле моего зрения появился бокал с вином.
— Спасибо. — Я приняла бокал и пригубила, все еще продолжая рассматривать фотографии. — Ммм, люблю белое сухое.
— Я помню, — ответил Павел, подходя еще ближе, вставая сзади меня так, что я спиной почувствовала его напряженное горячее тело.
Еще раз поразилась его ростом, так как, сейчас, без туфель с высоким каблуком я была на уровне его подмышки. Я ощущала себя Дюймовочкой, над которой нависла эдакая гора.
Хотела было развернуться к нему лицом, но Павел остановил меня, положив руку на плечо, фиксируя меня на месте. Застыла, подчиняясь. Сделала еще один глоток вина, так как в горле моментально пересохло.
Павел наклонился, ставя свой стакан на пол. Затем поднялся и вернулся на позицию. Убрал мои волосы с плеч и потянул замок на молнии платья вниз.
Моментально покрылась мурашками. Низ живота стянуло в ожидании.
Наконец, платье упало к ногам. Я сделала шаг, чтобы выйти из образовавшегося черного капкана. Подопнула платье, которое заскользило по светлому ломинату.
Чуть было не выронила из дрожащих от возбуждения пальцев бокал, когда горячие губы Павла коснулись моей шеи.
От греха подальше решила все-таки избавиться от бьющегося и режущего предмета. Наклонилась, чувствуя как ладони Павла скользнули по спине, как легли на бедра, прижимая меня вплотную к его напряженному паху. Он там что, примеряется?..
 
Встала, попыталась опять развернуться, но он снова меня остановил.
На этот раз щелкнула застежка на бюстгальтере, который направился в полет в ту же сторону, кажется, что и платье.
Подалась назад, практически уронив свою голову ему на плечо, позволяя мужским рукам лечь на грудь и сдавить напрягшиеся соски.
Подняла свои руки, обвивая его шею, потому что в своих ногах я была уже не уверена.
Павел продолжал сжимать грудь, перекатывая между пальцами одной руки мой сосок. Вторую же руку опустил ниже. Погладил живот, обрисовал контуры пояса, спускаясь по ленточкам вниз к чулкам. Погладил открытый участок кожи ноги, передвигаясь к внутренней части бедра.
Даже встала на цыпочки, чтобы поторопить его. Мне уже до невозможности хотелось, чтобы он вошел в меня. Для начала сойдет и палец.
Павел отодвинул черное кружево трусиков. Слишком неторопливо, как по мне, провел пальцем по складкам, подушечкой среднего пальца обвел слишком чувствительный сейчас клитор.
Постаралась встать еще выше, весь свой вес перенося на Павла, намертво заключая в замок своих рук его шею.
Наш совместный одновременный стон растекся по всей площади студии, словно давая дозволения нам больше не сдерживаться. Я продолжала выгибаться и стонать, поднимаясь и опускаясь на пальчиках ног, вынуждая Павла ускорить темп.
Похоже, мне это удалось. Его палец стал погружаться в меня быстрее и жестче, выбивая все новые стоны.
Павел уже не гладил грудь, перехватив этой рукой меня поперек живота, прижимая к себе еще ближе, надежно зафиксировав, не давая упасть.
Это было сделано вовремя, так как и без того трясущиеся ноги свело первой судорогой. За ней тут же последовала вторая.
Я уже не стонала, а кричала, выгибаясь и сотрясаясь.
Никогда бы не подумала, что могла бы кончить вот так, стоя, точнее, даже не стоя, а повиснув кулем на шее у мужика.
Сейчас, оглушенная оргазмом, я действовала на автомате. Павел слегка подтолкнул меня вперед, давая понять, что я должна встать ближе к стене. Сделала по инерции пару шагов. Оказавшись возле стены, предприняла еще одну попытку повернуться к Павлу, но он опять удержал меня на месте.
И вот этот вот мужик испугался обычного флоггера в ресторане… Если бы сама не видела, ни за что бы не поверила.
Да, я и сама хороша. Послушно стою, упираясь руками об холодную стену, в то время как, Павел снимает с меня белье. Подняла по очереди ноги, помогая ему.
Затем последовала его очередь раздеваться. Щелкнула застежка ремня, брюки полетели нам под ноги. Он пнул их, отправляя к валяющейся на полу одежде. Шелестящий звук, и к моим ногам полетел надорванный пакетик от презерватива.
Павел подошел ко мне вплотную. Нет, повернуться опять не позволил. Сгреб волосы, вынуждая откинуть голову назад и впился в губы поцелуем.
Застонала, не ожидая от него такой прыти. Ответила на поцелуй.
Рука Павла легла на мою грудь, на грани боли и удовольствия сдавливая сосок. Затем, так же резко, он отпустил мои волосы. Рукой перехватил поперек живота, потянул на себя, заставляя прогнуться в спине. Коленом развел мои ноги.
От первого, грубого, резкого и глубокого толчка застонала, стараясь найти какой-то зацеп дополнительной поддержки на стене. Но отштукатуренные стены мало чем мне помогли в поисках. Пришлось поддаться вперед, чтобы хоть как-то поймать баланс.
Я не знаю, как так изловчился Павел, но разница в нашем росте не мешала ему вдалбливаться в меня, доводя до какого-то крышесносного безумия.
 
— Достаточно грубо для тебя? — донесся сверху его хриплый голос. Даже не сразу поняла, что этот вопрос адресован мне, если бы он опять не сгреб мои волосы в ладонь и не потянул на себя. — Достаточно ли грубо я тебя трахаю?
— Да, — выдохнула, доведенная до такого состояния, что сейчас я согласилась бы со всем и на все, не позволяя своему мозгу начать копаться в двойном смысле его вопроса.