Медный Аспид (СИ)

— Спи, я пойду прогуляюсь, — махнул рукой Дэймос и поспешил на улицу.
Кутаясь в плащ и ругая ледяной ветер, что пришёл со стороны моря, он широким шагом направился прочь. Глупо. На жену он давно не злился. Было бы странно двадцать лет пестовать обиду в душе. Но гадкое, неприятное чувство осталось. Стоило ей напомнить о прошлом, как отвращение переполнило его, заставив выпрыгнуть из тёплой потели на холод.
Ход мысли прервал красный шарф. Он мелькнул в свете фонарей и скрылся меж домов. Любопытно узнать, как поступила бы Леди в красном, окажись она на месте Майры. Едва ли эта хитрая, расчётливая особа так просто сдала бы партию врагу. Во всяком случае хотелось в это верить.
Блуждания по ночному городку не были совсем уж бесплодны. Холод разогнал праздных гуляк по кабакам, оставив совсем отчаянных. Одна из таких отчаянных вдруг ухватилась за край его плаща.
— Мессир! Всего десять за ночь. Мессир.
Три грации, что скрасили его прошлую ночь, получили сто пятьдесят, и это ещё не самая высокая цена за подобные услуги. Он бросил взгляд на женщину и с удивлением узнал её. Из-под грязных лохм волос на него смотрели глубоко запавшие покрасневшие глаза наркоманки из дома Кента.
— Мессир! — потянулась вперёд женщина, вынуждая отступить на шаг. — Будьте милостивы, мессир! Помогите монеточкой. А я всё сделаю. Всё, всё, что попросите.
— После того, как Кента увезли в больницу, кто-нибудь приходил в его дом?
— Приходили, — быстро закивала она.
Окинув улицу взглядом, Дэймос вошёл в подворотню и отступил в глубокую тень. Проститутка кинулась к ремню, но он отстранил женщину.
— Рассказывай, — меж пальцев мелькнула мелкая купюра, которой хватило, чтобы воспламенить интерес в её глазах.
— Много, много раз приходили. И интеллигентные, с платочком у носа, ходили, глядели, да только ничего не нашли. И бандиты приходили, поколотили наших, всю мебель раскурочили и тоже ушли ни с чем. Как только вы ушли, через несколько часов заявились мордовороты и опять всё перерыли. Стены сломали, полы вскрыли.
— Нашли что-нибудь?
— Нет.
— Сами вы ничего интересного не находили?
— Даже не знаю, много всего в доме валялось, когда мы его заняли, — не отрывая взгляда от кармана, из которого Дэймос доставал деньги, женщина облизнула пересохшие губы.
Благодаря росту он возвышался над любым собеседником, а нахмуренные чёрные брови вкупе с не слишком располагающей внешностью делали всё остальное. Проститутка сжалась и задрожала.
— Всё, что можно было толкнуть на рынке, мы продали, а остальное сожгли. Только жестяная коробка осталась.
— Что за коробка?
— Обычная мятая жестянка, царапанная и грязная, мы пытались сдать её, да никто брать не захотел.
— Хм. Покажи мне её.
По пустынным улицам они быстро покинули набережную.
Неясный звук заставил Дэймоса обернуться. Или на фонарях здесь экономили, или штормовые ветра сделали невозможным использование газа, но улица утопала в темноте и какофонии случайных звуков. Бился о стену ставень, скрипел флюгер, раскачивалась на ветру вывеска бакалейной лавки, где-то вдалеке лаяли собаки. Магазины уже закрыты, в провалах окон темнота, зато слабый свет вторых этажей немного разгонял ночную тьму. Под ногами хрустела прихваченная льдом грязь.
Талант горячей волной пробежал по венам. Если за Дэймосом послали Заклеймённого, тот почует Талант и не станет лезть на рожон. Если кто-то позарился на часы и дорогой костюм, то стоит быть настороже. Не хотелось бы получить по голове в тёмной подворотне.
Женщина спешила вперёд, часто оглядываясь, словно опасалась, что он исчезнет.
В доме Кента тихо. Их встретила всё та же затхлая вонь, разруха и грязь. Несколько человек спали в одной из комнат, соседняя лаборатория пустовала, но пахла гарью. В искомой коробке местные хранили дурманящие травы.
Даже захудалого огарка в доме не нашлось, пришлось подойти к окну, надеясь на слабый свет лун. Испытывая соблазн использовать Талант, Дэймос всё же удержался. Вполне достаточного той цены, что он уже выплатил, не хотелось и дальше увечить своё тело.
 
Высыпав содержимое на пол, Дэймос протёр коробку найденной тут же тряпкой. Самая обычная жестянка, в которой хранят домашние мелочи от лекарств и чая до инструментов и гвоздей. Проводя пальцем по серебристо-серому металлу, Дэймос не сдержал улыбки.
«Кент Рой. Профессионально храню чужие тайны» — гласила надпись под крышкой.
Помимо вмятин и царапин, коробка изобиловала схематичными рисунками, нацарапанными твёрдой рукой. Обезглавленный волк, а рядом человек в волчьей маске. Пробитый гвоздями змей. Олень с огромными ветвистыми рогами топтал сокола. Схематичная карта клада, какие рисуют в детских книжках, с большим крестом в центре, а над ним маяк. Разномастные стрелки, указывающие в разные стороны. И бесчисленное множество других картин, искривлённых вмятинами.
— Старик напоследок свихнулся, и всё в доме перепортил подобными рисунками, — пожаловалась женщина.
На первом этаже что-то грохнуло.
— Коробочка-то вам понравилась, — суетилась она рядом, Дэймос краем глаза следил, чтобы женщина не приближалась слишком близко и не залезла в карман. — Может, купите?
Прежде чем он успел ответить, внизу вновь послышался какой-то шум.
— Что там у вас? — хмуро поинтересовался Дэймос.
Нащупав несколько купюр в кармане, он пытался припомнить их номинал, когда о наружную стену у окна ударилась бутылка. Разбившись, она забрызгала чем-то маслянистым козырёк крыши. Вмиг узнав запах, Дэймос бросился вниз. Как и ожидалось, чья-то заботливая рука подняла выбитую на кухне дверь и вернула на место. Ни пинкам, ни ударам она не поддавалась.
На втором этаже послышались крики. Спящие проснулись и засуетились.
Сунувшись в лавку, Дэймос надеялся выбить старую дверь и выбраться из ловушки, но там его уже ожидали. Выстрелы заставили броситься на земляной пол, заваленный мелким мусором. Сверху полетело крошево из осколков разбитых окон. Женщина, что привела его сюда, вскрикнула и упала, огромными от ужаса глазами глядя на расплывающееся на груди кровавое пятно.
Неожиданно стало светло. Масло в бутылках, которыми забросали дом, вспыхнуло. Огонь с жадностью набросился на деревянные перекрытия, полки и то немногое, что новые жильцы не успели сжечь. Скопившийся мусор стал отличным топливом для прожорливого пламени.
Со второго этажа, запинаясь, сбежали вниз несколько мужчин. Лестницу заволокло дымом. Мужчины бросились к окнам и тут же попадали на пол. Те, кто устроили пожар, не собирались выпускать кого-либо из дома, обстреливая окна.
Отступив на кухню, под прикрытие каменных стен, Дэймос позволил энергии наполнить тело и раскалённым гвоздём впиться в руку. Прикрыв рукавом лицо, опасаясь надышаться дымом, бросился на дверь. От удара петля вылетела из прогнившего косяка, и дверь перевернулась на подпорке, выбрасывая Дэймоса на улицу.
Стоящий неподалеку поджигатель вскинул руку, в свете лун блеснул металл пистолета, но выстрела не последовало. С крыши соседнего дома на него обрушился пласт черепицы. Дэймос успел заметить краешек красного шарфа.
Прежде чем он успел броситься на поджигателя, подоспели остальные и, не жалея патронов, принялись палить. Пригибаясь, Дэймос бросился в темноту кривых улочек и заваленных мусором переулков.
Он бежал по тёмным улицам, уже плохо понимая, где находится. За двадцать лет город изменился настолько, что чем дальше вилась улочка, тем больше походила на любой другой город, в котором не повезло заблудиться ночью. Преследователи не показывались, но он знал, что они идут и, в отличие от него, понимают куда.
Стоило немного расслабиться, как действие адреналина закончилось, и, зашипев, Дэймос схватился за ногу. Штанина промокла и липла к коже. Хромая, он привалился к стене, пытаясь рассмотреть рану. Пуля пробила бедро, застряв где-то внутри. Теперь, когда адреналин не провоцировал выработку энергии Таланта, ничто не сдерживало боль.