Крыло Книга 4 (СИ)

Я отрицательно покачал головой:
— Нет, Соня. Я не должен быть одним из Минакуро. Я должен быть нищим безымянным беспризорником с улицы, обречённым сдохнуть ещё до десяти лет. Я не Минакуро, никогда не был и никогда не буду.
Соня удивилась, мягко говоря. Хотя куда больше на её лице отобразилось неверия.
— Этого не может быть! — прозвучал ответ.
На что я лишь хмыкнул:
— Может. Простая ошибка. А сейчас я слишком силён, чтобы род мог выбросить меня на улицу. Я стал слишком ценным. Не будь я тем упёртым бараном, способным убивать, был бы уже давно мёртв. Поэтому не надо рассказывать мне о том, что мне положено или не положено по праву рождения.
Соня смутилась. Мы уже много друг другу наговорили, и оба сильно увлеклись.
— Като, я…
— Ты не знала, — опережаю её. — И не могла знать. Дело не в том, что я пытаюсь тебя переубедить. И не в том, что я ищу оправдания своей жестокости. Для меня всё проще. Либо я доказываю всем свою силу, либо я труп.
Она отвернулась:
— Я тебя поняла.
Мы замолчали. Да, не просто так я бодаюсь с системой. Знаю, что Минато прав. Что только он и его сторонники смогут построить мир, в котором твоя судьба не предопределена по рождению. Мир лучший, чем есть сейчас.
Паузу затягивать я не стал.
— Злишься?
— Нет, — ответила Соня, всем видом демонстрируя, как она не злится.
Подошёл и сел рядом. Одарённая попыталась встать и уйти, но я её удержал.
— Ну и куда ты уходишь, если не злишься?
Она промолчала.
— Серьёзно, Соня. Вспомни Арию. Вот она живёт так, как ей суждено от рождения. И как? Сделало это её счастливой?
И здесь до меня дошло.
— Так вот, в чём дело! Ты говорила о себе! О том, что именно ты не смогла исполнить предназначенную тебе ещё до рождения судьбу.
Одарённая сжалась и повесила голову.
— Соня, Соня, — я покачал головой. — Нет судьбы, кроме той, что мы сами себе выбираем. Ты не получила любви родителей не потому, что не смогла исполнить свою судьбу, а потому что некоторые люди повели себя, как мудаки. Твои родители в том числе, местами. Тебе не повезло. Ты ни в чём не виновата, тебе просто не повезло.
— Тебе легко говорить! — огрызнулась одарённая.
Хмыкнул:
— Ой ли? Мне не повезло куда сильнее, чем тебе. Ну и что? Ты так и собираешься жить с оглядкой на планы, которые двадцать лет назад делали какие-то маразматики?
Она всё же вырвалась и встала, но не ушла.
— Если бы я не родилась девочкой…
— Нет никакого «если бы»! Нет. Бесполезно думать: если бы я родился в королевской семье, если бы я родился с третьим глазом или если бы я родился морской черепашкой. Никаких если бы. Ты та, кто ты есть, и никак иначе быть не может. Если это кого-то не устраивает, это их проблемы! Не твои, Соня!
Она вздохнула, нервно заламывая руки.
— Почему всё не может быть проще?
Пожимаю плечами, уже открыто улыбаясь:
— А всё просто. Не вижу вообще никаких сложностей. Хочешь, научу?
Она вопросительно посмотрела на меня. Я встал и подошёл к девушке.
— Смотри и повторяй за мной. Подними правую руку вверх.
Мы оба подняли правую руку, будто замахиваясь для того, чтобы бросить что-то в землю.
— А теперь резко опускаешь, говоря: ну и хер с ним, с чужим мнением!
Рукой она махнула, и даже начала повторять фразу, но резко одёрнула себя и тут же отвернулась.
— Дурак!
Вот только я слышал в её голосе улыбку.
— Вот, ты уже встаёшь на правильный путь! Главное — прояви стойкость и выдержку. Помни, самые сложные первые дни. Особенно второй и третий. Смерть, как хочется услышать, что о тебе думают окружающие. Но потом наступает освобождение. А через месяц приходит катарсис. Тебе не только станет плевать на то, что о тебе думают, ты не будешь даже задумывать о том, думают ли о тебе вообще.
Соня покачала головой, всё же повернувшись ко мне:
— Прекращай! Ты сам слышишь, как это звучит?
Приняв максимально дурашливое выражение, киваю:
— Ага.
А затем становлюсь серьёзным.
— Я знаю, что перестроить себя за один разговор нельзя. Но здесь важно само осознание проблемы. И постановка цели на изменение. Ты удивишься, но я люблю своих родителей.
 
Она действительно удивилась. Явно не ожидала услышать нечто подобное от меня.
— Я серьёзно. Они далеки от идеала, и выставили меня на улицу в самом нежном возрасте. Но! Всё могло быть намного хуже. Вариантов масса. И за то, чего они не сделали, я им благодарен вполне искреннее. А ты не задумывалась о том, что твои родители, преодолевая предписание, вбитое им молотками в голову, пытались тебя любить и дать детство? Пытались же?
Соня кивнула. Не слишком уверенно, серьёзно задумавшись, но кивнула.
— Вот и скажи им за это спасибо. Они тебя вполне прилично воспитали. А касательно предназначения. Наплевать. Просто наплевать.
— Хорошо, — согласилась Соня. — Наплевать на предназначение. Мы живём не для того, чтобы исполнять чужие мечты.
— Молодец! Сама придумала?
— Нет, прочитала где-то, — пожала она плечами.
— Найти книгу и дочитай до конца. Может быть, ещё что полезное запомнишь. А теперь давай всё же позавтракаем.
  
Глава 27
 
Я передал Минато просьбу о встрече, теперь мне оставалось только ждать.
А пока я занимался с Синдзи, продолжая отрабатывать новые заклинания. И даже не без результата, гранитная броня уже вполне получалась, медленнее, чем каменная, но я хотя бы не сбивался в процессе создания заклинания. Разум в своей лени продолжал попытки соскочить на более привычную и отработанную каменную защиту, но это как с почерком. Если упереться и не расслабляться, то вполне можно переучиться. К тому же мне не нужно было помнить два очень похожих заклинания, наоборот, необходимо было заменить одно заклинание другим. И здесь тоже уместна аналогия с почерком, переучиться на новый проще, чем в равной степени освоить два очень похожих, но разных. Только с заклинаниями ещё сложнее, чем с почерком.
После тренировки мы не пошли обедать, а остались в зале. Синдзи протянул мне стеклянную бутыль с водой, мы оба сели на скамью у стены.
— Значит, я ошибся, — глядя на меня, начал Синдзи. — Дело не в каком-то учителе.
Я поднял на рыцаря вопросительный взгляд.
— Я не слепой, Като. И уж точно не идиот. Но, чёрт подери, должен был догадаться раньше.
Всё ещё не понимая, к чему он ведёт, уточнил:
— Что не так?
— Не понимаешь? — ответил вопросом на вопрос он.
— Нет.
Мужчина шумно выдохнул.
— Всё ты понимаешь, просто молчишь. Я про твои успехи в освоении заклинаний. Это во-первых. А во-вторых, про то, что происходит с твоим телом.
Я глянул на свои руки, но они были в порядке.
— Когда начинаешь часто колдовать, — пояснил он. — Мистический свет в глазах. Выцветание кожи. Пока только это, но мне достаточно. Тебя не просто сделали одержимым, а очень спешно натаскивают. Искатель. Ты знаешь, что это значит?
Я заинтересовался.
— Нет. Но очень много слышал. И теперь мне очень интересно, как всё это связано.
— Ты осваивал заклинания с помощью транса? — задал следующий вопрос Синдзи.
Он знает. А это из секретов безликих. Смогу ли я сослаться на родителей? Или род?
— Не отвечай, я и так это вижу, — он вздохнул. — Серсея сказала, что мне не стоит влезать не в своё дело. И мне платят достаточно, чтобы я этого не делал. Но, скажем так… У меня есть причина тебе рассказать. Она не относится ни к тебе, ни к кому-то из тех, кого ты знаешь. Моё личное обещание. Насколько я тебя знаю, ты никому не расскажешь, от кого узнал всё то, что я хочу тебе поведать.
Киваю, ожидая продолжения. Синди ещё раз окинул полигон взглядом, о чём-то думая. Наконец, он заговорил:
— Если тебе уже дают проходить транс, то проблема серьёзная. Им нужен не просто Искатель, а очень сильный Искатель. Ты знаешь, что находится в Нижнем Городе?