Запах ночи (СИ)
По законам страны я должна была перебраться в дом мужа. Но, так как своего жилья в Ашаре у Николя не было, а к его отцу ехать никто из нас не хотел, мы остались в гостинице, переселившись в другой номер. С этим у Ника были связаны не очень хорошие моменты.
Амир вернулся в Зелидхад, оставив моему мужу двух прекрасных наложниц. Он долго собирался с мыслями, пытаясь сказать Синди что-то очень важное, но так и не решился. Дрожа всем телом, девушка обняла гиганта и, поцеловав на прощание, скрылась в одной из комнат необъятных апартаментов. Я почему-то была уверена, что история сурового воина и ветреной француженки не закончилась в этих стенах, но сейчас голову занимали совершенно другие мысли.
Ибрагим с Ником играли в шахматы, когда появилась Дара.
– Вот справка, дочка.
– Справка?
– О твоей беременности. Поздравляю. Мы все очень рады.
Я кивнула. Это был мой билет на Родину. Да, утром мне пришлось пройти унизительную процедуру обследования у местного гинеколога на виду у множества женщин, но врач была предупреждена заранее и не выдала моего секрета. Натурально округлив глаза, она поцокала языком, поздравила меня и взяла какие-то анализы для подтверждения. К обеду все узнали, что союз двух кланов вскоре будет скреплён младенцем.
Мы решили, что торжества по этому поводу пройдут без нас. Я хотела побыстрее вернуться в Россию, да и Николя не горел желанием задерживаться в Ашаре. Сборы были быстрыми, а проводы трогательными. Словом, когда над пустыней зажглись первые звёзды, белоснежная железная птица с изображением флага Ашара на крыле взяла курс на запад, догоняя исчезающее за горизонтом солнце.
Синди грустила, но молодость и жизнерадостность взяли верх над хандрой. Чтобы как-то отвлечь сестру Ник предложил слетать в Париж.
– Погуляем по городу, покатаемся на речном трамвайчике по Сене, походим по музеям. Ты была в Париже, Полина?
Была. С Виктором. В другой жизни, о которой мне не хотелось вспоминать.
– Я проходила специализацию в салоне «Лойс».
– Круто! Я стриглась там пару раз. Записывалась почти за месяц. А ты ещё и парикмахер? ― сестрица присвистнула.
– Вообще-то я всегда была парикмахером. Просто в струю попала.
– По салонам походите, по магазинам, ― продолжал искушать Николя, ― и с мамой тебя познакомлю.
Я покраснела. Что скажет Лора? Ведь у неё на сына были свои, далекоидущие планы, и я в них не фигурировала. Примет ли меня очередная родственница или выгонит, как прочие?
– Может, вы во Францию, а я в Россию?
– Не-е-ет, ― Синди была похожа на обиженного ребёнка, ― Пожалуйста, поехали с нами!
– Пожалуйста! ― Леночка присоединилась к толпе молящих. Она никогда не видела Париж, но это было не главным. Ей совершенно не хотелось расставаться с Ибрагимом.
– Ладно. Но знакомиться с мамой… Тебе не кажется, Ник, что ещё рано?
Николя рассмеялся.
– Ты могла бы это сказать, когда мы в первый раз переспали. «А не рановато ли ты меня собрался знакомить с родителями?» Теперь мы поженились. Понимаешь? По-же-ни-лись. И я не собираюсь спрашивать советов и мнений. Я просто представлю тебя, как свою жену.
– Да… но…
– И жить мы будем в моей квартире. Так что, если захочешь, есть, куда сбежать. Ты ведь именно так привыкла решать все проблемы?
Я надулась. И никуда я не сбегала от проблем, по крайней мере, в последнее время. Мало того, именно я их и решала.
Ник обнял меня и поцеловал так, что тело пронзила огненная молния.
– В Париж?
– Уговорил.
Не могу сказать, что отчаянно боюсь летать на самолётах, но эта поездка меня сильно утомила. Спину ломила, ноги затекли. Я даже пожалела, что не приняла предложение мужа занять крохотную спаленку. Теперь там, на кровати, мирно посапывали Леночка и Синди. А я пыталась разложиться на трёх сиденьях. Нет. Ни одна поза не подходила для отдыха. Ничего, как только приземлимся, заставлю Ника сделать мне расслабляющий массаж. И не важно, чем это закончится. Мой муж дремал, положив голову на иллюминатор. Укрыв его пледом, я раскрыла сумочку. Скоро посадка. Свекровь обещала встретить. Нужно привести себя в божеский вид. На колени выпала справка. Я улыбнулась. Текст выведен арабскими буквами и продублирован на английском. Я хотела уже вернуть бесполезный документ на место, как глаз зацепился за цифру шесть. Что? Сомнений не было. Читая и перечитывая единственное предложение, я чувствовала, как жар приливает к лицу. Беременность шесть недель. Подписи, печати, штампы. Шесть недель. Откуда? Дара обещала состряпать липовый документ правдоподобно. Уж если я вышла замуж девственницей, то через две недели супружеской жизни не могла иметь такого срока. Прокравшись в хвостовой отдел, я решила воспользоваться бортовым телефоном.
– Дара?
– Да, девочка, рада тебя слышать. Что-то случилось?
– Скажи, что значит срок шесть недель в моей справке?
Женщина на том конце провода рассмеялась.
– Это твой реальный срок.
– Реальный? Но как? Я же думала…
– Мы все думаем одно, а часто получаем другое. Ты не рада?
– Рада, конечно. Просто это так неожиданно.
– Тогда иди и осчастливь мужа. В наших семьях нет нежеланных детей. Ник обрадуется, вот увидишь!
– Спасибо тебе, за всё.
– Это тебе спасибо, дочка. Я у тебя в долгу.
Ник просыпался и потягивался, как маленький.
– Скоро посадка?
– Да. Ты спи ещё. Разбужу.
Я села рядом в кожаное кресло и прижалась к тёплому телу. Во, дела! Скоро нас будет трое. Только как сказать? Как подобрать тот самый момент? Я решила, что обязательно сделаю это в торжественной обстановке, но только в России. Хотелось попасть в консультацию и убедиться наверняка.
Мы приземлились в Орли ранним утром. Три посадки для дозаправки я вынесла стоически. Ибрагим поддерживал уставшую Леночку, которую шатало из стороны в сторону. И я на минуту подумала, а вдруг и она? Синди чувствовала себя превосходно. Естественно, подъезд частного транспорта к не менее частному самолёту был разрешён. Я уже успела привыкнуть, что меня встречают круче английской королевы.
Высокая элегантная женщина выплыла из длинного, как крокодил, автомобиля и лучезарно улыбнулась. Статная, с великолепными пропорциями, как любила говорить Ирка, она выглядела так, словно сошла с обложки модного журнала. Впрочем, она же сама выпускала глянцевый журнал о моде. А это обязывало. Синди кинулась к ней, перелетая через две ступени трапа. Мы тоже приблизились. Я спряталась за плечо Николя и с силой сжала его руку.
– Здравствуй, сын, что за сокровище ты прячешь от меня? ― Лора слегка отстранила дочь.
– Полина. Моя жена. Только, пожалуйста, говори по-английски. С французским у неё пока туго.
Лора улыбнулась ещё шире.
– О, это мы поправим. Такая прекрасная девушка должна говорить на языке любви и тайных желаний. ― Она протянула мне руку с тонкими пальцами.
Я поразилась, как Николя походил на мать. Сходство бросалось в глаза не так сильно только потому, что мой муж, в отличие от неё, был жгучим брюнетом.
– Подойди ко мне, девочка, и обними свою мать!
Маму? За последнюю неделю эта была уже второй. Я отцепилась от Ника и сделала два шага навстречу. Боже! Как от Лоры пахло! Мне бы такие духи! С шумом втянув воздух, я тихонько застонала.
– Нравится? Этот аромат придумал мой сын. Возможно, однажды он сотворит нечто подобное и для тебя.
Ник хохотнул.
– Мне нравится, как пахнет моя жена. Мне нравится естественный запах её кожи и её волос, мне нравится аромат ночи, который нас окружает.
Лора мечтательно улыбнулась.
– Помнится, так называлась одна очень непростая орхидея в саду твоего отца.
Мы выехали из аэропорта.
– Надеюсь, Ник, вы остановитесь у нас? Дом просторный, места всем хватит.
Мой муж отрицательно покачал головой.
– Нет, мама. Мы к себе. Если решим обосноваться в Париже, я куплю апартаменты побольше, а пока так.