Древнегреческий для скептиков (СИ)

Впрочем кабинетом этот чулан можно было назвать лишь с большой натяжкой. Он представлял собой небольшое проходное помещение без окон, по сути коридорчик перед апартаментами Зайцева, которые одновременно являлись и переговорной комнатой. Вот это действительно было отличное место — просторное и светлое, с окнами под потолок. У стены стоял рабочий стол Андрея — широченная поверхность, на которой помимо компьютера всегда были разложены кипы бумаг и стопки книг. К нему образуя букву Т примыкал второй длинный стол — для совещаний, у каждой стороны которого стояло по 3 кресла. Кроме того, в уголке притаился невысокий кофейный столик и диванчик.
К слову сказать, за те несколько недель, что Дельфинова проработала в академии, в кабинете Зайцева ни одних переговоров проведено не было, и вообще больше чем два человека там никогда одновременно не находилось. Поэтому Алине было совершенно непонятно, почему она — та, что с утра до вечера сидела в кабинете, по самую макушку зарывшись в документы — должна была ютиться практически в прихожей. Тогда как соседний шикарный кабинет по факту пустовал, и компактный рабочий стол Алины мог бы вольготно разместиться в одном из свободных его углов.
Когда девушки зашли в кабинет после утомительной пробежки по этажам, Женя спросила, кивая в сторону кофемашины:
— Знаешь, как этот монстр работает?
— Даже смотреть в его сторону боюсь, — усмехнулась ей в тон Алина, — Еще откусит мне руку.
— Ну значит смотри, сейчас будет мастер-класс!
И Женя стала показывать, куда засыпать зерна и на какие кнопки нажимать, чтобы монстр послушно варил тот кофе, который хочется.
— Откуда ты всё это знаешь? Я не обратила внимание, у вас в деканате тоже стоит кофемашина?
— Скажешь тоже! — фыркнула Женя, — Мы в деканате — люди простые, куда нам до директорского кофе! Нет, мне Светлана показывала, как тут всё работает. Она до тебя помощницей Зайцева была. Как он тебе, кстати?
И Женя бросила на Алину хитрый взгляд из-под косой чёлки.
— Да никак пока, мы же не встречались даже, — честно ответила Алина. — Собеседовать он меня не приходил, занят оказался, а теперь вот в командировке.
Про одну-единственную встречу в вестибюле в день собеседования Дельфинова решила благоразумно не упоминать. Не может же она малознакомой девушке как на духу признаться, что еле смогла взгляд отвести от собственного начальника! А вот Женя наоборот похоже была настроена посплетничать в своё удовольствие.
— Ох, ну тогда запасись валерьянкой, когда он вернётся. Зайцев — невероятный красавчик, да ещё и неженат! Просто чудо как хорош, правда пока поближе не познакомишься…
— В смысле? — удивилась Алина — Вблизи не такой уж и красавчик?
— В том смысле, что он тот еще двуликий Янус — такой весь душка, но при этом жуткий карьерист и абсолютно беспринципно пользуется своей внешностью. Знает, гад, что неотразим! Света вот тоже под его обаяние попала и пахала тут как раб на галерах, и за себя, и за того парня, пока он по конференциям и фуршетам разъезжал.
Алина нахмурилась. С одной стороны, ей было неприятно вот так неприкрыто сплетничать про начальство в свой первый рабочий день. Но с другой стороны, информация ведь никогда не бывает лишней, особенно такая, взгляд изнутри, так сказать. Тем более, Женя петь дифирамбы Зайцеву явно не собиралась, скорее наоборот. Одним словом, Дельфинова решила, что полезнее будет заранее узнать, что её ждёт, даже если это и предвзятое мнение. Потом сама разберётся что к чему. Так что она мысленно наступила на горло собственной песне, отбросила чистоплюйство и спросила:
— А почему Светлана уволилась?
— А ты в отделе кадров спрашивала? — вопросом на вопрос ответила Евгения.
— Мне сказали, что она решила сменить сферу деятельности и ушла в бизнес.
— Интересная версия… — задумчиво протянула Женя, — Честно говоря, я не знаю точно, в чём там было дело, но история мутная. Мы со Светой хорошо общались, но близкими подругами никогда не были. Одно могу сказать наверняка — без Зайцева тут точно не обошлось. Так что и ты настороже будь, мало ли что.
 
— Конечно, — ответила Алина с абсолютно серьёзным лицом, — Мой арбалет заряжен и всегда при мне.
Женя захохотала, и одновременно с ней, наконец, зажужжала кофемашина — очевидно, шутка понравилась им обеим.
  
Посейдон ему в печень!
 
Загадка сфинкса — сложная, трудно решаемая задача.
Сфинкс с женским лицом, львиным телом и огромными птичьими крыльями восседал на высоком утесе возле городских ворот Фив и каждому путнику задавал один и тот же вопрос: «Кто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?» Тех, кто не отгадывал загадку, ждала ужасная смерть в лапах чудища. Единственным, кому удалось ответить правильно, стал Эдип, сын правителя Фив. «Маленький ребенок ползает на четвереньках, взрослый человек ходит на двух ногах, а старик еще и опирается на палку», — сказал юноша. Сфинкс, не ожидая, что кому-то удастся разгадать его головоломку, в отчаянии сорвался с утеса и насмерть разбился о скалы.
Обычно по субботам Алина не работала, но сегодня на часах еще не было и одиннадцати, а она уже открывала свой кабинет ключом, мурлыча под нос незатейливый мотивчик. На улице светило ласковое летнее солнце, настроение было прекрасно, а жизнь чудесна! В июле студентов в Академии практически не оставалось, семестр давно закончился. Да и многие сотрудники находились в отпусках. Так что даже в будние дни в коридорах было пустынно, что уж говорить про субботу.
Дельфинова приехала ненадолго, и цели у неё были абсолютно не связанные с работой. У её начальника, Андрея Зайцева, в понедельник намечался день рождения, и она решила устроить ему сюрприз — надуть шарики и повесить над столом праздничный плакат. Да, немного по-детски, но ведь приятно же! Тем более что никаких встреч на понедельник не было запланировано, так что никто кроме своих этот сюрприз не увидит. А почему в субботу — так Андрей на работу по утрам всегда приходил так рано, что шансов успеть украсить кабинет до его прихода практически не оставалось.
Алина уже надула шарики и как раз примерялась, куда бы их повесить, когда обнаружила, что у неё закончился скотч. Она пробежалась по обоим кабинетам, заглядывая в тумбочки и шкафы, где обычно хранились канцелярские запасы, но скотча нигде не оказалось.
— Ну что за невезуха! — фыркнула Дельфинова, — Придётся бродить по этажу как тень отца Гамлета и выяснять, не работает ли сегодня еще кто-то…
Открытая дверь нашлась только в самом конце коридора. В отделе техподдержки даже в субботу дежурил кто-то из коллег.
— Привет доблестным работникам мышки и клавиатуры! — дурачась, произнесла Алина, когда заглянула внутрь.
В кабинете сидел только один человек — хмурый и обросший трёхдневной щетиной Григорий. Он бросил на Дельфинову взгляд поверх монитора, едва заметно кивнул и вернулся к своему занятию.
— Гриш, угости девушку скотчем, а? — улыбаясь, проговорила она.
— Скотча нет, но в тумбочке стоит закрытое шампанское с прошлого Нового года, — не отрывая глаз от компьютера, ответил Григорий, — А чего это ты с утра пораньше решила выпить? Несчастную любовь заливаешь?
Алина захохотала.
— Да нет, какая любовь! Я про тот скотч, который липкая лента. Но буду иметь в виду про шампанское в тумбочке.
Парень кинул ей скотч, и Алина благодарно ему кивнула.
— Спасибо! А чего ты такой мрачный? Суббота, лето, жизнь прекрасна!
 
— Ага, была бы прекрасна, — проворчал в ответ Гриша, — Если б меня не доставал этот ваш профессор-иностранец. Еще ведь и непонятно толком, что он говорит. Русский у него просто кошмар!
— Что за профессор? — поинтересовалась Дельфинова. Не то, чтоб ей на самом деле хотелось вникать, но если коллеге требовалась помощь, то ей было совсем несложно её оказать. Тем более что иностранная профессура — это фактически её вотчина.