Идеальная пара (ЛП)

Он сжал губы, а плечи, казалось, расслабил.
— Думаю, что могу, Джи. Я имею в виду, Госпожа. Мне это нравится.
Сердце Тиффани грозило растаять.
Себастьян посмотрел на нее, прежде чем поднять руку и смахнуть ее слезу.
— Чувствительная ты моя.
Это так. Она плакала из-за таких вещей, как сентиментальные рекламные ролики и любовные романы, и она определенно плакала, когда настоящая любовь находила выход.
Кори протянула руку Майло.
— Давай. Я представлю тебя Винсу и Крису. Они являются некоторыми из сабмиссив, кто играет в «Санктуме». Думаю, что Харрисон тоже где-то тут бегает. Ты найдешь много общего с ними. Все они — успешные лидеры, которые находят расслабление, подчиняясь своим Госпожам или Мастерам.
— А я представлю Джину некоторым нашим Домам, — сказал Кай. — Думаю, что было бы лучше, если бы мы пригласили вас обоих на небольшую консультацию. Не как сеансы терапии, а просто чтобы помочь вам приспособиться к ситуации. Я думаю, если разобраться, вы обнаружите, что на самом деле, были в этих ролях в течение очень долгого времени.
— Ну, если бы сначала пришли сюда, то избежали бы Хани, — сказал Майло.
— Мне казалось, она понравилась тебе, — ответила Джина.
Майло потряс головой.
— Только ты. Всегда только ты, детка. С тех пор, как мы были тупыми детьми, играющими с принципами, это была только ты.
Джина наклонилась, чтобы поцеловать своего сабмиссив.
— Только ты.
Боже, Тиффани тоже этого хотела. Дурачила ли она себя, полагая, что была той женщиной для Себастьяна?
— Не могли бы вы сказать мистеру Майлзу, что его патент в безопасности? — произнес Майло, выглядя более спокойным, чем она когда-либо видела. — Я проинструктирую своих адвокатов отозвать наше притязание в понедельник утром. И если у мистера Майлза будут какие-то дальнейшие проблемы, дайте ему знать, что я помогу ему, чем смогу.
Себастьян кивнул.
— Я буду счастлив, сообщить ему. Майло, Госпожа Джина, добро пожаловать в «Санктум».
Группа распалась, Кори и Кай взяли за них ответственность на себя.
Джина и Майло больше не нуждались в Себастьяне и Тиффани.
Они выполнили свое обещание, данное Йену Таггарту, и у них не было никаких причин продолжать притворяться.
— Ты выяснил, что он саба? — спросил сонный голос.
Йен Таггарт зевнул, как уставший лев, крепче сжав руку вокруг своей жены, но не делая ни единого движения, чтобы встать с дивана.
— Ты бы мог упомянуть это, — ответил Себастьян.
— И лишить себя веселья?
Большой Таг позволил своим глазам закрыться.
— Ну, это, безусловно, могло бы сократить работу, — выстрелил Себастьян в ответ.
— Больше, чем одна задача, была выполнено, Лоу, — сказал он загадочно. — Полагаю, ты захочешь съехать сейчас, Тиффани. Это нормально. У нас с Шоном есть запасной план. Хавьер может съехаться вместе с Лоу, а Тиффани поживет одна. Тебе будет весело, Лоу. Я слышал, что Хави каждый вечер приводит с собой домой новую женщину.
Себастьян прижал Тиффани к себе за плечи.
— Думаю, я в порядке с условиями проживания. У нас с Тиффани все хорошо. Что скажешь, милая?
Он посмотрел на нее, снова сжав челюсть, будто беспокоился о ее ответе. Тиффани, как надеялась, счастливо улыбнулась ему.
— Я очень довольна условиями проживания, Мастер.
Девушка облегченно вздохнула. У них еще было время.
У нее были недели, чтобы понять, как заставить его открыться и увидеть, что она может быть его партнером.
— Тогда моя задача выполнена, — сказал Большой Таг.
Шарлотта подняла руку, мягко ударив мужа в грудь.
— Не вызывайте полицию. Я справлюсь. Достаньте мне пневмомолоток.
Большой Таг улыбнулся.
— Она говорит во сне. Самые сладкие вещи. Вот твой пневмомолоток, детка. Вытащи его.
— Ублюдок думает, что сможет войти в мой дом.
Шарлотта прижалась к своему мужу.
У них были интересные отношения.
— Хочешь поиграть или готова поехать домой? — спросил Себастьян.
Тиффани, определенно, была более чем готова побыть с ним наедине.
— Домой.
Она обожала то, как это звучало.
  
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  
Себастьян достал ключ и открыл дверь, удивляясь тому, что был счастлив вернуться домой. Эта квартира стала более уютной, чем его родной дом, вероятно, из-за вмешательства Грейс Таггарт в отделку или, скорее, из-за того, как Тиффани выглядела, свернувшись на диване.
Он чуть было не потерял ее. «Потерять ее», возможно, преувеличение, но это были первые слова, возникшие в его мыслях, когда мужчина понял, что им больше не было причины оставаться вместе.
Если только они сами этого не хотели.
— Хочешь бокал вина, Себастьян? По-моему, у нас осталось Пино-нуар с прошлого вечера, — сказала Тиффани, подходя. — Если ты голоден, я могу сделать сэндвич.
Он был голоден. Чертовски голоден.
— Я бы предпочел, чтобы ты сняла свою одежду, легла на кровать и подождала меня. Я присоединюсь через мгновение.
Она удивилась.
— Ты не хочешь поговорить о том, что произошло сегодня вечером?
Себастьян не был уверен, почему они должны были говорить об этом, но у нее были нужды, хоть он не совсем их понимал.
— Если хочешь обсудить тот факт, что мы сразу не выяснили проблему между Майло и Джиной, конечно же, сделаем это, но тебе не стоит разочаровываться в себе из-за этого. Я сам выяснил, только когда сел с мужчиной за один стол и действительно начал разговаривать с ним. Когда мы сидели вместе с другими Мастерами всплыли некоторые аспекты его личности, которые были несовместимы с сексуально-доминирующим характером.
— Я говорю не об этом, — призналась Тиффани. — Я говорю о том, когда Мастер Йен признал, что мы им не подходим как учителя, и поставил нас в неловкое положение. Когда он сказал кое-что о решении одной проблемы. Мне кажется, он говорил о нас.
Так было только потому, что Мастер Йен был ужасной затычкой в бочке, когда дело доходило до окружающих его людей.
— Да, я подозревал, что он пытался сыграть сваху. И это сработало. Теперь иди и раздевайся, чтобы я смог насладиться плодами его стараний.
— Ты не злишься?
— Ну, меня раздражает то, что у меня не было возможности поиграть со своей сабой сегодня вечером, и теперь, кажется, она хочет подвергнуть меня психоанализу, когда все, чего я действительно хочу сделать — это накрыть своим ртом ее киску.
Это было настолько грубо, насколько он мог выразиться, но иногда ей требовалась эта безжалостная честность. Мужчина никогда бы ей не сказал таких слов, не будь они в сексуальных отношениях, но девушка должна была привыкнуть к нему, использующему грязные выражения, когда она рядом.
Бог знал, что он все время думал о ней. Грязные разговоры не беспокоили его. Другие мысли, которые роились в его голове, — да.
Мысли, что Себастьян сможет удержать ее, что он сможет любить эту женщину. Эти мысли беспокоили его.
Но он отбросил все это на мгновение, потому что не был готов отпустить ее. В конце концов, мужчина так и сделает, потому что это было бы самым добрым поступком. Она заслуживала того, кто мог любить ее всем своим сердцем, кто не видел мир через фильтр предательства и потерь. Тиффани была ярким светом. Он не собирался быть тем, кто заберет это у нее. Но, может быть, Себастьян, хоть не долго мог бы погреться в ее тепле, сохранив его для грядущих холодных и одиноких ночей.
— Я думала, что ты будешь злиться на Большого Тага за манипулирование тобой.
— Ты злишься на него? — он не подумал об этом. — Потому что, это как бы влияет на твои собственные манипуляции.
— Мои манипуляции сводились к тому, чтобы уложить тебя в постель, и они сработали. Я также была отшлепана за них, могу напомнить.
 
А он оплакивал ее бедный зад. Маленькая мазохистка.
— Я не собираюсь шлепать Большого Тага. Не думаю, что он будет сидеть смирно. И я могу сделать хуже, Тиффани. Я мог бы связать тебя и поиграть с твоей маленькой киской, пока ты не будешь умолять меня, а потом я развяжу тебя и лягу спать.