Смертник из рода Валевских. Книга 8 (СИ)

Время фиксации: 5 дней.
Уничтожение каменоидов каким-то образом продлевало жизнь самому Кималю Саренто и в этот момент ректор решился на очередное безумие. Он решил привязать себя к Максимилиану Валевскому. Потому что именно в этом видел своё спасение. Мужчина не ошибся — его новый наставник оказался крайне интересным человеком. То, что мастер Мерам не опустил рук, говорило о надежде на символьную магию. Значит, Кималю Саренто нужно быть как можно ближе к Валевскому, чтобы первому получить причитающийся бонус.
Однако следовало действовать осторожно. Граф Саренто прекрасно знал специфику этого молодого человека — он ненавидел тех, кто безжалостно пользовался жизнью других. Видимо, наложился отпечаток периода, когда он был смертником. Поэтому ректору пришлось снизить свой возраст. Восемьдесят пять лет — вполне доступный человеку срок, не вызывающий лишних вопросов. Они сейчас не требовались.
Каменоиды покинули этот мир.
Тёмный огонь покинул этот мир.
Вы поглотили силу Прародителя каменоидов. Осуществлена стабильная привязка душ. Ваш текущий возраст — сорок лет.
Новые сообщения появились сразу, как только Кималь Саренто добил странный тёмный сгусток, что пульсировал недалеко от искорёженного Валевского, а потом наступил на него мифриловым ботинком. Человеческое тело было не в состоянии принять всю мощь инопланетного существа, однако и не отреагировать на неё не могло. Мужчина едва удержался, чтобы не заорать от радости, чего не делал уже давно — проблема с заёмными душами решилась! Но не решился вопрос с долголетием. Ограничиваться ещё, предположим, шестьюдесятью годами, Кималь Саренто не собирался. Но для этого требовался Максимилиан Валевский — только находясь рядом с ним можно получить бонусы от символьной магии. Придётся демонстрировать свою полезность и оберегать этого оболтуса от врагов.
Но прежде всего — Валевский должен выжить. Значит, нужно бежать, бежать и ещё раз бежать. Кималь Саренто вновь вернулся к привычному состоянию — когда его жизнь зависела только от него самого и его действий. И отказываться от этого сладкого чувства ректору крайне не хотелось. Что до Валевского… Когда-нибудь он узнает правду. Но точно не сегодня.
 Глава 11 
Следующие несколько дней я помню довольно смутно. Вроде как мы куда-то бежали, куда-то телепортировались, кто-то о чём-то с кем-то договаривался, где-то я лежал. Единственное, что врезалось в память, причём, видимо, на всю жизнь — непрекращающиеся требования Кималя Саренто. Мой ученик требовал от меня невозможного — не спать и постоянно использовать на себе «Лечение». Дошло до того, что он меня даже бить по щекам начал, когда я хотел провалиться в сладкое забытьё. Тело горело огнём, а «Лечение» помогало лишь на несколько мгновений, снимания боль. Потом она возвращалась обратно, причём такая, что хоть волком вой. Что я бы с радостью сделал, вот только горло так и не восстановилось. Так что приходилось хрипеть и терпеть издевательства ученика. Отдохнуть мне позволили только спустя «вечность» — странное устройство обволокло меня белой пеной, эту же пену запихали мне в рот, заставляя глотать, потом резко боль отступила и, пока Кималя Саренто рядом не было, я провалился в беспамятство.
Вот и всё, что врезалось мне в память.
Открыв глаза, я уставился на белый потолок. Дышалось легко. Пахло цветами. Какой-то алхимией. Боли не было. Я сжал кулаки — пальцы работали отлично. Согнул ноги в коленях — они тоже работали идеально. Стащив с себя простынь и наклонив голову, увидел гладкое тело. Страшных ожогов, что когда-то покрывали грудь, не было. Почему-то я был голым — на мне не было даже мифриловых доспехов. Это было весьма неприятно, так что практически мгновенно вокруг меня образовался «Золотистый купол защиты». По странному стечению обстоятельств я оказался в непонятном месте совершенно без защиты. Хотя, почему в непонятном? Перед глазами появилась карта. Приблизив её, я хмыкнул — каким-то образом меня занесло в поместье клана Бартоломео. Да, Кималь Саренто что-то говорил о клане моей будущей жены, но, если честно, я совершенно не помнил его слова. Только то, что этот клан упоминался. На самом деле я мало что помнил из последних минут боя. Был взрыв, а потом всё как в тумане. Какие-то несвязные обрывки и чёткое понимание, что мы справились. Каменоидов больше нет в этом мире.
 
Одежда нашлась на стуле, рядом с кроватью. Рядом находился мой исковерканный нагрудник, словно побывавший в плавильной печи, а также пояс. Одевшись, я нацепил на себя остатки мифриловых доспехов и, словно нехотя, они «растворились», приняв форму обычной одежды. Напрягшись, я вспомнил пояснения Кималя Саренто и на душе стало гадко — опять я практически всё потерял. Нематериальный рюкзак, к примеру, был теперь мне недоступен. А там, как я помню, находился подарок Наире Джоде на свадьбу. Красивый сет из драгоценных камней. Думал, вручить после похода к каменоидам, но не сложилось. Даже хорошо, что я догадался выгрузить всё перед походом. Не представляю, как бы я справился с потерей всего того, что вытащил с базы ночной гильдии.
Привычно согнув ладонь, активируя катары, я какое-то время недоумённо смотрел на руку, из которой лезвие не спешило появляться. Осознание, что мифриловых перчаток у меня большен нет, пришло позже, вместе с паникой. Нет — с ужасом. Плевать на катары и арбалеты, сделаю ещё. Важно то, что четыре эксклюзивных кольца исчезли! Причём три из них имели повышенное сопротивление к тьме, позволяющее мне спокойно путешествовать по разломам тридцатого уровня, а одно блокировало влияние гнили! Теперь эта зараза начнёт разъедать мои предметы. Гадство! Просто проклятое гадство!
Последние слова я произнёс вслух, так как в комнату заглянула служанка.
— Ой, господин, вы проснулись! Подождите, я сейчас! Он проснулся!
Последние слова служанка кричала уже за дверьми. Заниматься самобичеванием не хотелось, так что я проследовал за ней. Чем дольше я стоял на месте, тем больше тяжёлых мыслей лезло в голову. На кой ляд я вообще согласился уничтожать Прародителя? Где я теперь колец себе наберу? Мне нужны минимум четыре неинициированных, а это, как показывает практика, весьма редкое явление. Среди запечатанных разломов, что мне предстоит уничтожить, только в трёх были метаморфы. Неужели придётся использовать свою заначку? В инвентаре до сих пор находилось неинициированные кольцо и амулет. Я думал, что мне удастся активировать их на сороковом уровне, когда доберусь до изнанки, но, видимо, судьба в очередной раз посмеялась над моими планами.
— Господин, — возле дверей меня встретил охранник. Тёмный был облачён в полный доспех, словно находился здесь не для красоты, а действительно выполнял какую-то важную миссию. Боевое копьё с острым наконечником без защиты только подтверждало этот факт. Меня останавливать боец не стал, однако последовал за мной, держать на удалении. Странно, но спорить с порядками клана я не собирался. Может, у Бартоломео так принято.
Вскоре показалась ещё одна служанка и меня сопроводили в гостевую комнату. Принесли еды и, уловив чарующие запахи, желудок пропел заунывную булькающую песнь о том, что он забыл, когда в последний раз ел. Пришлось идти на поводу у низменных чувств и жрать. Ибо то, что я творил, едой назвать было нельзя — как только сделал первый укус, едва не потерял разум, пытаясь запихнуть в рот как можно больше еды. Организм вёл себя крайне странно. Такой трясучки на странного вида похлёбку, на которую в обычном состоянии я бы даже не взглянул, у меня ещё никогда не было. Вылизал всё до последней капельки!
— В здоровом теле здоровый аппетит, — послышался ехидный голос Кималя Саренто. Я проигнорировал ученика, выискивая на подносе какие-нибудь крошки. Большая миска похлёбки только разогрела аппетит, совершенно меня не насытив.
— Ещё! — я посмотрел на служанку, что стояла рядом. Причём произнёс я это таким тоном, что девушка побелела и ретировалась, спрятавшись за спиной Кималя Саренто.