Разбитная разведёнка (СИ)

— Нет. — покачала головой Саша. — Но она тоже загорелая. А я бледная и профнепригодная.
С её упадническим настроением Женя ничего поделать не могла, а когда ей выпала возможность лично понаблюдать за женщиной, укравшей покой и пошатнувшей самооценку Александры, она признала, что повод для опасений у подруги есть.
Марго была мощной, высокой и какой-то поразительно упругой. На её фоне Саша выглядела обычной тощей девочкой, не отличающейся разворотом плеч, прорисованным прессом и круглыми ягодицами. А яркая улыбка на пухлых губах Маргариты, придававшая её образу мягкости, заставила Женю задуматься о недостаточной белизне собственных зубов.
«Неприятная бабища» — сделала субъективный вывод Евгения. И даже поделилась им с Михаилом, во время очередной ночёвки у него в квартире.
— В женском коллективе всегда склоки и зависть. — ответил на это он.
— Это тебе твои «женщины постарше» рассказали? А о том, что все мужики — козлы, слышал?
Миша уже научился распознавать, когда Женя ехидничает по привычке, а когда недовольно язвит.
— Ты обиделась? Я сказал что-то не то?
— Совет на будущее. Довольные друг другом мы лежим в постели. В такой ситуации ты должен просто поддакивать, разделяя мою точку зрения.
— Но я же сказал правду. Иногда бухгалтерию называют серпентарием, слышала? — спросил Бобров, но вспомнив о Женином совете, исправился. — Ты абсолютно права. Я эту тренершу не знаю, но уже терпеть не могу.
«Быстро учится, — хмыкнула про себя Женя. — Повезёт кому-то с мужем».
  
39. Перед отпуском
 
В последнюю неделю августа во время совместного обеда в облюбованном ими ресторанчике Михаил объявил Жене о том, что отбывает в Москву. Он сообщил не только о количестве дней, которых его не будет в городе, но и подробно объяснил, чем он будет занят.
— …Конечно, с парочкой друзей встречусь и по родне пробегусь, но развлекаться времени не будет, весь день в академии торчать придётся. Жить буду у отца, в его квартире за мной личная комната числится. Может, пару раз у деда на ночь останусь, в театр с ним схожу. Он у нас страстный любитель оперы, а я с трудом до конца…
Из обрывочных рассказов Михаила Евгения сделала вывод, что семейная жизнь его родителей не заладилась с самого начала.
Для молодого отца была важна карьера, а хнычущий младенец и жалующаяся на его холодность жена Лилия только способствовали тому, что всё своё время он проводил на работе, не стремясь поскорей оказаться дома.
Да и Мишина мама сильно разочаровалась в семейной жизни. Забеременев от москвича, она его женой вошла в четырёхкомнатную квартиру Бобровых, но это не сделало её счастливой. Родители мужа хоть и приняли девушку, тёплых чувств не выказали. И даже рождение внука ничего не изменило, они были увлечены собственной жизнью, посчитав, что с ребёнком молодая мать справится самостоятельно. Вытерпев год, она, минуя супруга, смело обратилась к его отцу, заявив, что собирается вместе с сыном вернуться в родной город. Судья Бобров не желал сплетен о том, что его сын бросил жену и ребёнка, но и повлиять на молодых супругов, уже с трудом терпящих общество друг друга, было невозможно, поэтому он не только помог невестке с переездом, но и обеспечил жильём. А взамен Мишина мать ещё почти десять лет по документам числилась женой Боброва.
Конечно, и судья, и прокурор совсем от своего наследника не отказались. Видеть Мишиного отца задетая его безразличием Лилия не желала, но дедушку своего сына встречала радушно и без волнений передавала под его ответственность ребёнка на лето. И пока Миша общался с отцом и его родственниками в Москве, Лилия устраивала свою личную жизнь.
Сейчас женщина была счастлива во втором браке, но Михаил однажды обмолвился, что пока он был школьником, она успела познакомить его с тремя кандидатами в отчимы.
И хоть обиженным на мать Миша не казался и с улыбкой рассказывал о своём детстве и отрочестве, для Евгении его слова прозвучали, как подтверждение правильности её решения не афишировать свои отношения с Бобровым. Как бы легко он не воспринимал перипетии личной жизни матери, проверять, как с этим справится её ребёнок, Женя не хотела. Гриша не должен иметь в запасе занимательные истории о тех, кого разведённая мамочка проводила в их квартиру.
 
Евгения и с Александрой перестала обсуждать Михаила, чтобы не разочаровывать романтично настроенную подругу примером того, что для хороших отношений чувства вовсе не обязательны.
А ещё Женя не хотела знать поминутное расписание Миши на ближайшие три недели, которые он проведёт в столице. Она не его родитель, который обязательно должен знать, чем будет занято любимое чадо, и не невеста или жена, в чьи обязанности входит переживать о том, как бы любимый не пошёл в загул, вырвавшись из-под присмотра.
«Вид — самый искренний, и смотрит прямо в глаза, откуда ощущение неправдоподобности?» — никак не могла понять, что её смущает в речи Боброва, Евгения. А потом из раздумий её выдернул его голос, произносящий женское имя.
— …В прошлом году я с Алиной ездил, так она почти каждый вечер в компании деда окультуривалась. Для меня опера скучная и громкая, а им нравится. Созваниваются, когда она в Москве появляется, и вдвоём в театр идут. Дед то лицо во всех ситуациях держать умеет, и особо не эмоционирует, а Алина от восхищения смешно рот приоткрывает. — углубился в воспоминания Миша.
Женя прикусила язык, сдержав желание дать ему ещё один совет для построения отношений в будущем. А именно объяснить, что пока прямо не спросят, не стоит по минутам расписывать, как и с кем будешь проводить время во время отъезда, потому что попытка убедить кого-то в том, что будешь занят исключительно учёбой и роднёй, может навести на подозрения, будто ты чего-то опасаешься и заранее оправдываешься.
Да и хорошо, что этот разговор проходил во время обеденного перерыва, а не в его квартире, во время отдыха после интимной активности, ведь начти он вспоминать милые или забавные факты о своей бывшей подруге ночью, Женя бы сильно усомнилась в своей привлекательности и сексуальности.
Но так как их беседа велась не в постели, Женя не обиделась, лишь мысленно в очередной раз назвала Мишку малолеткой и предупредила:
— Когда вернёшься, уже меня в городе не будет.
— Отпуск? — предположил он. — Опять на чужие моря полетишь? Если останешься в пределах нашей любимой и необъятной родины, то я бы мог на денёк-другой к тебе присоединиться.
— Я три недели проведу на малой родине. — ответила Женя и по примеру Боброва перечислила свои планы. — Днём буду окапываться в огороде и по лесу гулять, а вечерами с мамой варенья да соленья наготавливать, но ты же и сам знаешь, как женщин постарше к земле и собирательству тянет.
Миша, делавший в этот момент глоток воды, услышав её слова, закашлялся, вызвав у Жени широкую улыбку. Уже покинув ресторан, во время прощания он спросил:
— Ты мне этих «женщин постарше» каждый раз напоминать будешь?
— Не исключено. — последовал честный ответ.
В следующий раз Женя говорила о своём отпуске уже с Сашей. Миша отбыл в Москву, и субботний вечер она проводила на Сашиной кухне. Дима навещал родственников, Андрей обживался в новой квартире: ремонтные работы были завершены, мебель расставлена, техника установлена, и этой ночью Гриша намеривался ночевать у отца, поэтому скромному девичнику никто не мешал.
 
Разглагольствуя о том, как хорошо будет, если Маргарита улетит отдыхать в тёплые края хотя бы на месяц, чтобы не переманивать вернувшихся с отпусков «ол инклюзив» и желающий немедленно избавиться от лишних килограммов посетителей клуба у других тренеров, Саша вспомнила и о скором отъезде Жени.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-… А ты сразу к маме рванёшь, или пару дней отпуска дома побатонишься?