Это было в Китае (СИ)

– Ладно, пойду я. Старайся руками не трогать, а то сотрешь!
– Спасибо! – проговорил я, по-дружески благодарно целуя ее в щеку, и, проводив взглядом, перевел его на неопознанный пакет, шуршащий в руках друга. – А это что?
– Твой завтрак, – пожал плечами он и просто всунул его в мои руки, похоже, не планируя даже слушать возмущения и пререкания.
– Стив, – с укором протянул я и одарил его хмурым, упрекающим взглядом, но долго со мной разглагольствовать он явно не собирался и просто обрушился на кровать лицом вниз.
Возмущаться подолгу я не стал и просто бесшумно сел с ним рядом.
– Вообще плохо, да?
– Угу, – буркнул он и закашлял. – Ешь давай и не зли старину Брауна.
– Спасибо, – тяжело вздохнув, я улыбнулся и, слегка погладив его по плечу, все же вернулся к столу, на который был отброшен пакет с логотипом нашего китайского университета.
В ответ я получил слабое «ага» и принялся доставать какие-то блинчики и оранжевые лепешки, скрученные в косы. Косы.. блин. Чертов Фостер!
Ближе к десяти я с трудом разбудил Стива, который после завтрака так и пролежал на кровати два часа без чувств. Пропускать эту непонятную экскурсию он не планировал, поэтому все же принялся собираться на выход даже в своем помятом, мученическом состоянии. На всякий случай я захватил с собой широкие солнцезащитные очки, чтобы чувствовать себя хоть сколько-то увереннее и защищеннее, а то было невероятно стыдно: синяк-то все равно виднеется, если получше присмотреться..
Уайт ничего мне, к счастью, не сказал, да и фонарь мой совершенно не заметил, что, естественно, безумно радовало, это еще с учетом того, что я пытался держаться от него подальше. А плюс ко всему меня безмерно радовал Фостер, точнее его опухшая и тоже чуть посиневшая губа, и я мысленно злорадствовал этому, ибо нечего было свои похотливые руки распускать!
Сама экскурсия, честно говоря, была так себе. Мы просто посмотрели разные учебные центры, внушительного размера библиотеку, где я трижды заблудился между стеллажами с китайской литературой; компьютерные кабинеты и все такое прочее, а напоследок нам показали огромный зал, в котором будет проходить большой концерт, в котором мы, кстати, тоже должны принять участие с песнями, что учим на музыке. Чувствую, мы феерично на нем опозоримся, и хорошо еще, что это безумие будет проводиться только где-то в конце месяца.
После экскурсии нас отправили в столовку за новой порцией энергии, и я уже в который раз технично свалил от Стива в общагу, который теперь был немного рассеянным и заторможенным в силу своего состояния, что и было в какой-то степени мне на руку. Ключик от комнаты, к счастью, был тоже у меня, иначе опять бы под дверью сидел, как бедный родственник. Интересно, где тут делают дубликаты? И как это будет по-китайски?
Я нашарил какой-то музыкальный канал и принялся готовиться к нашей долгожданной вылазке в город. Наконец-то это свершится! Уайт сказал, что пора нам уже наконец растрястись и отвести душу в магазинах.
Девчонки радостно защебетали при этой крайне положительной новости, я тоже, в принципе, был рад посмотреть Хайлар и, приготовив тонкую черную куртку, в которую я предусмотрительно затолкал кошелек, принялся проверять свою китайскую почту в телефоне.
– Коулман, ну, ты бара-ан! – так меня окрестили, как только друг показался в нашей комнате, куда я предусмотрительно оставил для него приоткрытую дверь.
Его лицо было чуть красным, что выдавало простуду, но я все равно по-ребячески показал ему язык и уткнулся обратно в телефон, отвечая на новое сообщение. Я так понимаю, бараном я стал из-за очередного побега из столовой.
– Короче, хватит сидеть! Погнали к Уайту, – стал торопить меня он и проверил наличие кошелька в карманах.
Я тут же радостно засиял и, вырубив телек, схватил телефон и куртку, обулся и выскочил за дверь вперед Стива. Загорелся свет.
– Слушай, а сможешь пройти по коридору так, чтобы свет не зажегся? – воодушевленно поинтересовался я у друга, который захлопнул дверь и подошел ко мне.
 
– Ха, ты опять загоняешь, – усмехнулся тот, но потом все равно задумался над очередным моим идиотским вопросом. – Попробуем потом, а щас пошли на второй.
Короче говоря, действовали мы строго по плану Джессики: Стив отпрашивал, а я скромно стоял у противоположной стены, стараясь поворачиваться к преподу исключительно левым боком, и действительно прокатило. Хорошо, хоть в коридорах здесь совсем нет окон, иначе при солнечном свете он мог все разглядеть.
Нас, учащихся на курсах, отпускали лишь в компании ребят из группы Уайта и, как минимум, втроем. Вместе поедем, значит: я, Стив и Моника, которую сделали в нашем трио главной, остальные же группы сформировали по аналогии, чтобы все новички были в сопровождении четверокурсников. Так Уайту, видите ли, было поспокойнее, и он мог сильно не волноваться за нас.
От того, каким пораженным и искренне недоуменным взглядом на меня глядел недоумок, мне реально хотелось захохотать в голос. Видимо, он действительно подумал, что ударил меня, как какой-то лох, что даже на лице никаких следов не осталось, а на деле-то вдарил он мне очень даже неплохо. Замазанный синяк чуть зудился и отдавал жаром, да и голова заметно побаливала из-за него, мне так и хотелось протянуть к нему свои прохладные пальцы и принести долгожданное облегчение, но я все же насилу держался.
Втроем мы наконец покинули здание общаги и направились к оживленной дороге ловить такси, которые здесь являлись единственным общественным средством передвижения. Вообще Моника мне показалась очень приятным собеседником, скромная, дружелюбная, располагающая к себе, она могла поддержать многие темы разговора, и я даже слегка позавидовал Стиву. Повезло, конечно, так что надеюсь, что у них это надолго.
Мы скинулись с Брауном по пять юаней, и наша троица в конечном итоге вылезла около огромного торгового комплекса «Дружба». С таким названием я видел уже несколько магазинов, да даже супермаркет, где я с теми китаянками закупался, тоже так называется. Видимо, это долг каждого предпринимателя в Китае назвать свое заведение именно этим словом.
Кругом было невероятно много людей, которые заинтересованно поворачивали в нашу сторону головы, было невообразимо шумно, и от этого мой боевой дух поднимался буквально до потолковой отметки.
Сейчас было, кстати, около трех часов. Инструктаж Уайта перед отъездом наших организованных групп занял чуть ли не целый час, зато мы выслушали столько разнообразных подробностей на тему «можно-нельзя», что моя и без того пострадавшая голова начала еще интенсивнее гудеть и раскалываться. Браун постоянно о чем-то ворковал со своей новоиспеченной подружкой, и я, если честно, чувствовал себя лишним рядом с ними, от чего мне даже было как-то неловко.
Мы посидели в уютненьком кафе на одном из этажей этого центра, а в остальное время я просто плелся за ними в нескольких шагах, рассматривая многочисленные витрины с разными разностями. Ноги уже начали гудеть, как и голова, а мы еще до сих пор так и не ушли из этого огромнейшего магазина.
– Эй, Стив, – окликнул я друга, который тут же оглянулся на меня вместе с Моникой. – Запихаешь мою куртку пока к себе? Я все равно так ничего и не выбрал, – получив в ответ согласный кивок, я передал вещь другу, которую тот надежно закрыл за замком своего рюкзака.
Рукам стало куда свободнее и легче. Хотелось уже что-нибудь наконец приобрести, чего мне еще так и не удавалось. Как вдруг мой изрядно уставший от всей этой пестроты взгляд зацепился за сверкающие витрины, за которыми находились искусно выполненные украшения из красивых камней разных цветов. В другой части отдела я увидел национальные наряды и даже какие-то сувениры. Так-так. Запахло чем-то культурным и этническим, так что надо это посмотреть.
На стенах красовались большие полотна с каллиграфией, которую я при всем желании не смог бы прочесть, если почерк учителя по музыке казался для меня чем-то совершенно нечитабельным, то мудрость, скрытую в этих изящно выведенных строках, мне точно не светило понять.