Где восходят звезды (ЛП)
Мама и папа снова переглянулись.
— Команда проверяет. А мы остаемся тут, чтобы быть в безопасности.
Несколько минут назад Луна предполагала, что все захватывающее произошло еще до ее рождения. Технически она была одной из первых колонистов Луны, так как ее родители сбежали с Земли, когда ее мать была беременна ею, но Луна не помнила ничего об этом, кроме операций на ногах. Иногда, когда ей было плохо, она думала, что получила все плохое и ничего хорошего от того, что была из первых. К тому времени, когда мама снова забеременела, они выяснили, насколько развитие плода зависит от гравитации тут и микроэлементов, так что Пак и Терра были в порядке.
Теперь Луна внимательно смотрела на их отсек. По сравнению с другими семьями, у них было много места, потому что их спальная зона не только должна была вмещать пять тел вместо двух или трех, но и поскольку все спали как бы вертикально, привязанные к своим спальникам, больше тел просто занимало больше места. У них также была большая «жилая зона», где они вместе ели или играли, но им по-прежнему приходилось пользоваться общим туалетом и ванной с губкой, как и всем остальным. Мама и папа сохранили ровные стены лунных скал, за исключением изображения Будды, прикрепленного к куполообразному потолку красной лентой.
Поначалу было весело, что мама и папа были дома посреди дня. Папа рассказывал им забавные истории, например, как он пытался построить новый вид туалета при 1/6 гравитации, который оказался ужасным, а мама показала им новую карточную игру под названием «Бинго Ньютон», которая была о научных мелочах. Но Луна заметила, что мама говорила по ком-линку, пока папа смеялся, а мама пыталась отвлечь их новым вкусом пасты из соевых бобов, пока папа говорил по ком-линку. Итак, что-то происходило.
Это было хорошо, да? Луне ведь было скучно.
Но ее сердце гремело в груди, подмышки вспотели, ведь она знала, что ее жизнь менялась на ее глазах, даже до того, как маму вызвали.
— Я скоро вернусь. Я люблю вас, — сказала мама. Это было на нее не похоже. Обычно она просила их вести себя хорошо. А потом она поступила еще страннее. Она поцеловала Луну в щеки, явно хотела что-то сказать, но не смогла. Когда Луна открыла рот, мама покачала головой и поцеловала Пака в лоб. Он тихо смотрел на маму, а она повернулась к Терре и обняла ее.
Терра через миг обняла ее в ответ.
Объятия тревожили Луну больше всего.
Когда дверь закрылась за ней, Терра повернулась к папе.
— Ты должен сказать нам, что происходит.
Папа покачал головой.
— Скоро узнаете.
— Мама вела себя так, словно ушла на войну! — сказала Терра.
Порой Луна любила Терру, потому что она говорила то, о чем все думали, но боялись сказать.
Пока Терра и папа спорили, Луна следила за прогрессом матери. Мама вышла из Т1 и направилась на север, к отсеку транспортировки. А потом ее имплант замер на 20 минут, после чего направился дёргано на север.
Мама направлялась к кратеру Кабея, месту крушения.
Пальцы Луны онемели. Дыхание участилось. Но она пыталась успокоиться. Они звали маму и папу, но поехала только мама. Мама была семейным доктором, занималась биомедицинскими исследованиями, специализировалась на вирусах. Папа был механиком, который любил шутить, что мама вышла за того, кто был ниже нее. Если им нужен был их опыт, то это была не просто какая-то технологическая проблема, но и живой организм, за которым нужно было ухаживать.
Могло ли место крушения быть заражено каким-либо вирусом?
На их колонию напали?
Мама и папа не любили говорить о том, что случилось на Земле. Они говорили о хорошем. Пак всегда спрашивал, как выглядели деревья и реки, как ощущались, и Луна хотела знать об их предках.
Но всякий раз, когда Терра упоминала о таких вещах, как ядерные бомбы или вырубка лесов, они либо меняли тему, либо вообще прекращали говорить. «Вам не нужно этого знать. Мы прибыли сюда, чтобы уйти от этого». А затем информация обо всех плохих вещах постепенно пропадала в их ком-линках, пока Терра не выяснила это и не начала иногда держать язык за зубами.
Терре следовало бы знать лучше, чем спрашивать папу напрямую. Это не принесет ей никаких ответов, но, по крайней мере, они оба будут заняты, особенно сейчас, когда Терра дразнила Пака, чтобы он что-то сказал.
— Ты не боишься за маму? Не думаешь, что мы должны знать? — сказала она, пока Пак пятился к спальне, стараясь не лезть в это. Он посмотрел на Луну, но она закрыла левый глаз, показывая, что использовала ком-линк.
Луна включила режим слежения. Вся Луна была на карте, чтобы, если кто-то забредет далеко от базы, можно было легко найти человека, пока его не унесло в космос. Луна замерла от этой мысли, но мама вряд ли покинет Луну без предупреждения. И все же было страшно. У всех колонистов за правым ухом был имплант, который идентифицировал их с помощью системы слежения, поэтому Луна могла видеть, что мама двигалась со скоростью космического джипа, направляясь прямо к другим точкам, сгруппированным там, где находилось место крушения. При ближайшем рассмотрении оказалось, что там были мистер Лау, доктор Бинг и доктор Чан.
Мистер Лау был главным хирургом колонии, обучавшимся по британской системе, где хирургов называли мистером. Луна провела с ним слишком много времени, пока он менял нанобота за наноботом для ее ног, пока он, наконец, не сдался, и они с мамой не разработали биопротезы. От одного вида его имени она поежилась, хотя она не видела его более четырех месяцев.
Доктор Чан тоже был врачом, но был моложе. Он изучал и восточную, и западную медицину, поэтому Луна видела, как он занимался тайцзи в тренажерном зале, в то время как все остальные поднимали тяжести.
Доктор Бинг была инженером, специализировалась на прикладных научных исследованиях, настолько сложных, что Луна думала, что даже ее родители не совсем понимали это. Многие колонисты шептались о ней, потому что она была одной из одиноких женщин на базе и, безусловно, самой красивой и самой замкнутой. Она не нравилась Луне.
Луна поманила Пака и показала ему карту. Он внимательно ее рассмотрел.
— В этом есть смысл, — шепнул он.
— В чем?
— Я догадался, что она отправилась на место крушения.
— Но посмотри, с кем она! Она может быть в ужасной опасности. А если кто-то сбросил на нас биотеррористическую бомбу, и потому им нужна мама? Собрать и проанализировать вирус?
Пак пожал плечами.
— Они могли позвать ее, потому что она — семейный врач. Там еще два доктора.
— И доктор Бинг. Почему доктор Бинг?
Он покачал головой. Она видела, что он уже отвлекся. Пак не любил людей и разговоры. Он предпочитал ферму, где выращивал репу.
Терра заорала:
— Почему. Мне. Никто. Не поможет? Мама не отвечает на ком-линк. Папа не отвечает на вопросы, а вам двоим плевать!
Судя по лицу Пака, Терра разбила обычное спокойствие их брата.
— Нам не плевать, — сказала Луна, — но крики не помогут. Хочешь поиграть в «Бинго Ньютон», пап?
Папа покачал головой.
— Поиграйте сами.
Терра сказала:
— Ни за что! Вы меня за дуру принимаете.
Пак протянул руку за картами.
— Ох, звучит как хорошая идея.
Через минуту Терра странно посмотрела на них и пошла за ними к спальной зоне.
— Если думаете, что я — ребенок, которого можно отвлечь игрой…
— Помолчи минуту, — сказала Луна. Она рассказала о карте.
— Покажи, — сказала Терра. Она долго смотрела на карту, и Луна уже хотела спросить у нее, что не так. Терра заморгала и сказала. — Мама двигается не так много, как другие.
— Давай сдвинем шкалу поудобнее, — сказал Пак, и Луна настроила карту, дважды нажала на мамину точку, чтобы сфокусироваться на ней.
Это было правдой. Мамина точка оставалась на месте, в то время как точка доктора Бинг двигалась больше всех, в небольшом полукруге. Две другие точки время от времени двигались, но мерцали.
— Это может ничего не означать, — сказал Пак через миг. — Может, она собирает вирусы и должна оставаться на месте.