Мои калифорнийские ночи (СИ)

Рид отцепляет от себя Бэт и хмуро исподлобья меня разглядывает. Закидывает дорожную сумку на плечо и поднимается по ступенькам, не проронив ни слова. Следом за ним несутся черти, то есть, простите, дети. Однако по хлопнувшей двери я понимаю, что желания общаться с братом и сестрой у этого парня сейчас нет.
Я-то наивно полагала, что со старшим как раз проблем не возникнет. Разница в возрасте года два, и по идее, мы могли бы неплохо поладить.
Осматриваю место военных действий и начинаю уборку дома. Не разгибая спины, устраняю следы погрома от кухни до гостиной. Расстроенный Макс с унылым видом принимается коряво играть Лунную Сонату Бетховена на пианино, а Бэт, не желая мне помогать, забирается с ногами на диван и листает глянцевый журнал матери. Мой «мерзкий ужин» они оба есть отказываются, и я с чистой совестью поднимаюсь к себе. Сил на противостояние у меня уже не нет. Остаётся только надеяться, что эти двое не сожгут дом до прихода их родителей…
Последние приходят минут через пятнадцать. Снова приходится спуститься вниз, оставляя желанный душ на потом. Грейс просто в шоке от того, что видит.
Я, Макс и Лиза стоим шеренгой прямо посреди гостиной. Папа восседает в кресле, а мама этих чудесных деток расхаживает туда-сюда, заламывая руки.
— Элизабет, Макс, нечего сказать? — недовольным тоном интересуется она, осматривая пустующее место на потолке. Люстру, и правда, жаль больше всего. Она была невероятной красоты…
— Это гномы, вечно они всё портят, — насупившись, отзывается мальчишка. Лиза бодро кивает головой в поддержку этой сказочной версии.
— Ну знаете ли… Это уже перебор! — строгий голос Грейс звонким эхом проходится по дому. — Месяц никакого компьютера, приставки и телефонов!
— Ну ма, — вопит Макс, с досадой глядя на меня.
Грейс присаживается на пол и с отвращением смотрит на таракана, а тот, кажется, на неё. — И почему твои питомцы разгуливают здесь по гостиной, Макс? Я ведь уже предупреждала тебя!
Макс подбирает таракана и с какой-то особенной нежностью ставит его на ладонь.
— Ну а ты, Бэт? Что можешь сказать в своё оправдание?
Бэт начинает тихонько всхлипывать, потупив лицо в ковёр. Я тяжело вздыхаю и решаю немного сгладить углы.
— Грейс, мы все виноваты.
Она округляет глаза, словно я только что изрядно её удивила.
— Мы играли. Я попросила Макса показать мне тот крутой квадракоптер, что стоял у вас под лестницей. Признаю: запускать его в доме — было не самой лучшей идеей. Вот и вышел казус с люстрой, мне очень жаль…
— А тараканы? — не веря ни единому моему слову, спрашивает она.
— Я их рассыпала случайно, потому что испугалась.
Грейс качает головой, глядя на сына, выпучившего глаза в мою сторону.
— Вот ведь врёт, — пыхтя, заявляет он, покрываясь красными пятнами. — Ни черта ты не испугалась!
— Макс, что за выражения?! — возмущается Грейс.
— Да! Мы пытались избавиться от неё! — торжественно признаётся он.
— Молодцы! Вот это гостеприимство! — она хлопает в ладоши.
— Не надо себе наши подвиги приписывать! — говорит Макс, обращаясь ко мне, при этом высоко задирая подбородок.
Я устало тру переносицу. Этот дурацкий день вообще закончится когда-нибудь?
— Дженнифер такая криворукая, мам! Разбила три тарелки из твоего любимого сервиза, — громко заявляет Бэт, не глядя на меня.
— А усы и бровь чьё творение? Только не говорите, что Дженна сама себя украсила таким экзотическим способом.
Эти два придурка мерзко хихикают.
— Усы и бровь мои! — гордо произносит мальчишка. — Так ей больше идёт, правда ведь?
Мать качает головой, с надеждой поглядывая на отца, который не участвовал до этого момента в разговоре.
— Вы двое, пойдёмте-ка со мной, — спокойно произносит папа, складывая в футляр очки.
Он отводит их наверх. Полагаю, для приватной беседы. Я виновато смотрю на Грейс и искренне извиняюсь за то, что в её отсутствие произошёл такой бардак. Надеюсь, в следующий раз она подумает прежде, чем оставлять меня наедине с этими двумя. Семейный бюджет — это точно сбережёт.
 
Устала… Сил нет никаких. Поднимаюсь к себе в комнату. Вдруг понимаю, что не хочу иметь детей. Вот просто никогда и ни при каких обстоятельствах!
Упасть бы на постель, но нужно ведь избавиться от подарочка Макса. До сих пор не имела возможности это сделать. Не могла оставить этих забияк внизу даже на пару минут, чтобы как следует вымыть лицо. Кошмар, если честно. Я похожа на *Хельгу Патаки или *Фриду Кало в её худшие годы…
Качаю головой и отправляюсь в душ, наслаждаясь спокойствием и долгожданной тишиной. Расслабляюсь под горячими струями, прокручивая этот стрёмный день в голове.
После, у огромного зеркала скептически осматриваю чистую, раскрасневшуюся от трения кожу. Удалось-таки отмыть, но не без труда естественно. Эти фломастеры оказались очень стойкими. Видимо, и был расчёт на то, что ходить «красивая» я буду долго…
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ставлю ноги на мохнатый коврик. Тянусь за полотенцем, но нащупать не могу. Вот ведь дура, оставила на кровати что ли? Рычу, как несытый тигр, натягивая трусы. Прижимаю грязную майку к груди и быстренько выхожу из ванной. Ну, конечно, махровая прелесть преспокойно лежит себе на одеяле рядом с чистой одеждой, которую я заботливо себе приготовила. Эмили всегда тыкает меня носом за мою рассеянность. Постоянно забываю, что и куда кладу. Просто напасть какая-то, может, попить что-нибудь для памяти?
Шлёпаю босыми ногами до кровати. Бросаю майку и поднимаю полотенце. Легонько касаюсь влажного тела, перебрасываю через плечо мокрые волосы, да так и замираю на месте с открытым ртом…
У дверного косяка стоит тот самый юноша, которого я видела внизу. Твою мать. Вот ведь засада! Я резко прижимаю полотенце к груди. Не то, чтобы я стесняюсь своей фигуры, но, поймите меня правильно, это ведь незнакомый мне парень!
— Что ты здесь делаешь? — севшим голосом спрашиваю я.
Ситуация просто отвратная, если честно.
— Вообще-то это мой дом, а не твой, — ледяным тоном заявляет шатен, и чтоб меня, лениво так скользит взглядом по моему телу.
Обезьянки с бубенцами, что живут в моей голове, тут же подкидывают много неприятных вопросов. Как давно он здесь? И как много увидел? Я ведь стояла перед ним в один трусах. Кошмар. Готова прямо сейчас выпрыгнуть в окно от стыда. Мне вообще-то не присуще краснеть, но конкретно в этот момент, я кажется, заливаюсь краской. И скорее от злости, а не от смущения, потому что этот идиот направляется прямо ко мне. Вдоль позвоночника с мокрых волос неприятно стекают капли воды, но я словно нахожусь в каком-то ступоре и не могу даже пошелохнуться.
— Будем знакомы… сестра, — практически выплёвывая последнее слово, произносит он, запуская руки в карманы.
Опускает взгляд на мои ноги. Я покрываюсь холодным потом, а этот павлин только пренебрежительно кривит губы.
— А знакомство не может немного подождать? — недовольно ворчу я, изучая его надменное лицо. Так и стою, вцепившись в полотенце, как в свой спасательный круг. Мне не нравится, что он — в паре шагов от меня. И при этом я практически голая.
— Мать велела сделать это срочно, — отвечает он, и его глаза смеются. — Да не робей ты так, Смит. Ничего нового я для себя не отметил…
Урод!
— Проваливай вон из моей комнаты, — тут же не сдерживаюсь я, указывая пальцем на дверь.
— А ты не забылась? — хватает меня за руку. Больно так хватает, довольно ощутимо. Его высокомерный взгляд раздражает. Никто никогда так не смотрел на меня. — Ничего твоего в этом доме нет! Так что не вздумай командовать, уяснила?
 
— Как там тебя зовут? — смотрю с вызовом и делаю вид, что совершенно не помню его имени. — Руку отпусти, идиот!
Он даже не думает этого делать.
— Слышал что-нибудь о личном пространстве? Ты сейчас жёстко нарушаешь моё! — гневно говорю я и дёргаю рукой, пытаясь освободить её из мёртвой хватки.