Бунтарь (ЛП)

— Э-э, привет, — приветствую я ее.
Она мило улыбается. — Вы, должно быть, Тесса. Я не помню, что бы мы встречались. Я Блэр.
Я оглядываю комнату. — Где Ашер?
— О, он вышел. — Она машет мне рукой. — Подойди, сядь.
Нерешительно я подхожу и сажусь. В воздухе витает неприятное чувство — что-то, что говорит мне, что, как бы мило она ни играла, ей нельзя доверять. Тишина заполняет комнату, и я достаю телефон из кармана, чтобы попытаться написать Ашеру.
— Если ты пытаешься связаться с ним, я бы не стала. В настоящее время он занимается контролем ущерба.
— Контроль ущерба?
Она кивает. — Видишь ли, Трент узнал о вас двоих, и он в ярости. Если Ашер не успокоит его, он может потерять все.
Мои брови хмурятся. — Мне жаль. Я не думаю, что понимаю.
— Ну, видишь ли, милая, когда ты так широко известна, как Ашер, то, что для тебя не было бы чем-то особенным, для него становится огромным. Если люди узнают, что он встречается с одной из своих учениц, это похоже на социальное самоубийство.
Ладно, я пыталась быть милой, но с меня хватит этой сучки. — Отлично. Спасибо за ваш вклад. Теперь ты можешь посмотреть, что из этого выйдет.
Она мрачно усмехается. — Да, я не думала, что ты это поймешь. Трент сказал, что ты можешь быть немного упрямой. Итак, я немного покопалась о тебе.
— Покапалась?
— О, да. Вы не поверите, что я могу найти. — Она лезет в свою сумку и достает папку, вручая ее мне. — Продолжай. Прочитай это.
Файл не толстый, но материал внутри него ужасающий. Все, через что я прошла, в моих руках, от моих табелей успеваемости до копии фактического заявления, которое я дала полиции после инцидента с моим дядей. У нее даже есть документы с теста на изнасилование из больницы. Все отмеченные вагинальные разрывы смотрят на меня. Меня сейчас вырвет.
— Да. Это было даже для меня трудно читать.
Я закрываю папку и бросаю ее на кофейный столик. — Итак, у меня испорченное прошлое. Ты тоже хочешь пьесу за пьесой о моем дерьмовом детстве?
Она хмурит брови. — Нет, у меня тоже есть все это. Ваш детский психотерапевт написал очень подробные заметки. Я просто не хотела тратить время на его печать. Пустая трата бумаги и все такое.
— Почему бы тебе просто не сказать мне, чего ты хочешь?
— Разве это не очевидно? Ты не подходишь Ашеру.
Мои глаза закатываются. — В прошлый раз, когда я проверяла, это не тебе решать.
Она наклоняет голову из стороны в сторону. — Может быть, и нет, но подумай об этом. Что подумают люди, когда поймут, что их любимый квотербек встречается со своей ученицей, причем с таким эмоциональным багажом, как у тебя? Насколько они знают, он может использовать тебя в своих интересах.
— Это гребаная чушь.
Пожав плечами, она проверяет свои ногти. — Я в этом бизнесе уже давно, и защита имиджа моих клиентов — моя работа. Я просто рассказываю тебе то, что знаю, и что было бы лучше для всех участников.
— А если я не послушаю?
Ее взгляд встречается с моим, и ее губы поджимаются. — Тогда все узнают все, и вам с Ашером придется жить, где целый мир, знает обо всех ужасных вещах, через которые ты прошла. Ты думаешь, что в этой папке много?
Она указывает на кофейный столик.
— Это именно то, что я нашла в пятиминутном поиске. Его поклонники похожи на ФБР. Каждая ваша фотография, которая когда-либо существовала, будет выкопана, стерта с нее пыль и выставлена на обозрение всего мира. Не говоря уже о том, что Ашер будет подвергнут публичному порицанию. Они назовут его извращенцем и другими именами, которые заставят его усомниться, был ли он когда-либо хорошим человеком. И он потеряет все, ради чего работал всю свою жизнь, и все ради какой-то сломленной восемнадцатилетней девочки, которую собственный дядя не любил настолько, чтобы желать ее смерти. Но не волнуйся, он, вероятно, не сразу обидится на тебя. Это займет некоторое время.
 
Моя грудь сжимается так сильно, что становится трудно дышать. Она только что бросила правду мне в лицо, и теперь я пытаюсь не подавиться ею. Я делаю все возможное, чтобы сдержать это, но у меня нет шансов. Мои глаза начинают слезиться, и из них вытекает случайная слеза.
— Я знаю, это тяжело слышать, милая, но давай будем честными — Ашеру лучше без тебя.
Вставая, я иду в прачечную и беру две спортивные сумки. Затем я захожу в комнату, которую мы делили вместе в прошлом месяце. Я вкладываю в них все, что у меня есть, пока ничего не остается. Я изо всех сил пытаюсь нести их обе, но мне удается донести их только до лифта.
Черт, мой телефон.
Я подхожу к дивану и беру его с подушки. Как раз перед тем, как я ухожу, Блэр хватает меня за запястье.
— Ты поступаешь правильно, Тесса.
Вырываясь из ее объятий, я выравниваю ее взглядом. — Не прикасайся ко мне, блядь.
Она не говорит больше ни слова, пока я втаскиваю свои сумки в лифт и нажимаю кнопку, чтобы спуститься. Я прислоняюсь к задней стене, пытаясь сохранять спокойствие. Все, что она сказала, было правильно. Я бы только потянула его вниз и заставила бы его потерять все. Но все же, от этого слушать ее не легче.
Как только я достигаю дна, я вспоминаю, что у меня больше нет машины. И с тем, что происходит в моей голове, есть только один человек, которому я могу позвонить.
***
Вибрирующий у меня на коленях телефон возвращает мое внимание к настоящему. На экране появляется имя Ашера и наша фотография с субботнего вечера. Мне нужны все силы, чтобы не отвечать. Ему лучше без тебя. Я вздыхаю, нажимая «игнорировать» и переворачивая телефон, чтобы не поддаться искушению перезвонить ему.
— Тесс, — тихо говорит Истон, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Мы приехали.
Я даже не поняла, что машина остановилась, слишком погруженная в свои мысли. Это милый дом, и часть меня удивлена, что они с Зейном могут позволить себе арендовать это место. Он не слишком большой, но так близко к кампусу, что это практически первоклассная недвижимость.
Мы выходим из машины, и Истон достает мои сумки из багажника. Я следую за ним, пока он заносит их внутрь. Зейн сидит на диване, и в ту секунду, когда он видит меня, его глаза расширяются.
— Тесса? — Он встает. — Срань господня, ты в порядке? Что случилось?
Я качаю головой. — На самом деле я не хочу об этом говорить.
— Я сказал ей, что она может занять комнату для гостей, — говорит ему Истон.
— Да, конечно. Это все твое. — Замерев на секунду, он вздыхает. — Иди сюда.
Зейн притягивает меня в свои объятия и крепко прижимает к себе. Должна признаться, я скучала по этому парню. Мы всегда были ближе, чем показывали. Иногда, когда ни один из нас не мог уснуть после одной из его вечеринок, мы спускались вниз и использовали оставшийся алкоголь для приготовления экспериментальных коктейлей. Это была моя любимая часть ночи.
— Мне нужно пойти и надрать кому-нибудь задницу?
Влажный смешок слетает с моих губ. — Нет.
Он гладит меня по спине, прежде чем отпустить. — Хорошо. Что ж, дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Истон покажет тебе, где находится комната для гостей.
— Спасибо.
Я следую за своим бывшим вверх по лестнице и дальше по коридору. Он указывает на пару дверей, говоря мне, какая комната его, а какая Зейна, а затем открывает ту, что в конце. Комната маленькая, но сойдет. Тем более, что возвращаться домой — это не вариант.
Как только он ставит мои сумки на землю, он поворачивается ко мне. — Я рад, что ты позвонила. Я не знаю, что случилось, но я рад, что ты все еще доверяешь мне настолько, чтобы знать, что я всегда буду рядом с тобой.
Не зная, что сказать, я одариваю его застенчивой улыбкой.
— Я буду внизу, если понадоблюсь тебе.