Мишель и Мышиный король (СИ)

Но разве не он первый признался ей в любви? Разве не он умолял ответить взаимностью? Как он мог с такой легкостью оборвать связавшую их нить, заставить ее забыть о самом близком человеке? 
Сейчас, когда ворота остались позади, они пробирались по запорошенной снегом дороге к замку с привидениями. Алек шел впереди, сжимая в руке золотую саблю, Тэш следовал за ним, а Генри с Мишель на руках будто бы случайно отстал от других на несколько шагов. 
– Как ты мог так поступить? – тихо проговорила она. 
Генри усмехнулся, выдохнув белое облачко. Его серые глаза блеснули сталью. Прежде Мишель не замечала в них такой суровости. 
– Ты, безусловно, имеешь право меня ненавидеть, – отозвался он, немало удивив Мишель своими словами. 
– Ненавидеть? – переспросила она, нахмурившись. 
– Ведь это по моей вине так круто изменилась жизнь твоего жениха, – он сделал особое ударение на последнем слове, и Мишель наконец поняла, что больше всего задело Генри. 
Да как он вообще мог ревновать после того как сам же от нее отказался! 
– Поставь меня на землю, – строго скомандовала она. 
Теперь уже Генри выглядел удивленным, однако Мишель и не думала смягчаться. Пора бы им уже расставить все по своим местам. 
– Твои ноги промокнут, – попытался воспротивиться Генри. 
– Это не твои заботы, – парировала она. – Теперь, как ты сам заметил, моими ногами следует интересоваться моему жениху! 
Генри сжал зубы и, кажется, побледнел еще сильнее, но послушно опустил Мишель на землю. Колючий снег тут же обсыпал лодыжки, забился в задники разношенных туфелек. 
– Прошу прощения за мою вольность, я надеялся немного поговорить, но раз тебе и это неприятно, не стану задерживать, – холодно заметил Генри, и злость в груди Мишель вспыхнула с новой силой. 
– Почему же ты решил поговорить только сейчас? Дай угадаю: невеста принца более подходящий собеседник для Мышиного короля, чем детдомовская девчонка без роду без племени? 
– При чем тут твое происхождение? – опешил Генри. 
– Так ты не из-за него меня бросил? Тогда почему? Как ты посмел забрать у меня то, что тебе не принадлежало?! Это мои воспоминания и моя жизнь, а ты просто украл это! Лишил лучшего, что у меня было, и исчез! – Мишель сама не заметила, как повысила голос. 
Тут как тут подоспел Алек и Тэш, да только Мишель не было до них никакого дела, тогда как Генри бросил взгляд на принца, который шагнул вперед, будто готовясь встать между ними. 
– Не так уж и страшно потерять немного воспоминаний, – сказал он. – Главное, что быстро нашелся тот, кто смог утешить. 
– Ах вот значит как ты заговорил! – грудь Мишель часто вздымалась, а руки так и чесались хорошенько стукнуть упрямца. 
– Что тут произошло? – вмешался Алек и смело положил руку на плечо Мишель. – Неужели ты прежде знал мою невесту? 
При всем желании сложно было вообразить более неподходящего момента для проявления заботы. Генри насмешливо хмыкнул, а Мишель раздраженно сбросила руку принца с плеча. 
– Кстати об этом! – она повернулась к Алеку, уперев руки в бока. – С чего ты вообще взял, что мы поженимся?! 
– Как же иначе? – удивился принц, и его прекрасное лицо преисполнилось решимости, когда он торжественно продолжил: – После всего, что между нами случилось, я должен поступить по совести и взять ответственность за девушку, что спасла мне жизнь ценой собственной репутации. 
Мишель слышала, как хрустнули костяшки, когда Генри сжал кулаки, однако не могла понять, чего ей хочется больше – плакать или смеяться. Со слов Алека выходило, что он едва ли ни обесчестил ее, тогда как на самом деле все обстояло совсем не так. С другой стороны, самоотверженность, с которой принц готов был броситься в неспокойные воды брака, даже не узнав, что она за человек, восхищала. 
– Значит так, Ваше Высочество, – Мишель глубоко вздохнула и быстро проговорила: – Ничего особенного я не сделала и тебе не нужно на мне жениться. Свадьба без любви – плохая затея. Так что с этого момента я освобождаю тебя от всех обязательств, понятно? 
 
– Но как же приличия? – виновато произнес Алек. – Ведь я оказался в твоей спальне посреди ночи. Нас едва не застукала та жуткая женщина. 
– В таком случае, мне придется выйти замуж сразу за троих, а это еще более неприлично, не находишь? – возразила Мишель, проигнорировав возмущенный кашель Тэша и удивленно взлетевшие брови Генри. 
– Тут ты, конечно, права, – подумав, согласился Алек и с сомнением добавил: – Но ты, наверное, расстроишься, ведь я уже пообещал тебе… 
– Но ведь я уже освободила тебя от обещания, – напомнила Мишель и мстительно продолжила, вздернув подбородок: – Я вообще ни за кого замуж не собираюсь! 
– Ну, раз так, будь по-твоему, – вздохнул принц, но Мишель в его словах почудилось облегчение, – однако ты можешь рассчитывать на мою поддержку и дружбу! Поверь, я всегда буду помнить о твоей самоотверженности! 
– Если только кто-нибудь не поможет тебе забыть, – мрачно отозвалась Мишель и, развернувшись к троице спиной, уверенно зашагала к замку, с силой приминая скрипучий снег. 
Она решила: поможет Генри расколдовать замок и разобраться с короной – и сразу же вернется домой. Все, хватит с нее сказок и волшебства. Что толку от чудес, если в итоге заклятия используют против тебя, стирая память?
***
Мишель не чувствовала холода – внутри нее бушевало пламя праведного гнева. Она не подала вида, что заметила нагнавшего ее Генри, просто шагала вперед, мимо замерзших розовых кустов и темных, заваленных снегом лавочек. По-видимому, когда-то здесь был прекрасный сад. 
– Я решил, ты его любишь, – проговорил Генри. 
– А я решила, что что-то для тебя значу, – отозвалась Мишель. – Как видишь, людям свойственно ошибаться! 
– Ты совсем не изменилась, – заметил он. 
– Печально, – констатировала Мишель. – Выходит, я по-прежнему не слишком хороша, чтобы ты сделал меня своей королевой. Только в этот раз, пожалуйста, не утруждайся, стирая мою память: я вовсе не собираюсь бросаться тебе на шею, умоляя сбежать со мной! 
– Все не так! – воскликнул Генри. 
Схватив Мишель за руку, он развернул ее к себе, заставив посмотреть себе в глаза. Сердце дрогнуло – так бывало каждый раз, когда он смотрел на нее с такой жадностью. Да только Мишель совсем не хотелось обжигаться вновь, поэтому она отвернулась, прошептав «пусти». 
Генри послушался, убрал руки, но не сдвинулся с места, пока она вновь на него не посмотрела. 
– Я действительно никогда не хотел, чтобы ты становилась моей королевой, но не потому, что ты недостаточно хороша для меня – как ты вообще могла подумать о подобном? – он нервно взъерошил волосы, вновь становясь похожим на того шестнадцатилетнего парня, в которого она влюбилась. – Просто… Слишком эгоистично с моей стороны просить тебя о такой жертве! Как я мог лишить тебя нормальной жизни, подвергнуть риску, тогда как я сам не представлял, смогу ли справиться с доверенной мне силой? 
– Что бы ты там себе ни надумал – заставлять меня забыть о тебе – подло! И почему же, когда понял, что справляешься, ты не вернулся за мной? – Мишель чувствовала, что если сейчас не выскажет все, что ее тревожит, то обида разорвет ее на миллион кусочков. 
– Ты могла стать счастливой и без меня, – упрямился Генри. – Я не имел права забирать у тебя этот шанс. 
– Так вот, оказывается, в чем дело? – фыркнула Мишель. – А может тебе просто не хотелось за меня бороться? 
– Или может мне не хотелось смотреть, как ты меняешься под действием короны, – мрачно проговорил Генри. 
Он отвернулся и, больше не глядя на Мишель, быстро пошел вперед. Она при всем желании не смогла бы его нагнать – на один размашистый шаг Генри приходилось два ее. 
Почему все так обернулось? И что имел в виду Генри, говоря, что корона ее изменит? Неужели решил, что власть испортит характер? От невеселых размышлений отвлекли остальные участники ночной вылазки: Тэш и Алек, словно телохранители, пристроились с обеих сторон.