На грани выживания (ЛП)
Там проживало более пятидесяти семей — мужчины, женщины и дети всех возрастов. Дюжина детей бегала туда-сюда, играя в пятнашки, их одежда была потрепанной, лица худыми и перепачканными грязью.
— Они выглядят голодными, — заметил Бишоп, вторя ее мыслям.
Капитан Гамильтон мрачно кивнул.
— Последние несколько недель выдались тяжелыми. У нас есть топливо, но это все. На прошлой неделе Федеральное агентство по чрезвычайным ситуациям планировало пополнить наши запасы, но они так и не появились. Мы продолжаем получать отказ. Честно говоря, думаю, у них все закончилось, но они не хотят признать, что мы остались одни.
— Что вы собираетесь делать? — спросила Ханна.
— Мы не знаем, — признался Гамильтон. — Они подразумевали, что мы имеем право брать все, что нужно, у местного населения. — Он бросил на них еще один виноватый взгляд — они были местным населением. — Но все голодают. Я не смогу оправдать себя, если возьму хоть кусочек изо рта голодного ребенка. Ямини проделала большую работу с гражданскими, заставляя их выполнять задания, работать вместе, давая им цель. Мы ограничивали рацион и обходились своими силами.
Бишоп бросил на Ханну пристальный взгляд; она кивнула.
Эти люди приносили пользу миру — и инженеры, и солдаты. Благодаря им электричество в юго-западном Мичигане когда-нибудь будет восстановлено. Электростанция не расплавилась.
Фолл-Крик, вероятно, обязан этим людям жизнью.
— Я думаю, мы можем вам помочь, — сказала Ханна.
— О?
Лиам бросил на нее взгляд в духе «нам самим мало».
Она улыбнулась ему уверенной улыбкой, возможно, более уверенной, чем чувствовала. У них все получится.
Ханна указала на место, где они припарковали «Оранж Джулиус».
— У нас есть кое-какие припасы в багажнике грузовика. Если вы не возражаете, мы накормим детей сегодня и вернемся завтра с другими продуктами.
— Это… это было бы чудесно, — выдохнул Гамильтон.
— Ничего особенного, в основном рис и бобы.
Гамильтон выглядел так, будто он умер и попал на небеса.
— Еда, подходящая для принца. Подожди, пока я расскажу гражданским. Они будут в восторге.
Бишоп ухмыльнулся от уха до уха.
— Приятно слышать.
— Считайте эту доставку подарком, — добавила Ханна. — В будущем, возможно, мы сможем обмениваться на патроны, медикаменты или другие припасы, если они у вас есть.
— Конечно, да. Мы открыты для этого. — Капитан покачал головой, его глаза блестели. — В наши дни в мире не хватает доброты. Мы не можем отблагодарить вас, но готовы заправить ваш грузовик перед отъездом. Агентство может забыть нас накормить, но они следят за тем, чтобы у нас хватало топлива для охлаждения реакторов. — Он криво улыбнулся. — По крайней мере, пока что.
Бишоп пожал руку Гамильтону.
— Спасибо, брат. Мы ничего не можем сделать с тем, что происходит там, но кое-что мы можем сделать здесь. Бог все контролирует. Мы делаем то, что можем; это все, что от нас требуется.
Капитан Гамильтон кивнул.
— Будьте осторожны.
— Всегда, — отозвался Лиам.
Когда они возвращались через ворота к «Оранж Джулиус», Лиам осматривал здания на ходу, обращая внимание на окна, крыши, затененные дверные проемы, его глаза блуждали по скоплениям людей. Ханна могла сказать, что он проверяет, нет ли оружия, скрытых движений, чего-нибудь необычного.
Лиам Коулман никогда не расслаблялся. Он всегда настороже, всегда защищал ее и всех остальных.
Лиам замедлился, чтобы соответствовать шагу Ханны, позволяя Бишопу их опередить.
— Я видел, что ты там сделала.
Она бросила на него свой лучший невинный взгляд.
— О чем ты?
— Это не просто альтруизм.
— Полезно заводить друзей, Лиам. Если ты не заметил, теперь у нас как в феодальных государствах в лучшие времена, или как на Диком Западе в худшие. Чем больше союзников мы сможем завести, тем лучше. Я не жду от них ничего в ближайшее время. Может быть, никогда. Но они делают что-то хорошее. Они работают, чтобы помочь всем нам. Немного помощи в ответ — это самое малое, что мы можем сделать.
— Даже если это нам дорого обойдется.
— Да, даже тогда. Особенно тогда.
Он медленно кивнул, его губы подрагивали в уголках.
Она отвернулась, чтобы скрыть жар на щеках, и прочистила горло.
— Иногда звезды сходятся, и правильный поступок — это еще и умный поступок.
Минуту они молчали. Птицы щебетали на деревьях. Детские крики эхом доносились с парковки, запах древесного угля от костров разлетался по ветру.
— Ты знала о Гамильтоне? — спросил Лиам.
— Я понятия не имела, что ты знаешь кого-то здесь. Приятный сюрприз.
Он улыбнулся ей. Настоящей, искренней улыбкой.
— Да. Да, это так.
Глава 44
Генерал
День девяносто девятый
Генерал перевернул стеклянный тумблер и достал из буфета бутылку односолодового скотча. Скотч нынче стал дефицитом.
Постоянный запас — еще одно преимущество работы, и одна из множества причин, по которым он стремился сохранить ее любой ценой.
Генерал налил себе на три пальца, а затем добавил горсть льда из холодильника для напитков, работающего от генератора, установленного в его кабинете в первую неделю.
Когда-то он был алкоголиком. Именно эта зависимость стала одной из главных причин — хотя и не единственной — его грязного развода, вынужденного досрочного увольнения из армии и потери престижа в высших кругах Вашингтона.
Он все еще разрешал себе иногда поблажки, но его воля оставалась железной, амбиции — огромными, хотя в последнее время не обходился одним бокалом, выпивая сначала два, а затем и три.
С момента его познавательной беседы с Маттиасом Саттером.
С тех пор как Генерал узнал, что его единственный ребенок мертв.
Он задвинул это знание в какой-то темный, заросший паутиной уголок своего сознания. Придет время, и он признает это, но не сейчас.
— Выпьешь, Генри? — Генерал наклонил свой бокал в сторону губернатора, который последние сорок пять минут беспокойно расхаживал по ковру в кабинете генерала. — Скотч помогает от нервов.
Губернатор покачал головой и потер покрасневшие глаза. Он выглядел так, словно не спал неделю, его костюм и галстук были помяты, а старческая кожа изъедена заботами и стрессом.
— Я не знаю, я просто не знаю.
К счастью, в этот вечер они остались вдвоем. Вредная госсекретарь отсутствовала. Эта женщина постоянно досаждала Генералу, подрывала его авторитет, сомневалась в его мотивах, шептала губернатору на ухо.
Чем скорее он от нее избавится, тем лучше.
— Мы получили сообщения, что прославленный бандит Александр По захватил по меньшей мере четыре лагеря Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям, — сказал губернатор Даффилд. — Рассказы сбежавших граждан ужасают. Убийства и изнасилования. Человеческое рабство и торговля людьми. Мы должны что-то сделать.
Генерал усмехнулся.
— Спасти Иллинойс? Отправить наши оставшиеся войска за пределы штата, оставив себя голыми и уязвимыми?
— Мы должны что-то сделать! Он захватит всю страну, если мы ничего не предпримем.
Генерал сделал еще один глоток.
— Давай пока не будем впадать в истерику.
Губернатор Даффилд вышагивал перед окнами офиса, заламывая руки.
— Мы получили приказ из Белого дома немедленно направить все, что у нас есть, на поддержку Иллинойса. Губернатор Иллинойса умоляет о помощи, в то время как его штат полыхает в огне. У По в руках Чикаго. У него в подчинении Рокфорд, Пеория и Спрингфилд.
— Единственная причина, по которой он не контролирует весь Иллинойс, в том, что он продвигается на восток. На восток, к границе Индианы. Согласно нашим последним разведданным, он сосредоточился к северу от Чикаго Хайтс и направляется к Гэри, штат Индиана.
— Время придет, но не сейчас.
Губернатор Даффилд остановился на середине шага и уставился на Генерала, как олень, попавший в свет фар.