Побег (ЛП)

Она поставила свою кружку сильнее, чем собиралась, выплеснув кофе на стол. «Что, черт возьми, мне теперь делать?» Согласно письму, которое написала сумасшедшая сестра Гэвина, сегодня заканчивалась ее отсрочка. Они придут за ней.
И, похоже, Гэвин не собирался ее спасать.
А почему он должен? Он получил то, что хотел.
Отставив в сторону полупустую чашку, Вэл посмотрела на часы. Еще слишком рано, но, по крайней мере, теперь она могла сидеть в комнате отдыха, не выглядя как ненормальная.
Стоял холодный вечер, туман снова поднимался волнами. Влага бисером покрывала воздух прозрачными занавесками, осыпая ее кожу, как легкая морось. Ветер был таким плотным от осадков, что, казалось, имеет вес, и Вэл пожалела, что забыла захватить с собой пальто.
Ночь продолжала ухудшаться. Между ног у нее все болело. Тупая боль пульсировала в глубине живота каждый раз, когда она наклонялась слишком сильно или делала слишком длинный шаг. Она старалась не хромать, но не была уверена, что дискомфорт не отразится на ее лице.
Вэл накрасила губы, покрытые синяками от поцелуев, темно-фиолетовой, почти черной помадой после того, как допила кофе. Помада отвлекала от остальной части ее лица, привлекая внимание к улыбке, которую она демонстрировала клиентам. Это была милая улыбка, даже если она не касалась ее глаз. Вэл достаточно потренировалась перед зеркалом дома.
Пока она носила тарелки на кухню и обратно, на ее плечи давило напряжение. Она то и дело поглядывала на дверь, боясь, что войдет еще один из родственников Гэвина или, что еще хуже, сам Гэвин. Вэл совсем не хотела, чтобы он приходил к ней на работу и садился за столик, которые ей пришлось бы обслуживать, просто чтобы насмехаться и унижать ее перед незнакомцами.
Но хотя никто не приходил, кроме ее обычных клиентов, чувство ужаса все усиливалось. Если что-то ужасное еще не произошло, это не значит, что оно не произойдет в ближайшее время. Прошла уже неделя, и Лука наверняка уже начал скучать и проявлять беспокойство. Он не был похож на своего брата. Его поддерживала не охота, а сама идея убийства.
Неприятное беспокойство не покидало ее, когда Вэл заканчивала смену, двигаясь, как призрак, пока она доставала сумочку из шкафчика и начинала долгую прогулку домой в темноте. «Надо было взять такси», — подумала она, настороженно оглядывая витрины магазинов. Многие из них были темными и зарешеченными. Кожу на ее шее покалывало, и каждый звук в темноте посылал искры страха в мозг в ожидании угрозы, которая так и не наступила.
В этом и заключалась особенность жизни в большом городе. Ты никогда не оставался полностью одинок. Даже в неурочное время всегда кто-нибудь находился на улице. Это должно было заставить ее чувствовать себя в безопасности, но именно постоянный людской поток делал Сан-Франциско таким опасным. Она никогда не могла быть полностью уверена, что человек, идущий напротив нее в темноте, не хотел причинить ей вреда.
Тем не менее, жизнь в городе сделала ее невосприимчивой к опасностям. Она не стала сильнее, просто более раздражительной. Жизнь в месте постоянной нервозности означала, что многое из происходящего на улице воспринималось как белый шум. Это было необходимо, иначе можно сойти с ума.
Вэл услышала шаги позади себя, оценив их как возможную угрозу, и ускорила шаг, но она все равно не ожидала, что ее схватят.
— Привет, Вэл. — Голос Луки донесся из-за ее спины, сопровождаемый железной хваткой. То, как он держал ее, могло бы показаться интимным, если бы она была рада встрече с ним. Но это не так, и когда Вэл попыталась высвободиться из его крепкой хватки, он только крепче сжал руки вокруг ее талии. — Давно не виделись.
— Я была занята, — проговорила она сдавленно. — Дай пройти.
— О, да, — зловеще сказал Лука. — Ты пойдешь, конечно.
Что…
Ей удалось издать один вскрик, яркий и пронзительный в темноте, прежде чем что-то острое вонзилось в ее шею. Темная улица стала еще темнее, и Вэл прижалась спиной к его телу, которое, несмотря на ночную прохладу, казалось пугающе теплым.
 
Он ждет здесь не так долго, поняла она. Не достаточно долго, чтобы замерзнуть.
Что означало… что-то. Шестеренки в ее голове начали заклинивать.
«Береги голову», — подумала она.
Последнее, что она помнила, это запах новой кожи и кислый запах страха. В тот момент, когда она собиралась закричать снова, ее сознание отключилось.
И она перестала что-либо чувствовать.
Глава 16
Апатит
Когда Вэл снова открыла глаза, она лежала на чем-то плюшевом и мягком. В ушах стоял рев, который, казалось, доносился отовсюду. Она попыталась сесть, чтобы прийти в себя, но ее запястья не двигались. Она была связана и с кляпом во рту на заднем сиденье движущейся машины. Теперь она все вспомнила: темную улицу, иглу, Луку.
Наверное, Гэвин все-таки не убил его.
Она повернула голову, пытаясь выглянуть в окно, но угол обзора был неудачным. Она смогла разглядеть ночное небо, звезды, рассыпанные по бархатному полотну, словно кусочки циркония, и верхушки самых высоких зданий. Но это ровным счетом ничего ей не говорило. Она могла находиться в любом крупном городе, от Сан-Франциско до Нью-Йорка.
Автомобильное радио играло заурядную песню со странным ритмом, который пульсировал в ее черепе, как зарождающаяся головная боль. И у нее действительно болела голова. Все то вино, которое она выпила назло, наконец-то взяло верх. Она застонала.
— О, хорошо, — сказал Лука. — Ты очнулась. Я боялся, что превысил дозу.
Превысил дозу? Что, черт возьми, он ей вколол?
Она судорожно оглядела себя. Ее сердце билось слишком быстро, а глаза болели так сильно, что казалось, будто они вот-вот лопнут, но, если не считать ватной дымки от наркотиков, затуманившей ее мозг, она казалась нетронутой.
Пока что.
Вэл пробормотала что-то не слишком приятное сквозь кляп, которым, похоже, послужила часть ее рабочей формы. Она заметила в зеркале заднего вида, как Лука посмотрел на нее, когда она яростно извивалась, пытаясь одернуть подол юбки.
— Ты немного живее, чем я ожидал. Успокоительные действительно подействовали на твой организм, но я забыл, что ты почти ничего не ешь. Обмен веществ у тебя, наверное, сбился к чертовой матери, — добавил он весело, с той непринужденной откровенностью, с какой обсуждают погоду.
Она посмотрела на него, не пытаясь скрыть свое отвращение.
— Не смотри на меня так. Я бы не стал тебя травить.
Она могла в это поверить. Для льва нет никакого удовольствия в охоте на одурманенную газель. Ее выражение лица не менялось, пока Вэл смотрела в грешные темные глаза, изучающие ее.
— А вот моя сестра может, — добавил он после паузы. — Она пытается убедить себя, что ты совсем не похожа на свою фотографию. Когда она увидит, какая ты красивая, она будет в ярости. Я бы на твоем месте был осторожен. Анна- Мария всегда отличалась дурным нравом, а Гэвина нет рядом, чтобы защитить тебя. Твоя ошибка.
Вэл медленно выдохнула. Он не знает.
Странно, что Гэвин не удосужился сообщить своей семье, что он все еще жив. Неужели он все-таки собирался помочь ей? Надежда слабо шевельнулась в ее груди, как маленький мотылек.
Ну, если он не сказал им, то и она не собиралась.
Если бы Лука собирался убить ее, предположила Вэл, то он бы уже сделал это. Она проверила свои путы, которые были слишком тугими, чтобы освободиться. «Должно быть, он везет меня, — она с трудом сглотнула, заставляя себя смириться с неизбежным, — на охоту».
 
— Я скоро остановлюсь и дам тебе еще одну дозу, — пообещал он ей. — Нам с тобой предстоит долгая дорога, и я бы предпочел, чтобы ты не отвлекала меня — хотя ты и очень желанный отвлекающий фактор.
Он продолжал говорить, но его низкий голос неуловимо сливался с белым шумом обогревателя и странной, назойливой музыкой. Вэл почувствовала, что ее внимание мерцает, как помехи в старом телевизоре, и уставилась в потолок машины.