Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь

– Садись. – Он открывает дверь своего старенького «чероки», и Киоко удобно устраивается на переднем сиденье, тотчас достает свой блокнот и делает заметку. И чего она там пишет, – подумал Горо, что тут можно писать. Просто город сожрал еще одну наивную девчонку, а уж повесилась она сама или ее повесили – не имеет значения. Этот город всегда найдет свою жертву.
Через двадцать минут Горо и Киоко сидели у старого босса семьи, Джиро-сама. Киоко таращилась по сторонам, Горо сидел, опустив голову. Старый босс задумчиво смотрел на них. Сбоку бесшумно отодвинулась дверь, и красивая девушка в темно-синем кимоно, сидя на коленях в сэйдза, перенесла через порог поднос с маленьким чайником, тремя чашками и прочими предметами для церемонии. Плавно перетекла по эту сторону двери, закрыла дверь и взяла поднос. Все было сделано бесшумно, плавно и довольно быстро. Вот только что открылась дверь, а вот девушка уже расставляет чашки перед гостями. Расставив приборы и поклонившись, девушка исчезла, так же как и появилась. Старик Джиро прокашлялся, очищая горло, и занес руку над столиком, придерживая рукав кимоно.
– И что привело тебя в мой дом, Горо-кун? Да еще и вместе с такой очаровательной спутницей? – прищурился он, наливая кипяток в чайник, для первой заварки. Такое могло быть истолковано и как неуважение, будь Горо равным, но так как статус у него был намного ниже, чем у босса семьи, то и Джиро-сама мог позволить себе говорить прямо во время заварки. Первой заварки. Или это все-таки неуважение?
– Происшествие, Джиро-сан, – сказал Горо, – взрыв на пустыре цементного завода и инцидент с нападением на юниорский состав «Воинов Сейтеки».
– Интересно. А почему это, Горо-кун, ты считаешь, что я что-то знаю об этом… достойном сожаления инциденте? – Джиро-сама прикрыл чайник крышкой и оставил настаиваться.
Да потому, старый хрыч, что в этом прогнившем городе ты – главный паук, захотел выкрикнуть ему в лицо Горо, потому что за каждым трупом в подворотне, за каждой дозой наркотика, за каждой бутылкой нелегального алкоголя можно увидеть твое лицо! Но ты глупец, старый Джиро, если думаешь, что это ты тут кукловод, если ты думаешь, что это ты тут крупная рыба. Город съест и тебя. Ты всего лишь закуска на его гнилых зубах, но, когда ты это поймешь, будет уже поздно, старик. Может быть уже поздно.
– Джиро-сама, я надеюсь, что такой осведомленный и уважаемый человек, как вы, могли что-то об этом слышать, – произнес вслух Горо.
– Хм… – хмыкнул Джиро. Задумался.
– Когда армия Цинь подошла к границе государства Янь, наследный принц Янь очень испугался и задумал убить правителя государства Цинь, чтобы защитить своё владение от завоевания, – произнес Джиро нараспев, закрыв глаза. Помолчал. Открыл один глаз и смерил Горо взглядом. Горо молчал в ответ. Вечно старый хрен загадками говорит, подумал он.
– Ой, – услышал он вдруг. Его головная боль, Киоко-тян сидела, испуганно прижав ладонь ко рту, как будто хотела удержать вырвавшееся слово.
– Хм? – старый Джиро подобрался и наклонил голову, изучая стажершу, так, словно она была предметом мебели, который вдруг заговорил. – Ты что-то хочешь сказать, дитя?
Горо стиснул зубы, молчи, подумал он, молчи, дурочка, куда ты лезешь, зачем я взял тебя с собой, молчи, заклинаю тебя.
– Это же… когда карту развернули, обнаружился кинжал, да? – робко произнесла Киоко, и Горо нахмурился. Стажер что-то знала об этом птичьем языке, на котором общался старый босс?
– Хм, хм. Удивительно. – Джиро повернул голову к Горо и слегка улыбнулся – едва-едва, кончиками губ: – А твоя спутница, несмотря на столь юный возраст, знает больше, чем ты, Горо-кун. Да, Киоко-тян… – повернулся Джиро к его стажеру, а Горо только руками мысленно всплеснул. Куда она лезет? И откуда старик Джиро знает ее имя?
– Как здоровье твоей уважаемой матушки, Киоко-тян? Слышал, что в последнее время не очень.
– Д-да, а откуда вы знаете? У нее миому обнаружили, а страховка не покрывает операцию, мы на бесплатную в очереди стоим… – захлопала глазами Киоко.
 
– Не переживай ты так, сделают твоей маме операцию. Сегодня и сделают. А как твой младший брат, Кэйтаро-кун? У него были проблемы в институте?
– …нууу, его выгнали из института, Джиро-сама, мы с мамой очень расстроились.
– За что? – В уголках глаз старого босса семьи собрались морщинки, и он стал похож на доброго дедушку, который живет в доме по соседству.
– Да подрался он, но он не виноват, Джиро-сама! На него там напали два парня, а у них и родители богатые, и связи есть, а его виноватым выставили! – выпалила Киоко.
– Ай-яй-яй, – покачал головой Джиро, – ну надо же, какие безобразия сейчас происходят. Знаешь что, вы не торопитесь. Я уверен, что в институте разберутся в ситуации и все поймут. Тэкихико-кун – справедливый человек, и я уверен, что он просто не знал об этом. Я позвоню ему сегодня.
– Ну что вы, не стоит, Джиро-сама, – засмущалась Киоко. Горо стиснул зубы. Опять. Город тянул в рот все, что еще было живым. Молодым. Неиспорченным.
– Джиро-сама… – начал он, но босс даже не взглянул в его сторону.
– А, скажи-ка мне, Киоко-тян, что тебе надо от старого Джиро? Зачем ты пришла вместе с Горо-куном?
– Ну… мы спросить, что вы знаете про происшествие… и нападение на героев…
– А. Хорошо. – Джиро взял чайник и вылил первую заварку через деревянную решетку подноса. Киоко как-то оказалась рядом и завладела заварником, ловко перехватив его у старого босса. Горо только глазом успел дернуть, глядя, как Киоко заваривает вторую заварку уверенными, отточенными движениями.
– Знаешь, Горо-кун, – обратился к нему хозяин дома, по-прежнему смотря на то, как Киоко управляется с чайными принадлежностями, – а все же зря мы ворчим на молодежь. Вон, какие среди них бывают… Жалко, что не все.
– Джиро-сама… – снова попытался обратиться Горо, но старый босс даже ухом не повел.
– Киоко-тян, – сказал он, когда заварной чайник был поставлен на поднос – завариваться, и девушка выпрямила спину, – ты понравилась старику, поэтому я скажу вам, что знаю. И, Горо-кун… – взгляд старого Джиро наконец упал на него, и Горо мгновенно покрылся холодным потом, увидев в его зрачках пасть голодного Города.
– Выдайте этой девушке премию, что ли. Видит Аматэ-расу, она более достойна своего значка, чем ты – своего.
Горо хотел сказать, что Киоко – всего лишь стажер, а стажерам не выдают значков, но слова застряли у него в горле.
– Итак, Киоко-тян, что же ты хочешь знать? – снова повернулся к девушке старый босс.
– Я… о происшествии на заводе, – робко уточнила Киоко.
– Да. Как ты уже ранее сказала, кое-кто спрятал кинжал в карту. Ударил меня в спину. Эх, молодежь. Они не знают, куда деть свои руки и ноги.
– Период Весны и Осени Царства Вэй…
– А ты умная девочка. Ладно, я боюсь, что твой старший не понимает, о чем мы тут говорим, поэтому мне придется ему объяснить. Налей мне чаю, доченька. – Киоко поднимает чайник, а старый Джиро поворачивается к инспектору СКПУ.
– Ушел бы ты отсюда несолоно хлебавши, Горо-кун, да порадовала меня твоя девочка. Не переживай, Киоко, и маме твоей операцию сегодня сделают, и братика в институте восстановят. А ты… – тяжелый взгляд уперся в Горо, – слушай.
– Конечно, Джиро-сама, – опустил голову инспектор.
– Слушай внимательно, Горо-кун, понимай правильно и запоминай надолго. Семья Кодзима не имеет, не имела и не будет иметь никакого отношения к команде наемников «Черная Вдова» и лично к Сумераги Сумико, – отчеканил Джиро, глядя ему прямо в глаза. – И если кто-нибудь, будь то ты или кто-то из твоих людей, будете располагать информацией о местонахождении, методах работы или отношениях внутри этой команды, семья Кодзима вознаградит за предоставление этой информации. Тебе понятно, Горо-кун?
– Да. – Конечно, понятно. Что тут непонятного. Город таки пережевал старого Джиро, пережевал его своими молочными зубами, выросшими на месте старых. И зубы эти – молодая, никому не известная команда. «Черная Вдова». Но кто такая Сумераги Сумико?