Львёнок, который хотел выжить (СИ)

Фартук действительно пригодился. Мукой я умудрилась засыпать практически все поверхности кухонного уголка, а от чрезмерно сильного размешивания теста его маленькие ошметки разлетелись по кухне в радиусе полуметра от меня.
Я не верила своим глазам, что тот румяный пирог, который Сьюзан помогла мне достать из духовки, действительно являлся плодом творения моих рук.
— У-у-у-у-у, — заглянула в проем мордашка Майки, — Сью, а можно сейчас, можно-можно-можно? — умолял ангельским голоском ее двухметровый любимчик.
— Ну, тогда иди помогай, — сжалилась над ним девушка, весело наблюдая за его радостными прыжками.
Майки схватил большой нож, заткнул его за пояс, каким-то образом в своих пальцах зажал пять стеклянных бутылок с содовой и бережно обхватил круглый поднос с пирогом со словами: — Моя пре-е-елесть.
— Все на улицу! — крикнула довольная черепаха.
Сьюзан попросила меня захватить салфетки и отправилась догонять Майки.
Фартук был снят, а найденная пачка оказалась в моих руках. Я поспешила за Сью, но не заметила только что вошедшего Леонардо. Мы столкнулись посередине гостиной, одновременно делая шаги в одну и ту же сторону, пытаясь дать возможность друг другу пройти.
Он перестал двигаться, и я так же замерла на месте. Он был выше меня на целую голову. И это был второй раз, когда мы вот так оказались лицом к лицу. Только теперь в наших руках не было оружия.
Сейчас происходило что-то странное. Он разглядывал меня с головы до ног: плавно спускаясь с глаз к губам, затем к выемке на шее между ключицами, ниже к груди, по животу и к ногам. Проделав взглядом обратный путь к глазам, он зафиксировался на зрачках, не мигая, с непонятным мне выражением лица.
Я не понимала, почему он так смотрит.
Но словно физически ощущала, как будто вместо взгляда меня касаются теплые руки. Это взволновало. Я не могла дать определение своим ощущениям, чем-то похожим на панику — когда одновременно бросает в жар и в холод, когда учащается дыхание и тут же замирает, когда сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди и периодически пропускает удары. Но все же паникой это не являлось.
Я видела, как его широкая грудь приподнимается в такт дыханию, которое легким теплом еле касалось моей кожи.
Лео поднял руку к моему лицу, но на этот раз движение не напугало. Я стояла неподвижно, словно была зачарована его гипнотическим взглядом. Его большой палец коснулся щеки, нежно стирая остатки муки.
В его глазах на долю секунды мелькнул испуг, он озадаченно посмотрел на свою руку, надбровные дуги сошлись, как будто он не контролировал свою часть тела и та предательски действовала сама по себе. Он поспешно отвел ее в сторону, растерянно огляделся, будто что-то ища вокруг, но так и не найдя — обошел меня и скрылся из виду в глубине дома.
Я удивлялась, почему по телу проходит легкая дрожь. Что заставило его дотронуться до щеки? Это касание было нежным, неожиданным, непонятным.
— Оу, ты нашла их, — Сью протянула ко мне руку, приглашая на улицу. Непонимающе уставившись на этот жест, я никак не могла выйти из нового, смущающего, неизвестного мне состояния, — милая, все хорошо?
Ее вопрос спасительным образом вывел из волнительных раздумий, я кивнула ей в ответ, и мы отправились на улицу, туда, где довольный Майки, запачканный вишневым джемом, развлекал нас очередным предположением, как бы сложилась наша жизнь, не вымри динозавры. Признаться, это забавная задумка походила на мультфильм Флинстоунов, только в современной обработке и с кучей спецэффектов.
Вечер мы проводили внутри дома. Леонардо с Рафаэлем после быстрого ужина так и продолжали сторониться друг друга, да и нашей компании в целом. Один сидел и изучал книгу, второй был увлечен просмотром журналов с байками.
Сегодня была очередь Дони выбирать тему просмотра видео. Эта умница умудрилась записать бессчётное количество разного видео, загрузив его на самодельный сервер, хранившийся где-то внутри дома. Мы со Сьюзан с интересом смотрели познавательный документальный фильм о дикой природе, в этом выпуске речь шла о разнообразной флоре и фауне Австралии.
 
Майки было скучно, и он всячески давал нам понять это: пытаясь придумать свое повествование мелькающим картинкам. Или, как например сейчас, давал комментарии:
— О! О-о-о! Парни, речь зашла о нас! — На экране появилась красноухая черепаха, о которой весьма нелестно отзывался ведущий, говоря, что власти Австралии официально признали ее вредителем, так как этот вид черепах вытесняет местную эндемическую рептофауну.
— Эй! — возмутился Майки, кинув в усатого загорелого мужчину картофельной чипсой. — Дони, скажи, что это не так! — Но не успел Дони ответить, как неугомонное создание привлекло нечто более интересное:
— Ну-у-у-ка-а-а… Ого! — Майки внимательно разглядывал процесс соития между двумя черепашками, весьма подробно заснятого для нас режиссёрами фильма, видимо, для общего развития, — Фу… — махнув в сторону экрана и потеряв всякий интерес к этому зрелищу, он утвердительно заверил ведущего-рассказчика фильма, — совсем не как у нас.
Эта фраза, как ушат ледяной воды, обрушилась на мою голову. Мне стало жутко неудобно и еще стыдливее от того, что внутри разгорался маленький юркий комочек любопытства.
Я ощутила, как в комнате повисло напряженное молчание, все уставились на Майки, не подозревающего, какой эффект его слова вызвали у окружающих.
Мой взгляд случайно встретился с синими глазами Лео, которые поспешно вернулись назад к строкам на листах его книги, обложку которой стали сильнее сжимать напряженные пальцы. Так странно было наблюдать за тем, кто так отчаянно прячет свое смущение за литературным произведением. Ему стыдно за младшего брата?
Сьюзан кое-как сдерживала прорывающийся хохот, и, кажется, болтливый малыш начал о чем-то догадываться. Он поочередно осмотрел окружающих, растянувшись в понимающей улыбке, собираясь вот-вот что-то нам всем сказать, но Рафаэль предупреждающе перебил полет его мысли:
— Мелкий, заткнись!
— Ну, нельзя же так сбивать сокола на взлете, — возразил Майки.
Дони, понимая, что младшего брата это вряд ли остановит, решил не испытывать судьбу и вручил ему пульт от телевизора со словами: — Действуй, братец! — Тот с радостью принял желанный предмет и поднял его в воздух на вытянутой руке со словом — «Кавабанга».
Кавабанга? Порой он говорил слова, значение которых я не понимала.
Находиться рядом с ними было приятно. Это неожиданное ощущение обнаружилось совсем недавно. Сама атмосфера уютного черепашьего дома напоминала мне давно утраченное чувство счастья. Меня окружали хоть и весьма неординарные существа, но все же, глядя на них, я понимала, что это — семья. И какими бы они разными ни были, они были вместе. Заботились друг о друге и даже о найденыше вроде меня.
Что-то внутри опасливо говорило, что не надо к этому привыкать.
Но я наблюдала за ними, запоминая каждую приятную мелочь.
***
С очередным новым добрым утром меня ждала та же кружка с какао возле заспанного лица и последующий совместный завтрак. Совсем привыкнув к этой компании, я перестала заострять внимание на том, что меня окружали большие разумные черепахи. Они вели себя настолько непринужденно рядом со мной, что мне иногда казалось, будто я тоже член этой семьи. Но я все же знала — мечты не сбываются, и это знание периодически давало о себе знать, чтобы не забывать быть готовой к тому, когда это все закончится.
— Ты идешь с нами, — Лео протянул мне мое оружие. Удивление от его предложения понемногу отступало. Не сразу, но все же приняв в руки принадлежащий мне гладкий полированный предмет, я кивнула.
 
— Ты хочешь из нашей девочки сделать ниндзя? — возмутилась Сьюзан, как будто речь сейчас шла о том, какую специализацию в колледже выбирают для меня эти оба родителя. Сказанное ею слово «наша» всколыхнуло неуверенную надежду, за которую вцепилось все мое внутреннее существо.