Лгунья (СИ)

- Я не знаю, - ответил он, сев в кресло и растирая виски. – Когда дело касается ее, будто разум сносит. Все ждал, когда ситуация разрешится. Хотел начать отношения после всего. А когда Гребенкин ввалился в кабинет, не знаю.
Владимир так и продолжил стоять, с изумлением глядя на брата, затем, когда в кабинет вошли приглашенные, занял свободное кресло. В кабинет также заглянула Карла Изольдовна.
- Охрана сообщила, что девушка покинула здание.
Снежана и Макс сидели тихо. Затем Алексей кивнул на ее папку и ноутбук в руках Макса.
- Итак, что мы имеем?
-То, что я и говорила, - сказала она. – Девушка шпионка. Внесла изменения в проект «Русская Зима», в который до этого, как я понимаю, также были внесены изменения. Почему ты ее отпустил? Почему не уволил?
Она смотрела на Алексея полным осуждения взглядом. И Владимир шумно вздохнул.
- Она не шпионка, - произнес он, глядя на Алексея.
Тот фыркнул. А Снежана взорвалась:
- Не шпионка?! Она внесла изменения в проект. Гребенкин подтвердил. Мои люди видели, она даже к вашей матери ходила.
- Хочешь сказать специально? – не поверил Владимир.
- Да, ее подослал Гребенкин, чтобы выкупить права на дом. А живет она в чужой квартире. На содержании у какой-то московской шишки. И понятно, не просто так.
- Не верю, - отмахнулся Владимир от Снежаны.
Оба, столкнувшись взглядами, повернулись к Алексею, что в задумчивости смотрел на рабочий стол.
- Мать не вписывается в этот расклад, - признал он.
- Если кто-то спросит моего мнения, я тоже знаю, что Забава не шпионка, - сообщил Макс.
Алексей обвел их суровым взглядом:
- Хватит спорить. Дело было так: мне позвонил человек, знакомый по годам службы. Работает в охранке. Сказал, к нему обратился некто Гребенкин, желающий подослать человека, способного внести изменения в проект, так как предыдущая попытка была неуспешной. Этот человек прислал к Гребенкину Забаву. Я ничего не сказал вам, так как ты (он посмотрел на Снежану) должна была сама отработать угрозу. Ты справилась. Ну а вы (он посмотрел на Владимира и Макса) потратили девять месяцев напрасно. Девушка шпион, но это наш человек. Поэтому и ареста нет. И увольнения пока тоже не будет.
- Выходит, она на нашей стороне, - заключил Владимир.
Алексей кивнул.
Снежана недовольно поджала губы.
- Не верю я, что она на нашей стороне. Честные люди в таких делах не участвуют. Девушка опасна, даже если мы сами пустили ее в свою компанию. Она же работала на Гребенкина. Значит, нанесла вред компании, пусть и под нашим контролем. Алексей, мы обязаны ее уволить. Вдруг он ее перекупил? А? Мы этого не знаем.
Макс откашлялся. Он открыл ноутбук и повернул его к братьям.
- На Гребенкина у нас ничего нет, - сообщил он.
- В смысле нет? – Алексей вопросительно посмотрел на Макса.
- Так как в прошлый раз не было внесено изменений, то встал вопрос, что же внесла Забава? Всю ночь проверял, и, оказывается, она нашла в проекте ошибки. И внесла исправления. Причем такие, что ей можно премию выписывать.
В кабинете повисла неловкая пауза, дающая всем немного осмыслить услышанное.
- Прости, что? – переспросил Алексей. – Она нашла ошибки и внесла изменения в проект?
Макс пожал плечами и кивнул:
- Да. Мы могли возвести главное здание, и оно даже простояло бы пару лет, но потом из-за движения грунтов и микровибраций дало бы усадку и пошли бы трещины. Обвинили бы нас, как компанию, что выполняла проектные работы. Забава спасла проект, особенно если об этих косяках знает Гребенкин. А мне что-то подсказывает, что он знает и хотел, чтобы она усугубила их.
- Я же говорил, - всплеснул руками Владимир.
- Да, еще и Гребенкину предложи премию выплатить, - обиделась Снежана.
Алексей же вспоминал все, что наговорил ей. О том, что она пытается уничтожить его бизнес, как пытается отомстить. Что-то еще. Он не мог вспомнить. Она ведь не отрицала, что она человек Тимура. Не отрицала, что ей за это платили. Но она не вносила пагубных изменений в проект. Почему? Почему она поступила так? Что говорил о ней Тимур? Мысли Алексея кружились и не находили покоя, словно что-то не складывалось в мозаике случившегося.
 
- Все свободны, – сухо сообщил он, снимая галстук.
Канун нового года, в суматохе покупок, приказов, поездок за подарками. А еще конец второй четверти у его пацанов. Кейт взяла на себя часть забот, и он был ей за это искренне благодарен. А перед глазами рыжие локоны и гневные, полные слез и желания глаза. Забава. Все с самого начала пошло не так. И даже сейчас он сидит на собственном корпоративе, пьет водку, а думает о ней. Скорее всего, после праздников она уволится.
Он встал и, игнорируя вопросительный, полный надежды взгляд Леночки, направился к выходу. Заказал такси. Назвал адрес, что запомнился сам по себе из досье, и спустя пятнадцать минут машина подъехала к дому. Он и сам не решил, что хотел ей сказать. Может быть, извиниться, но вроде бы не было особенно за что? Тогда спросить зачем? Но разве это подходящий разговор на нетрезвую голову. Он раздумывал еще пару минут, решив отложить беседу, когда на улицу вышла Забава, направляясь к ожидавшему у подъезда такси.
Алексей и сам не понял, как вышел из машины. Окликнул ее. Девичья фигурка замерла, затем повернула к нему.
- С наступающим, - произнес он, наблюдая, как пар изо рта клубится в ночном свете фар и фонарей.
- Да, - кивнула она, разглядывая его без тени улыбки на лице.
- Нам нужно поговорить.
Покачала отрицательно головой.
- О чем?
Он несколько секунд разглядывал ее рыжие локоны на лацканах нового пальто, затем перевел взгляд на шапку с пушистым помпоном, на теплый шарф и перчатки. Она выглядела такой прекрасной, красивой, что он поймал себя на том, что улыбается ей, как последний пьяный идиот. Пока она смотрит с опаской, недоверием.
- О моей матери, - сам не ожидал, что скажет это.
От удивления глаза Забавы расширились, и она выдохнула облако пара.
- Твоей матери? Я как раз к ней иду.
Он и сам не понял, что именно разозлило. Он нахмурил брови, стиснул зубы.
- Зачем? - дернулся, ощущая, как повышает голос. – Все кончено. Зачем тебе она? Ответь.
Забава скрестила руки на груди и тоже нахмурилась.
- Только за этим приехал? Это все?
Она шагнула в сторону своего такси, но тут же была остановлена. Мужчина придержал ее за руку, заставляя застыть на месте, заглянул в рассерженное лицо.
- Оставь ее в покое. Ты свою работу сделала.
- Это ты мне говоришь? Ты?! Она слепая. Брошенная. Одна. А ты…
Забава вырвала руку. И если бы не алкоголь, не жар ее слов и не все случившееся, он развернулся бы и ушел. Вместо этого Алексей снова вцепился ей в плечо, развернул так, что девушка едва удержалась на ногах.
- Что ты знаешь о ней?! О нас?! Ничего!
- Ты прав. Ничего. А еще знаю – что бы она ни сделала, матерей прощают!
Он отшатнулся, но не отпустил.
- Такое не прощают!
- Что такое? Что?! Убивала вас? Не давала жить? Калечила?
Он задохнулся от боли, стиснувшей его грудь так, что пальцы сдавили плечо девушки сильнее. До слез в глазах Забавы. Он открыл рот, намереваясь выматериться, а затем сомкнул губы, поджал их. Глубоко дыша, выдыхая распадающийся в организме алкоголь.
- Она бросила нас.
Забава не обращала внимания на слезы, на пальцы и боль в плече.
- Так может была причина? Ты вообще спрашивал? Кто ты такой, чтобы мне запрещать? Если сын, то где ты, сын? А если нет… - она в гневе подняла на него взгляд, покосилась на пальцы на своем плече.
Он, пораженный, резко отпустил, убрал руку. Опомнился, для чего сюда приехал, и остановил ее взглядом.
- Зачем? – бросил глухо.
- Что зачем?
- Зачем спасла проект? Нас.
Забава глубоко вздохнула, шумно выдохнула, посмотрела на снег под ногами.
- Чтобы ты снес Слободу, - призналась она, удрученно вздохнув, заставляя его вопросительно вскинуть брови и уставиться на нее. – Я знаю, ты хочешь все там снести. Ненавидишь. И дело не в художественной ценности и не в архитектуре. Ты ненавидишь запах свежей выпечки. Я помню.