Мастер Зеркал Книга I (СИ)

Как я сегодня убедился, гильдия старьёвщиков выплачивала добытчикам чуть меньше, чем пятьдесят процентов от цены, по которой товары выставлялись на официальных торгах. А цены там были весьма и весьма приличные. Значит, теоретически, вполне возможно обеспечить финансирование своих текущих потребностей. Мало того, появляется возможность, образовывать некоторые резервы, средства которых будут необходимы для реализации моих, пока очень расплывчатых, планов.
  
Глава 7.2 — Дневные заботы. Планы
 
Дело в том, что я решил в первоочередном порядке приложить все свои усилия для обретения более высокого социального статуса. Необходимость этого диктовалась тем, что пребывая в своём нынешнем качестве, я был совершенно бесправен. А мне хотелось быть по-настоящему сильным и уверенным, способным эффективно отстаивать свои интересы. Но деньги тут мало что решают, хотя и без них никак. Для начала следовало получить какой-никакой дворянский титул, пусть и низший, хотя бы рыцарский. А там уже и дальше развиваться можно.
Так что, первоочередная стратегическая задача, это организовать себе стабильный доход, позволяющий перейти к достижению второй ближайшей цели, а именно получению дворянского титула.
А вот, для решения первой стратегической задачи необходимо снять себе пусть и плохонькую, но квартирку, чтобы не мелькать перед глазами людей в интернате. Тут личной жизни не существует. Все о тебе всё знают. А меня подобное положение дел уже не устраивает.
Далее, необходимо наведаться в городской архив и выяснить, можно ли разжиться копиями карт тех земель, что лежали восточнее и южнее нашего графства Савуа и были поглощены пустошами. Это необходимо для определения основных направлений поиска артефактов и прочих разных вкусностей. И сделать это необходимо, как водится, ещё вчера. Завтра этим и займусь с утра. Занятия по боку.
Кстати, а в свете открывающихся перспектив, нафига мне вообще этот убогий интернат, готовящий рекрутов для ордена? Надо подумать, стоит ли мне в нём дальше появляться, и если да, то ради чего.
Я и сам не заметил, как за этими размышлениями незаметно провалился в сон. Сначала всё было, как всегда. Продолжение нескончаемой погони за скользким, сверкающим перламутром мелких чешуек, хвостом неуловимого водяного дракона. Но, в какой-то момент, надоевший до невозможности, закольцованный сюжет моего сна, неуловимо изменился. Вода над головой посветлела, и я вырвался на поверхность, вдохнув полной грудью обжигающий лёгкие воздух.
Безо всякого перехода всё, меня окружающее вдруг разительно изменилось. Исчезло звёздное небо, нависавшее над головой, пропала вода, в которой плавало моё тело. Я ощутил себя повисшим в пустоте. Темноту, которая окутывала меня, изредка разрывали бесконечно далёкие блёклые голубые и бледно-зелёные лучи странного света. И тут по глазам неожиданно ударила ярчайшая вспышка ослепительно-белого света, да так, что по сетчатке, под плотно зажмуренными веками, поплыли цветные пятна…
Проснулся я от дикой головной боли. Складывалось такое впечатление, что череп сейчас взорвется, расплескав мозги по стенам моей убогой каморки. Но, хвала богам, всё обошлось. Я со стоном сел на кровати. За окном было светло, а это значит, что проспал я не так уж и много, от силы часов пять, и сейчас только-только началась вторая половина дня. Тем не менее, мысль о продолжении отдыха пришлось оставить, так как головная боль, хоть и стихла немного, но полностью меня в покое не оставила. Невозможно заснуть, когда раскалённый свинец пульсирует в висках.
Так что надо чем-нибудь заняться. Полезным. И, поскольку день ещё не закончился, я решил, раз уж оно так получается, сходить в городской архив. Всё равно надо выяснять что-то по поводу интересующих меня карт.
Но не успел я сделать и несколько шагов по дорожке, ведущей к выходу с территории интерната, как услышал крик, по всей видимости, адресованный мне:
— Эй, ты, а ну стоять! — голос кричавшего дрожал от ярости.
 
— Вот и Валейр нарисовался, — подумал я, — видимо, знатно я его, всё-таки, тогда разозлил.
Обернувшись, я увидел, что он в красивой позе стоит на крыльце. Левая рука замотана. А по бокам его подпирают верные вассалы, Надаль и Пакоме. Им он, видимо, и поручил хорошенько проучить ненавистного меня. Прикинув, что убежать вряд ли получится, так или иначе, нагонят, я, всё-таки, припустил во все лопатки. Пакоме и Надаль, ожидаемо, сорвались с места и бросились в погоню. Но, Пакоме был и быстрее, и легче, нежели полноватый и более крупный Надаль. Следует отметить, что ростом и силушкой боги Надаля не обидели, хотя эти его преимущества нивелировались тем, что был он откровенно туповат. Да и бегал заметно хуже Пакоме.
Вот на этом я и рассчитывал сыграть. Погоня, ожидаемо, растянулась. Метрах в семи от меня бежал Пакоме, а Надаль отставал метров на двадцать пять. Я незаметно снизил скорость, давая Пакоме приблизиться ко мне. И, когда между нами оставалось меньше двух метров, и Пакоме, не скрывая торжествующей гримасы, уже тянул руку, что бы ухватить меня и приступить к экзекуции, я резко затормозил и низко присел. Пакоме, как я и ожидал, остановиться не успел, и, споткнувшись о мою тушку, перелетел через меня. Я, не теряя времени, вскочил, и с ноги зарядил по физиономии поднимающегося противника.
Даже сквозь сапог я почувствовал удар. Значит, ему знатно прилетело. И действительно, Пакоме, закрыв лицо обеими руками, уже катался, подвывая тоненьким голоском, по траве, обильно орошая её кровью. Что там у него повреждено, я выяснять не стал, так как на меня, сверкая гневным взором, набегал Надаль, видимо, рассчитывая отомстить за всё. Я же, скроив испуганную мордаху, продолжил свой бег, слегка припадая на ногу, которой только что от души отоварил Пакоме. Типа, я себе об него тоже что-то ушиб. Вид хромающего меня, похоже, воодушевил Надаля, и его сопение за моей спиной становилось всё громче. Тем не менее, он особо не разгонялся, не желая попасться на уловку, позволившую мне вывести из строя его товарища. Но и я сам прекрасно понимал, что повторяться, это проигрышный вариант. Как это говорится, шутка, произнесённая в одной и той же компании во второй раз — это уже не шутка.
Наконец, посчитав дистанцию оптимальной, я развернулся лицом к своему преследователю. Тот не нашел ничего лучше, кроме как, не снижая скорости, попытаться заключить меня в объятия, свалить и задавить массой. Меня такая перспектива, откровенно говоря, совсем не устраивала. А потому я нежно подхватил его под вытянутую ко мне правую руку, подсел, разворачиваясь, под набегающую тушу и, распрямившись, отправил Надаля в полет. Бросок через плечо. Всё как мастер Ли прописал.
Руку летящего здоровяка я придержал, чтобы он приземлился на спину, а не воткнулся головой, как напильник, в жесткий грунт. Гуманный я, всё-таки, чрезмерно. Надо отвыкать. Надаль же знатно приложился о землю, и, судя по тому, как он хэкнул, воздух почти полностью покинул его лёгкие. Его попытка отдышаться было сорвана ударом моей ноги по рёбрам. Но рёбра у него, надо сказать, оказались крепкими, и даже не хрустнули. Судя по всему, он, не взирая на полученный пинок, намеревался встать и продолжить пытаться меня унасекомить. А это шло вразрез с моими планами. Потому я грубо выкрутил его руку, которую продолжал держать в захвате. Надаль, страдальчески застонав, перевернулся на живот. Но я, памятуя о том, что стоит мне только его отпустить, как он примется за старое, решил выключить его дня на два, как проделал это с его боссом, Валейром. А потому продолжил выкручивать его многострадальную конечность, попутно придавливая её вниз. Наконец, раздался дикий вопль моего оппонента, возвестивший о том, что локтевой сустав успешно вывихнут. Ну и славненько. Теперь он пару-тройку дней будет лишён физической возможности мне серьёзно навредить. А если поумнеет, то и вообще, глядишь, откажется от этой сомнительной затеи. Но, посмотрим, хватит ли у него ума на это.