Как мы нашли тебя (ЛП)

Кейт крепче перехватывает пистолет. Она готова стрелять, но запах не тот. Это не Маутон. Цитрусовая кожура в огне. Это…
На ее плечо ложится рука, и она разворачивается, чтобы выстрелить. Вспышка оранжевого.
— Джеймс?
— Что ты делаешь? — спрашивает встревоженный Джеймс. Он выглядит таким молодым, таким невинным, словно только что проснулся.
Кейт начинает плакать. Ее голос ее подводит.
— Джеймс?
Вспыхивает свет. Выпотрошенный аквариум освещен огнями, но это больше не то здание — это ее спальня. И она наставляет пистолет не на Джеймса. А на Мэлли.
Глава 17
Пустые пижамы
— Есть в этом деле что-то, что меня тревожит, — говорит Кеке.
Они снова на крыше — она и костюм. Сюда они приходят, чтобы сбежать от других присяжных. С нее хватит. Кеке устала быть зрителем. Ей нужно работать, чувствовать себя полезной. Она хочет, чтобы суд закончился, но не может избавиться от грызущего чувства, что упускает что-то важное. Кроме того, девушка не может забыть виртуальное изображение мальчика в ванной. Ее преследуют пустые пижамы.
— Что?
Костюм стоит в тени: прислоняется к огромному резервуару для сбора воды, одному из сотен таких же только на этой крыше. Один из миллионов, когда смотришь на город. Вращающаяся камера на крыше движется вслед за ней, когда она приближается к нему.
Девушка все еще не спросила его имя.
— Я Кекелетсо, — говорит она.
— Знаю, — отвечает он. — Мой «ФузиформДжи» узнал тебя, как только ты сняла маску.
Приложения, распознающие лица, невероятно дорогие. Кеке бы такое установила, если могла бы его себе позволить.
— Мы встречались раньше?
— Ты не помнишь.
— Прости. Я не так уж часто сталкиваюсь с банкирами. Не думала, что мы знаем друг друга.
На самом деле она имела в виду, что точно бы запомнила кого-то с таким лицом, как у него. Однако лучше не забегать вперед. Она не знает, можно ли ему доверять.
— Я не банкир.
— Значит, торговец.
— Нет.
— Финансовый консультант. Советник по криптовалюте. Главный мафиози.
— Нет, нет и нет.
— Тогда кто?
— Я эксперт по самоубийствам.
— Ха, — произносит она.
Они обмениваются позабавленными выражениями лица.
— Думаешь, это смешно?
— Это странное название для профессии, вот и все. Если бы ты был экспертом по самоубийствам, то, вероятно, не был бы… живым?
— Очень забавно, — замечает он, разглаживая свой шелковый галстук.
— Самоубийства, кажется, прибыльный бизнес.
— Да. Во всяком случае профилактика самоубийств, но я занимаюсь этим не поэтому.
— Как интересно. Никогда бы не догадалась, что Суицидальная болезнь — золотая жила.
— Все, что касается корпораций и Мрачного жнеца — золотая жила.
— Наверное, это так.
— Поверь мне, это так.
— Так значит твоими услугами пользуются крупные корпорации?
— По большей части. Уровень морального истощения в них очень высок. Меня привлекают, чтобы оценить риск и предоставить рекомендацию по терапии.
— Хочешь сказать, что корпорациям не все равно, если их сотрудники решат покончить с собой?
— Не все равно. Очень дорого нанимать и обучать новых сотрудников.
Они смотрят на город. Голубой туман окрашивает воздух.
— Так мы встречались прежде? — спрашивает Кеке.
Мужчина поджимает губы. У него великолепные губы.
— Меня зовут Зак, — говорит он. — Закари.
Зак. Имя звучит как ономатопея (прим.: слово, являющееся звукоподражанием, возникшим на основе фонетического уподобления неречевым звукокомплексам, например, «мяукать», «квакать»). Бац! Удар молнии.
Ее пэтч издает звуковой сигнал. Она смотрит на запястье: это бамп от Марко.
Darko: Привет, красавица.
Kex: Аве, мой дорогой.
Darko: Ты ушла, не попрощавшись.
Kex: Прости. Рано началось. Суд подходит к концу.
Darko: Так ты скоро ко мне вернешься?
Кеке колеблется, не хочет показаться грубой. Зак жестом показывает ей продолжать, исчезает глубже в тенях, помахав на прощание рукой.
 
Kex: Ты меня и не терял.
Darko: Хотите, чтобы я что-нибудь нашел для вас, м'леди?
Kex: Если не возражаешь.
Darko: Для тебя, что угодно.
Kex: Надеюсь, ты не думаешь, что я использую тебя из-за твоих величайших хакерских навыков?
Darko: Даже если и так, я не против.
Kex:…
Darko: Пока ты меня используешь, я счастлив.
Kex:…
Darko:…
Kex: Я точно не знаю, что ищу.
Darko: Это касается суда?
Kex: В точку. Что-то просто не сходится.
Darko:??
Kex:…
Darko: У тебя хорошие инстинкты. Вероятно, ты почувствовала след.
Kex: Не знаю, откуда начать. Все держат в тайне.
Darko: ЛОЛ.
Kex: Что?
Darko: Ничто не тайна.
Kex:?
Darko: Все можно взломать.
Kex: Но я даже не знаю, о чем тебя спросить.
Darko: Спроси меня, во что я одет.
Kex: Эй. Я серьезно!
Darko: Прости.
Kex:…
Darko: Просто назови что угодно. Наобум. Что-то для начала, и я пойду от этого.
Kex: Хорошо. Может быть, просто поищи похожие дела. В Джози за прошедший год.
Darko: Похожие дела, где отец топит своего ребенка?
Kex: Да. Нет. Подозрительные смерти малышей.
Darko: Мрак.
Kex: Знаю. Прости. Это будет нелегко.
Darko: Считай сделано.
Kex: Спасибо тебе.
Darko:…
Kex: Эй.
Darko:?
Kex: Что на тебе надето?
Глава 18
«СекондЛайф»
Кейт сидит через комнату от психиатра. Комната безликая и монохромная, дает ей передышку от синестезии, за исключением вращающейся сферы, зависшей над ее головой. Некоторые даже могут назвать это «черной» клиникой, что парадоксально, учитывая, что «Альба» Сета как раз занималась закрытием подобных мест. Но есть нелегальные клиники, а есть морально уничтоженные нелегальные клиники. Кейт считает, что «СекондЛайф» принадлежит к первой категории. «Альба» закрыла, среди прочих, «Табулу Расу» — спа-салон, который покупал эмбрионы после выкидышей из нечестных на руку гинекологических клиник, отбирал из них стволовые клетки и делал инъекции них в лица клиентов. Щеки Кейт покалывает лишь от одной мысли. А еще, конечно же, был «Генезис» — «черная» клиника, которой другие «черные» клиники в подметки не годятся. Клиника, которая убила Мармелада и почти ее саму.
Кекелетсо записала ее на эту встречу. Подпольные лечебные учреждения, такие как это, принимают пациентов только по рекомендации и обычно свободных приемов нет на несколько месяцев вперед, так что она не уверена, как Кеке удалось ее впихнуть.
У доктора Вогз пустые руки, нет ни блокнота, ни «Тайла». Здесь должно быть скрыто какое-то другое записывающее устройство. Вогз одета в чернильно серую одежду с головы до пят, словно является продолжением темно-серой комнаты. Ее лицо напудрено до совершенства. Кейт всегда ненавидела докторов: все ее детство ее только кололи и обследовали: забирали анализы крови, мочи, делали ДНК тесты. Рентгенограмма, МРТ, КТ. Из-за этого она ненавидела свое состояние, вместо того чтобы принять его за то, чем оно было: подарком. У нее была своя собственная дополненная реальность еще до того, как появилась виртуальная.
— Что вы знаете о терапии погружения? — спрашивает доктор Вогз. — Или виртуальной реальности?
— Мало что, — отвечает Кейт, кусая губу. — Я пыталась держаться от этого подальше, если честно.
— Почему?
— Не знаю. Мне не кажется это таким привлекательным, как другим людям. Наверное, с меня хватит того, что происходит в моей голове и без этого.