Как мы нашли тебя (ЛП)

— Вот видишь. Бабуся.
— Дело не в технофобии…
— Хоть и однозначно, что ты технофобка. Котенкозаурус.
— Ха.
— Внимание: ты все еще носишь с собой наличку.
— Никогда не знаешь, когда может понадобиться наличка.
— Правда? Когда в последний раз она была тебе нужна? В девятнадцатом?
— Я все еще кое-что ей оплачиваю.
— Что к примеру?
— Хорошо, я солгала. Как-то я попыталась дать людям на чай, а они чуть ли не бросили мне деньги в лицо.
Настоящая причина, по которой она хранит наличку — паранойя. Кто знает, когда случится какая-нибудь катастрофа, и все виртуальные деньги просто перестанут существовать? Криптовалюту не съешь.
— Только посмотри в каком ты платье.
Кейт опускает взгляд.
— Что? Так уж вышло, что мне нравится это платье. Я думала, ты оценишь, что я появилась не в джинсах. И не в пижаме.
— Ты носишь эту одежку с самого нашего знакомства. Десять лет?
— Попридержи коней, мы не такие старые. Или такие? Кроме того, у меня нет времени на шоппинг. У меня малыши.
— Тебе и не нужно ходить на шоппинг! У тебя дома стоит принтер одежды. Ты хоть знаешь, сколько людей убили бы за такую штуку?
— Мне кажется, сканер фигуры сломан.
Кеке закатывает глаза. Ни одна из них не озвучивает, что это не сканер фигуры сломан.
— Прекрасно, а вот насчет виртуальной реальности…
— Виртуальная реальность поднимает мою синестезию на новый уровень.
— О, — произносит Кеке, откидываясь на сиденье машины. — Ну, тогда дело другое. Я об этом не знала.
— У Сета всегда самые последние новинки, он вечно покупает новые шлемы и сенсоры для тела. Он понял, что просить меня присоединиться бесполезно. Сейчас Сильвер — его партнерша по играм. Она такая же зависимая от этого, как и он. На днях она победила его в «Medieval war 1».
— «DarkAges».
— Вот-вот. Сет говорит, что она настоящий Робин Гуд.
— Ладно, хорошо, то, о чем я хотела поговорить с тобой уже не важно.
— Просто скажи мне.
Машина виляет в сторону, чтобы избежать выбоины, и женщины впиваются в сиденья, чтобы не попадать с сидений.
— Ты же знаешь, что меня выбрали присяжной, верно?
— Да! Как все проходит? Что за дело?
Кеке колеблется. Кейт видит, что та не хочет это обсуждать.
— Субъективное суждение. Расскажу тебе все, как только мы закончим.
Кейт знает, что Кеке никогда не стеснялась высказывать «субъективные суждения». Что-то тут не так.
— Нам должны были представить улики, верно? И вместо того, чтобы просто показать фотографии места преступления, они показали нам настоящее место преступления.
— А?
— Ну, я имею в виду виртуальное место преступления. Буквально. Мы могли осмотреться вокруг. Получить впечатление о комнате. Все рассмотреть, не только то, что сочли важным фотографы криминалисты.
— Воу. Это тебя не напугало?
— Конечно, напугало. Жертвой был… — она спохватывается вовремя. — Но это заставило меня задуматься. Виртуальная реальность повсюду, она имеет миллионы различных применений.
— Я не интересуюсь сексом в виртуальной реальности, если ты к этому клонишь.
— Дело не в виртуальном сексе, обещаю. Хотя это неплохая идея…
Они в квартале от квартиры Сета.
— Я подумала, что тебе стоит попробовать терапию погружением.
— Ар-р-р!
— Знала, что ты это скажешь, но…
— Это как взять две концепции, которые я ненавижу, и, ну, превратить в монстра гибрида. А затем увеличить его по максимуму.
— Я знаю. Я знаю, подруга моя, но подумай об этом. Я слышала это бывает очень, очень эффективным. Особенно при ПТСР. Есть клиника «Секонд лайф»…
— Да.
Автомобиль замедляется и останавливается.
— Мы достигли места назначения.
— Просто подумай об этом.
Пассажирская дверь со стороны Кейт со щелчком открывается.
— Ладно. Вот. Я подумала. Мой ответ: спасибо, но нет, спасибо.
— Не вини подругу за попытку, — говорит Кеке, пожимая плечами. — Увидимся на той стороне.
Как только Кейт заходит в квартиру, то сразу идет в комнату детей, где находит два сладких теплых тельца, укрытых в гамаках. Она прикасается к ним, чтобы убедиться, что они там, что они реальны. Она целует Мэлли в щеку и убирает волосы с лица похрапывающей Сильвер.
 
Боже, как она их любит. Иногда это чувство полностью ее поглощает. Она задерживается на минутку, пьяно любуясь их ангельскими личиками. В такие моменты, это чувство может быть таким интенсивным, словно удар в живот. Иногда ей хочется согнуться пополам он невыносимого чувства привязанности и любви.
— Как они вели себя сегодня вечером? — шепотом спрашивает Кейт, пытаясь не дышать на няню перегаром.
— Вели себя хорошо, хорошо вели.
Себенгайл никогда не говорит о них ничего плохого. Няня уходит, и, когда Кейт слышит, как она зашла в апартаменты для няни по соседству, Кейт трижды запирает за ней дверь. Кейт выпивает две таблетки для отрезвления и запивает их большим глотком воды. А затем идет спать.
Глава 16
Строение из пустых резервуаров с призраками
Кейт находится в «Акваскейп» — огромном, нелепом, безумно успешном, не имеющем выхода к морю аквариуме, который закрыли несколько лет назад из-за жалобы защитников животных. Корпорация отхватила первоклассную недвижимость, но еще не снесла здание размером с мамонта. Это населенное призраками строение из пустых резервуаров. Сюда заселились бездомные, стали разбирать все, что можно продать или из чего можно построить временные укрытия для сна. Мелкие преступники вынесли из здания все мало-мальски ценное: суперстекло, волоконно-оптические кабели конфетного цвета, блестящие мозаичные плитки. Пока Кейт идет по зданию, вспоминает, каким оно было когда-то: голубые отсветы воды, танцующие на стенах. Чудо воды в городе, пораженном засухой. Противоположность острова. А теперь это место скорее похоже на выбеленные солнцем кости кита. Грустные, бледные, сухие.
Женщина нервничает. Она боится бомжей? На горизонте их ни одного, но пол испачкан отметинами от огня и человеческими следами: рвотой и кровью. Почему она идет босяком? Повсюду разбитое стекло.
Ее руки и ноги дрожат. От страха или от холода? Она не может сказать точно. Вероятно, и то, и другое. Она не может вспомнить, почему находится здесь. Скорее всего, из-за фотосъемки. Она помнит, как фотографировала здесь большую белую акулу. Заостренные зубы, кожа, как наждачная бумага. Особенно ей запомнились медузы: стая медуз. Электрический зеленый яд. Модель в мерцающем костюме русалки. Воспоминание яркое, радостное и полное красок — не такое, как это: об этом лишенном жизни месте-пещере.
Она кого-то ищет? Вдалеке какая-то тень. Кто-то бежит? Нервозность скручивает ее внутренности. Ей нужно выбираться отсюда. Это место не для нее. Пустые резервуары принимают зловещий вид: зияющие черные рты. Сломанные плитки хрустят под ее чувствительными стопами, а из-за запаха дыма сложно дышать. Ей нужно выбираться. Она начинает бежать, искать выход, но он не там, где она помнит. Если Кейт не выберется наружу и не вдохнет свежего воздуха, ее голова взорвется.
На полу блестит какой-то предмет. Первый ее инстинкт — поднять это. Как ее пистолет оказался на полу? Кейт уже готовится сунуть его в кобуру, когда снова видит ту тень. Это тот, кто хочет причинить ей вред. Она отталкивается от стены и снимает пистолет с предохранителя.
Это Маутон. Кто еще это может быть? Она уверена, что убила его в лаборатории «Генезис», помнит шок от того, что его крупное тело врезалось в нее, когда они боролись не на жизнь, а насмерть. Его мощные руки на ней. Женщина опустошила магазин в его корпус. Она убила его. Так ведь? Его тело так и не нашли.
Сейчас при ней ее пистолет, она отказывается становиться его жертвой. Она снова его убьет. Она уничтожит сукина сына.
Тень мерцает. Играет в прятки.
Его запах разжигает ее ужас. Кейт направляет руку с пистолетом в темноту, готовая стрелять. Она ничего не слышит из-за своего громкого дыхания. Ее палец дрожит на курке. Тьма проникает в ее голову, ее тело. Она собирается поглотить ее.