Потерянные в прямом эфире (СИ)

Из размышлений меня выбило слово «аборт». Широко распахнув глаза, посмотрела на Игоря, он говорил что-то ещё, но слова упорно не желали приобретать смысл.
Уловив мою обескураженность, он просяще, но настойчиво повторил:  
 — Не делай этого.
Не в силах понять, что именно от меня хотят, я спросила первое, что пришло на ум:
— Откуда ты узнал?
Ключевский провёл рукой по щетине на подбородке.
— Сегодня с утра мы с Региной должны были вылетать в командировку, но она очень удивилась, что мои планы никак не изменились после вчерашней встречи. Я был слегка озадачен тем, что с ними вообще что-то должно было случиться. Собственно, Ри и взяла на себя миссию просветить меня, не забыв окрестить идиотом.
— С последним не поспоришь, — мстительно заметила я.
В том, что Морозова рано или поздно сдаст меня своему дружку, сомневаться не приходилось. Всё, как всегда, сводилось к нюансам. В данном случае к вопросу: «Когда?» 
— Возможно, — покорно согласился он. — Из аэропорта рванул прямо в ваш университет, решил, что с утра тебя будет легче поймать там. Но вместо этого наткнулся на двух занимательных девушек, одна из которых на вопросы об Олесе Бодровой обозвала меня мудаком, а вторая, бледнея и краснея, пояснила, что у тебя сегодня… поход к врачу и что лучше бы мне поторопиться, пока не стало поздно. На телефонные звонки ты не отвечала, следовательно, оставался последний шанс повстречать тебя здесь.
Его рассказ оставлял странное послевкусие. То, что Игорю стало не всё равно, теплом отозвалось у меня внутри. Но ведь он излагал лишь факты, за которыми было практически невозможно уловить, как именно он относится к случившемуся.
— Что ты от меня хочешь? 
Он опустил голову вниз и почти тут же вновь взглянул на меня, видимо, ища правильные слова, которые упорно не желали находиться. Наверное, первый раз в жизни хвалёное красноречие подвело Игоря Валерьевича. Поэтому в какой-то момент он просто выпалил:
— Давай родим этого ребёнка.
Рассмеялась. Нервно и некрасиво, на грани истерики и безумия.
— Игорь, какое родим?!
— Олесь.
— Нет, ты не понимаешь! Игорь, мне девятнадцать, я учусь в университете, живу общаге и работаю в магазине. Скажи, какой из этих факторов является благоприятным для рождения детей?
— Ты будешь не одна.
— О-о-о да, — закатила я глаза. — У нас появится воскресный папочка, который периодически будет заглядывать в гости и подкидывать деньги. 
— Не говори ерунды, — поморщился он. — Я возьму все заботы о тебе и ребёнке на себя.
— Ещё замуж позови, — фыркнула я и испугалась, а вдруг он так и сделает. Его сегодняшняя покладистость буквально выносила мне мозг.
Но он не позвал, и это тоже вышло болезненно, будто я сама не знала, чего хочу. А я и не знала. Меня кидало из стороны в сторону и ни одно сказанное слово не желало приносить успокоения, как если бы внутри меня тикала бомба замедленного действия, которая неизвестно когда должна была рвануть.
— Брак — это ещё не гарантия, — печально усмехнулся Игорь, невольно наводя на мысль о его прошлом. Уж не на это ли мне намекала Регина? — Но я обещаю сделать всё, что в моих силах, для… вас.
— Да как ты не поймёшь, — озлобилась я. — Не нужна мне твоя забота. Я вообще сама всё могу! Просто не сразу, мне время надо… я жить хочу, учиться, работать. А ребёнок… ну куда он мне?! 
— Олесь, — уже с гораздо большим нажимом в голосе повторил Ключевский, явно раздосадованный моей реакцией. —  Я понимаю, что у нас с тобой всё вышло… паршиво, не вовремя и бестолково. Но ведь это ребёнок… и он ни в чём не виноват.    
Возразить было сложно, но и согласиться с Игорем я не могла, иначе попросту рисковала быть погребённой под муками совести.
— Этот грех я оставлю за собой, — цинично пообещала, — считай, что сделал всё возможное, — и уже привычным движением руки потянулась к двери, но в отличие от вчерашнего дня, она вдруг оказалась заблокированной.
— Выпусти.
— Мы не договорили.
— Это ты не договорил. Я всё сказала. Открой, я опаздываю.
 
— Нет.
— Игорь!
Но он молчал, поджав губы и даже не думая выпускать меня из машины. Паника начинала накатывать волнами вместе с тошнотой, странно, что меня не вырвало прямо там, в упрямую физиономию Ключевского. С чувством безысходности дёрнула дверцу ещё пару раз, но та и не думала поддаваться. Глупые слёзы выступили на глазах, примешав ко всему прочему ещё и острое чувство стыда. В результате со всей дури ударила перед собой по панельной доске, но это было глупо — молотить по обычной груде пластика и металла, когда рядом со мной сидела причина всех моих бед.
— Зачем?! Зачем мы тебе нужны?! — практически не сдерживая рыдания, накинулась я на Игоря, с размаху опустив кулаки ему на грудь. — С чего тебе вдруг приспичило… рожать! Других кандидаток не нашлось?!
На самом деле в тот день я наговорила ему кучу гадостей, подгоняемая отчаянием и безысходностью, пока незаметно для себя не повисла в его объятиях, обессилевшая и потерянная. Кажется, он тоже плакал, незаметно и скупо, при этом бережно, но настойчиво прижимая меня к себе, гладя по волосам и шепча что-то успокаивающее на ухо.
А потом как гром среди ясного неба:
— У меня была дочь, — сказано было чуть ли не шёпотом, но внутри меня буквально всё обмерло. — Всего лишь пару часов, но была… Она родилась раньше срока и слишком крохотная, чтобы выжить, но она была.
Больше всего на свете мне хотелось, чтобы Игорь замолчал, мне не нужна была его трагедия, мне своих с головой хватало. Но, наверное, мой внутренний мазохизм появился на свет раньше меня, и я жадно ловила каждое его слово, каждой клеточкой своего тела.
— Я не думал, что у нас с тобой всё так получится. Я вообще не планировал в ближайшее время становиться отцом после случившегося. Но если он уже есть… вопреки всему, то почему бы не попробовать? Человеческая жизнь, она слишком уязвима, чтобы ей пренебрегать.
— Я не знаю…
— И я не знаю. У меня нет права что-либо требовать от тебя. Но я прошу: подумай. Просто подумай. Дай ему… нам пару дней. Если ты решишь, что без вариантов, то сам тебя отвезу в клинику… В лучшую клинику Москвы и всё оплачу. Но сейчас… сегодня. Я не могу тебя отпустить. 
Тонкий всхлип вырвался сам собой.
***
Наверное, это действительно была судьба и Арсений просто был обязан появиться на этот свет.
Оборачиваясь назад и связывая все события в одну цепочку, оставалось лишь поражаться тому, что всё случилось так, как случилось. Слишком много случайностей произошло от момента зачатия до моего неуверенного «Хорошо, мы сделаем это», сказанного через неделю после сцены в машине. Подумайте сами. Я умудрилась забеременеть притом, что мы с Игорем действительно всегда предохранялись, может быть, не так фанатично, как следовало, но я знала, что он был аккуратен. А потом и вовсе началось что-то нереальное: моё нежелание лично забирать документы из «Ассоли», звонок Илюше, случайная встреча с Региной и Игорем, её навязчивое желание совать свой нос в жизнь Ключевского, скорость его реакции, болтливость Светы и эмоциональность Нади и моя неторопливость в то утро. Всё это выстроилось в ту самую уникальную череду событий, по итогам которых Сеня получил свой шанс на жизнь.  
Глава 14
Игорь
— Вы мне так же имя выбирали?
Сенькин вопрос на мгновение поставил нас в тупик. То ли потому, что в словах сына впервые прозвучало «вы», которое в переводе для нас с Олесей означало «мы», то ли потому, что сама тема достаточно щекотливая. Не говорить же сыну, что вопрос его имени был такой мелочью на фоне всех остальных принятых решений. 
Мне было без разницы, как мы его назовём, главное, чтоб родился, главное, чтоб здоровый. А Олеся… она вообще всю беременность отличалась несвойственной для неё отрешённостью, словно до конца не осознавала, что именно происходит. Поэтому, когда за месяц до родов она неожиданно предложила: «А давай назовём его Арсением», я был всеми руками и ногами за, ведь это была её первая инициатива в сторону нашего ребёнка.