Черная Завеса (ЛП)

Его тошнило просто от взгляда на эти символы.
Просто от взгляда на это пустое лицо.
— Тут что-то очень неправильное, — сказал он.
— Это же не реально, — напомнила Кико.
Она произнесла эти слова так, будто пыталась убедить саму себя.
— Попробуем поговорить с ней? — спросил Декс. — Ну, знаете. Как раньше. Внизу.
Ник почувствовал, что два человека смотрят на него и словно ждут, когда он решит.
Он сильно подозревал, что они надеются услышать его отказ.
То есть, нет, им не стоит говорить с сумасшедшей психопаткой, вооружившейся окровавленной косой. Судя по выражению её лица, она будет очень рада рассказать им, что именно она делала с косой в другой комнате.
— А муж где? — шёпотом спросила Кико.
Ник почувствовал, как тошнотворное ощущение в его нутре усилилось.
Он прочистил горло, заставляя себя пройти на шаг глубже в комнату.
Он аккуратно передвигался по полу, почти скользил, будто надеялся, что никто его не заметит, и что она его не услышит. Он осознал, что боится её. Какая-то часть его боялась, что она правда настоящая, и вовсе не компьютерная программа.
Осознав, насколько это глупо, он заставил себя выпрямиться.
Он прочистил горло. На сей раз громко.
— Где твой муж, Вирджиния? — спросил он.
Его голос прозвучал громко. Так громко, что Ник сам вздрогнул.
— Где он? — повторил Ник. — Он здесь?
Ведьма подняла взгляд.
На этом мёртвом с виду лице постепенно проступила улыбка.
Когда она заговорила, её голос зазвучал бодро и весело, но в нём ничего не жило. Ничего, что показалось бы Нику человеческим.
— Он внизу, конечно же, дурачок! Он ждёт нашего сына.
Декс, Кико и Ник переглянулись.
Ник посмотрел на неё первым.
— Вашего сына? — переспросил Ник. — И кто же это?
— Армель, конечно же, — женщина одарила Ника одной из своих тревожащих улыбок. — Он сегодня возвращается из сражения. Обещал приехать до того, как мы проснёмся.
— Сражения? — уточнил Ник.
— Естественно! Он такой идеалист, наш Армель. Это весьма мило. Но он не может вечно быть в отъезде и палить из ружей со своими друзьями. У меня есть планы на моего милого Армеля. Так что мы позвали его обратно... пока его не убили при дурацких обстоятельствах, когда он только начал становиться интересным.
Ник уставился на сидевшую там женщину.
Он знал, что она не реальна.
И всё же он испытывал иррациональное желание задушить её.
— Поддерживаю, — пробормотала Кико.
Когда Ник глянул на неё, она жестом показала ему продолжать, говорить дальше.
— Эти ритуалы для него? — Ник слышал в собственном голосе отвращение. — Ты вызываешь эти штуки для него? Для собственного сына? — он сглотнул, хотя вампирам не нужно было сглатывать. — ...Ты намеренно вызываешь этих существ к нему?
Женщина издала переливчатый смешок.
Каждый звук этого смеха напоминал звуки арфовых струн, но что-то в нём казалось неправильным. Её голос, её глаза, всё в ней как будто тянуло его и затаскивало в чёрную дыру.
Ник не мог даже представить, какой пугающей эта женщина была при жизни. Даже её видение ужасало его, бл*дь, а ведь она наверняка мертва двести с лишним лет.
Ник гадал, может ли она правда быть матерью Брика.
— Существ? — Вирджиния взмахнула рукой. — Каких же существ, по-твоему, я приглашаю сюда... — её глаза и голос сделались твёрдыми как стекло. -... Вампир?
Ник моргнул.
Она знала, кто он.
По крайней мере, она знала, кем он являлся.
Может, он сейчас на самом деле говорил с Бриком?
Или с чем-то намного более тёмным?
Она улыбнулась Нику, и всё её лицо сделалось излишне радостным.
— Если ты говоришь о ритуалах, они не только для него, — пренебрежительно сказала она. Улыбнувшись, она притворно погрозила ему пальчиком. — Мой Армель милый, но с его стороны будет такой жадностью единолично пожать плоды моей усердной работы. Нет, мой дорогой, милый вампир... это не только для Армеля. Это для всех нас. Для всей семьи. Но нам, само собой, надо было дождаться его возвращения. Его надо просветить, прежде чем он полностью примкнёт к нам.
 
— А мужа ты тоже просветила? — Декс с отвращением в голосе показал на косу. — Это его кровь на лезвии? Не говоря уж про твою одежду.
Женщина рассмеялась, прижав к животу окровавленную ладонь.
— Моего Дениса? Вы думаете, я убила моего Дениса? — она рассмеялась над Декстером, и в её голубых глазах сверкал лихорадочный триумф. — Денис — мой самый преданный муж. Мой самый верный слуга. Я буду защищать его ценой своей жизни... всего, что у меня есть... я буду защищать его даже от своего сына. Мы с Денисом едины. Наши души едины. Мы едины духом. Мы никогда не разлучимся. Никогда.
Её слова вызвали у Ника очередные нервные мурашки.
Он открыл рот, собираясь задать больше вопросов об её сыне...
...и тут в комнату вошёл мужчина с золотисто-каштановыми волосами и очень знакомой внешностью.
Глава 19. Сын
 
Несколько долгих секунд Ник мог лишь смотреть на него.
Он говорил себе, что знает, кем были Вирджиния и Денис. Он говорил себе, что знает, кем они приходились Брику. Но всё равно он был шокирован, увидев Брика, который явно был человеком.
Человеческая версия вампирского короля обвела взглядом комнату.
Проследив за его взглядом, Ник тоже впервые осмотрелся.
Помещение напоминало гробницу.
А может, нечто близкое к мрачной церкви.
Голые стены, покрашенные в чёрный цвет. Заколоченные досками окна, также закрашенные, чтобы не пропускать ни капли света. Тёмный пол, на котором белым мелом нарисованы пугающие символы. Ник до сих пор никогда не верил в магию как таковую. Это не особенно поменялось, когда он узнал о существовании видящих, и даже когда Блэк превращался в дракона, а Мири исчезала и появлялась без предупреждения.
Не думая об этом сознательно, Ник в глубине души полагал, что у большинства этих вещей есть научное объяснение. Некоторые эти объяснения могут быть странными, да. Некоторые могут быть несколько эзотерическими или метафизическими.
Но это на самом деле не магия.
Это не такая магия, которая пугала Энджел в детстве.
В старших классах Энджел рассказывала Нику о ритуалах, которые она видела, и о вещах, о которых она слышала в Луизиане. Она очень подробно описывала книги и травы «тётушки», которая верила в «старую версию» семейной религии. Та же тётушка считала, что её ручной ворон — некий посланник из иного мира, а также что она умеет поднимать зомби из мертвецов, призывать вампиров, вызывать мстительных духов, чтобы забирать плоть её врагов.
Ник посчитал, что это во многом не страннее любой другой религии.
Возможно, тут немало мёртвых кур и мёртвых коз, и это пугало маленького ребёнка, который не мог воспринимать такие вещи в культурном контексте, но наверняка странность там такая же.
В конце концов, христианство тоже бывало довольно кровавым.
Такое можно сказать почти про все религии.
Но он задавался вопросами относительно той части про вампиров.
Особенно сейчас.
Стоявший рядом сын заговорил.
Услышав человеческую версию этого голоса, Ник едва не выпрыгнул из собственной шкуры.
— Во имя Божьего огня... что ты творишь, мама? Ты хочешь нас всех в могилу свести? У тебя вообще не осталось рассудка?
Ник, Декс и Кико все уставились на него.
Взгляд его голубых глаз не отрывался от окровавленной косы в центре нарисованного круга, обрамлённой как центр какой-то извращённой композиции. Полные губы Армеля скривились, лицо потемнело от пыли и лёгкой щетины. Его мускулистое тело сдвинулось, и он уставился на неё со смесью жалости, раздражения, страха, отвращения и чего-то вроде обречённости.
Ник не мог оторвать взгляда от человеческого лица своего прародителя.
Он не мог не таращиться на него.
Ник прикинул, что ему было около 21-22 лет.