Академия соблазна. Дурнушка из преисподней

Именно поэтому я всегда ею восхищался. Потому и выбрал однажды в качестве собственного надзирателя совсем еще молодую девчонку. Ребенка по сути. И ни разу с той поры не пожалел, несмотря на видимость иного. Мало кто в Шеоле сохранил разум… Что уж говорить о разумных поступках.
— Я могу укрыть тебя в Чертогах, — предлагаю было я, но Мэг поднимает ладонь, останавливая меня на полуслове.
— Тебе не хватит сил открыть туда портал, — усмехается она, — Да и не желаю я скрываться. 
— В академию тебе лучше не соваться…
— Я сама знаю, что для меня лучше, — отрезает она, после чего разворачивается к нише, чтобы в последний раз взглянуть на статую своей матери.
Мраморная поверхность изваяния расколота пополам. Я почтительно делаю шаг назад, позволяя девушке попрощаться с Гемерой. Какой бы ни была непростительно жестокой эта женщина… Все же она была ее матерью.
Мэг тянется рукой к трещине, и я опускаю взгляд. Обычно меня нет рядом в такие моменты… Да и не должно быть. Каждый имеет право на то, чтобы взглянуть в свое прошлое в одиночестве. Моменты памяти слишком интимны и деликатны. Одно я знаю точно — если б я мог унять хоть немного боль своей хозяйки, я бы это сделал. Пусть даже это и было бы неправильно.
Резкая вспышка на мгновение ослепляет меня, и я инстинктивно бросаюсь вперед, чтобы защитить Мэг. Но не успеваю я и полшага преодолеть — как что-то отталкивает меня, достаточно сильно для того, чтобы повалить меня на пол. Я привычно выставляю руку для удара, выпуская весь скопившийся гнев…
Ничего. Магии вокруг не осталось. Разве что… Но и воспользоваться внутренним ресурсом я не успеваю, потому как вспышка гаснет, а Мегера стоит, как ни в чем не бывало. Делает шаг ко мне, упирает руку в бок…
Я понимаю сразу. Потому как сотни раз видел эту позу — у самой статуи. А ухмылка на лице девушки… Ее я видел тысячи раз. Когда слышал приказ о казни моих соратников.
Десятки лет назад.
— Ну здравствуй, Дэмиан, — приторно-сладкий голос и наигранная мягкость во взгляде.
— Здравствуй, Мер.
Я не предпринимаю никаких попыток бежать. Ни уж тем более убить ее. Попросту знаю — у меня не получится.
Просто потому что в один миг ко мне приходит ясное, кристально четкое понимание — всему конец. Бренным остаткам Шеола с его смехотворными попытками возродить прежнюю цивилизацию. Руфиуса, который ее остановит, уже давным-давно нет…
Хотя…
Догадка, острая, словно кинжал, вонзается мне в разум, внезапно придавая сил.
— Что это за место? — Гемера поднимает одну руку, перебирает пальцами, пытаясь прочувствовать энергию окружающего нас пространства.
Я стараюсь мягко, но при этом быстро подняться на ноги. Боюсь спугнуть усыпленную бдительность той, что вселилась в Мегеру. И, кстати, о последней…
— Что ты сделала с Мэг?
Брови Гемеры приподнимаются в легком удивлении и она принимается осматривать себя.
Я украдкой завожу правую руку за спину, стараясь держать невозмутимо-спокойное лицо. Обычно мне не составляет труда никак не проявлять своих эмоций, но… Сейчас мне приходится вычерчивать незаметно в воздухе магические пассы для открытия портала. Используя по капле буквально то, что поддерживает мою жизнь. Собственную энергию.
И это чертовски больно.
— Не думала, что разум моей младшенькой настолько невесомый и податливый, — запустив руки в локоны, Гемера явно наслаждается своим новым воплощением. — А что с остальными? Где мои дочери?
Я знаю, что она интересуется далеко не из беспокойства за свою семью… Отнюдь. Большинство сестер Мэг когда-то открыто выступили против тирании матери.
— Оглянись по сторонам. Они мертвы.
Вместо того, чтобы и впрямь осмотреться, богиня вдруг замирает, прикрывает глаза и с наслаждением втягивает носом воздух. Мне тем временем остается последний пасс…
Гемера резко вскидывает руку и сжимает кулак. Всю мою голову охватывает словно бы раскаленный обруч, а щека плавится под печатью, невольно вырывая из моей груди вопль боли.
Даже согнувшись пополам, я предпринимаю последние попытки открыть портал, но…
 
— Хватит дергаться, песик, — хоть Гемера и говорит это тихо-тихо, ее голос звучит прямо внутри моей головы, подчиняя, разламывая мою волю пополам, буквально сминая ее и уничтожая.
Я падаю на колени.
Если расслаблюсь и подчинюсь — боль моментально уйдет. Но я не могу…
Она убьет Ариану, как только до нее доберется.
А заодно — и всех остальных.
Если бы я только смог предупредить хоть кого-то, у них был бы шанс…
Гемера дергает кулаком, в котором держит невидимый поводок моей печати, в последний раз. Я падаю вниз, к ее ногам, не в силах больше оказывать хоть какое-то сопротивление.
Все пропало.
Она уничтожит их всех.
18. Когда утро не до конца доброе 
Можно было предположить, что после всего произошедшего мне полагался отдых. Хотя бы немного. Хоть самую чуточку… Но нет.
Сперва я даже думаю, что все мне приснилось. Особенно, когда проснулась в своей мягкой, невероятно уютной постели дома у Кло. Когда еще сквозь полудрему ощущаю запах свежевыстиранных наволочек, пахнущих лавандой, целиком и полностью проваливаясь в детство… Дни, когда все было размеренно, легко и безмятежно.
И следом, словно бы нарочно, в мое не до конца пробудившееся сознание, бьет хорошо знакомая вонь.
Демоны.
Я резко раскрываю глаза, садясь в кровати, будучи готовой наброситься на любого, кто посмел потревожить мою сладкую негу абсолютного спокойствия. В полумраке комнаты, который не развеивает даже узкая полоса света, пробивающаяся из-за штор, я сразу узнаю очертания огромной фигуры с кожистыми крыльями. Андрас.
— А ты, оказывается, из тех извращуг, что любит наблюдать за спящими женщинами? — едко цежу я, будучи все еще в дурном настроении из-за этого совершенно не деликатного вторжения.
— Я занимался твоим восстановлением, — лицо демона мне не разглядеть, но, судя по тону, он даже бровью не повел, настолько тот звучит беспристрастно и нудно.
— Что, может еще и супом с ложечки накормишь? — не знаю, откуда во мне столько неприкрытого раздражения, но я ничего не могу с собой поделать.
Словно бы это защитная реакция на все произошедшее. Попытка моего воспаленного разума отгородиться от всего, что мы видели, слышали, чувствовали и пережили.
— Собирайся. Нам пора возвращаться, — после некоторой паузы отвечает Андрас, делая шаг вперед.
— Как насчет твоего сына? Разве ты не должен в первую очередь его восстановлением заниматься? — в моем голосе все еще есть нотки язвительности, но я заставляю себя понемногу успокоиться.
Теперь я вижу лицо демона. И замечаю, как на мгновение что-то в нем неуловимо меняется. 
— Беспокоишься о нем? — теперь голос Андраса звучит вкрадчиво, тихо.
Он точно знает, что подловил меня.
И я это знаю. Понимаю запоздало, прикусив язык.
Откидываю одеяло и понимаю, что лежала в постели в одном белье. Куда делось мое красное платье — одному богу известно. Впрочем, бабулин “парень” — последний, кого я стану стесняться, а потому поднимаюсь на ноги и шлепаю мимо демона к двери прямо так, даже не пытаясь прикрыться.
Как я и ожидала, Андраса этим вообще не смутить.
— Мне нужно в душ, — мрачно отзываюсь я. — И поесть. Самой обыкновенной, нормальной, человеческой еды… Кто знает, когда я еще на земле окажусь. Кстати, а почему я на земле? — с последним вопросом я разворачиваюсь, остановившись в дверях. 
— Из-за Клото. Она очень… Беспокоилась о тебе.
Губы Андраса слегка кривятся, и я не знаю, как расценить эту странную эмоцию. Но то, что он не одобряет переживаний бабули — это было ясно, как день. Что ж… Пусть не одобряет, но все же потакает. 
Все же, никогда мне не понять тонкостей любовных отношений.
Уже после душа — ох, как мне не хватало горячей воды, которая льется прямо на голову буквально по одному нажатию ручки! — я закутываюсь в махровый халат и спускаюсь на кухню. Все это время я усиленно гоню от себя любые мысли о том, что мне пришлось пережить за эти дни. Словно бы, раз я здесь, я могу взять и убежать от проблем, что свалились на меня в один момент там, в Шеоле. Подумать только, я уже даже мысленно не называю тот мир “преисподней” и “адом”... Словно за эти несколько дней он стал для меня… Реальным? Настоящим?