Ты больше не уйдешь! (СИ)

Его губы спустились к моей шее. Медово-сладкие поцелуи касались кожи. Я прикрыла глаза, отдаваясь вся трепетным чувствам. Руки задирали футболку, и я подумала, что стоит прийти к нему в кое-чем сексуальном. Коротком платье. В халате на голое тело. И еще купить что-то интересненькое, соблазнительное на Таити.
Адам стащил с меня футболку и взялся за джинсы. Знаю, для него я в любом виде вызываю одержимое желание обладать, снимать одежду, добираться до голого тела, пробуждать во мне дикую страсть.
Джинсы улетели с кровати следом за футболкой. Он не церемонился. Снял с меня трусики, затем навалился сверху и, просунув руку мне под спину, расстегнул лифчик.
Шальные искорки сверкали в его глазах. Задумал что-то. Во мне разгоралось предвкушение.
— Я запланировал кое-что на вчерашний вечер, — заговорщицки шептал он мне в губы. — Но нас очень не вовремя прервали. Зато теперь моя задумка будет как нельзя кстати…
Он достал из-под подушки черную маску для сна. Помнит, что я умудрялась раньше подглядывать, когда он завязывал мне глаза лентой. Боюсь, из-под маски совсем ничего видно не будет.
Осторожно его пальцы убрали мне волосы назад и надели маску на глаза. Стало темно. Кромешная тьма. Я чувствовала, как пальцы проскользили вниз по телу, оставляя за собой пылающие следы, как дыхание коснулось чуть ниже пупка, дразня нервы, как тепло начало отдаляться…
— Ты куда?
— Подожди меня, малышка, я скоро вернусь.
Через несколько секунд дверь захлопнулась. Можно было снять пока маску, но я не хотела. Я прислушивалась к звукам, которые доносились из-за двери. Тихие шаги. Топот Тимона. Неразборчивые слова вполголоса — Адам кому-то звонил?
Я томилась в ожидании. Пыталась угадать, что на этот раз он задумал. Проблема в том, что он со своими фантазиями ни разу не повторялся. На меня нахлынули сладкие воспоминания. Как он приковал мои руки, как растирал по коже съедобную краску. И по телу прокатилась волна возбуждения.
Сегодня он со мной тоже будет что-то делать. Что-то с моими ощущениями. Дразнить нервные окончания, сводить их с ума.
Послышалось, как дверь в каюту открылась. Кто-то принес заказ, и Адам поблагодарил за это. Что там? Мне уже трудно лежать и изнывать от нетерпения. Желание поскорее узнать зудело во всем теле.
Мягкие шаги, будто Адам шел крадучись. Явно сначала заглянул в комнату и проверил, не сняла ли я маску.
— Моя послушная малышка… — Его голос пушистым облаком пронесся по каюте и окутал меня. — Я принес завтрак. Ты ведь голодна. Завтрак будет легкий, только фрукты и ягоды.
— Будешь кормить меня?
— Да. Поднимайся и садись. Но есть одно условие — если угадаешь, какой фрукт или ягоду держу в руке, ты его съешь. Не угадаешь — съем я. Тоже позавтракать не успел.
— И как я угадаю? — спросила я, когда села. — Ты сам тогда все съешь.
— Угадаешь. Я позабочусь о том, чтобы моя малышка была сегодня сытой и довольной.
От этих его многозначительных намеков у меня хмелела голова. Я облизала губы. Фрукты, ягоды… Сладкие, кислые, терпкие. Какие он заказал?
Кровать рядом со мной прогнулась. К груди прикоснулось что-то маленькое, гладкое и прохладное. Он водил им по коже, вызывая мурашки, и я уже догадалась, что он держит, но млела от необычных прикосновений.
Долго млеть не дал — забрал и спросил:
— Что это?
— Виноград.
— Видишь, ты умница.
Я приоткрыла рот, и по нижней губе скользнула круглая виноградина. Сладкая, сочная. Он скормил мне штук двадцать, а я с готовностью открывала рот и ела из его рук. Изредка его пальцы касались моих губ. Я чувствовала, что он жадно смотрит, как я втягиваю каждую виноградинку.
— А это что?
По животу прокатилось что-то крупнее. Тоже круглое. Яблоко? Нет, оно не гладкое. Чувствительность кожи обострялась. Немного шершавое?
— Персик?
— Кусай.
Я впилась зубами в бархатную пружинистую шкурку, и капли сока потекли по губам. Мякоть попала на язык — и рецепторы взорвались от восхитительного вкуса. Он забрал надкушенный персик, я прожевала и неожиданно почувствовала язык на своих губах.
 
Меня потянуло ближе к нему — и наши губы слились в невероятной сладости. Адам проник мне в рот наглым языком, увлек меня в глубокий поцелуй. Искры восторга разжигали пламя во мне. Я слепо протянула руки, чтобы коснуться к нему, но он их перехватил и разорвал поцелуй.
— Мы еще не закончили. Я не поел.
— Я не против, если ты меня немного покусаешь с голоду.
— Я тебя и так покусаю.
Адам провел чем-то непонятным по ключице, скользнул по шее. Слегка щекотно. Оно ведь не круглое? Не гладкое?
— Клубника?
— Ежевика.
— Где ты нашел на лайнере ежевику? — спросила я. И ответ пришел сам собой: — Заранее подготовился, все с тобой ясно.
Судя по тихим звукам, Адам поглощал ягоды одну за другой.
— Дай мне хоть одну…
К губам тут же прикоснулось пахучее лакомство. Ежевику я любила. Как могла не угадать? Еще пока я ее жевала, Адам неожиданно прижался губами к груди, втянул затвердевший сосок в рот, и по моему телу раскинулись разряды кайфа.
— Это уже не фрукт…
— Потом доедим. — Он заключил меня в объятья, притиснул к своему горячему мускулистому телу. — У меня закончилось терпение. Очень сильно хочу тебя.
А как хочу я… Лучше пока промолчу. Хотя Адаму вряд ли нужны слова. Если я тут, с ним, не убегаю и постанываю ему в губы, то он явно все знает. Его руки с ненасытностью сжимали мою кожу до сладкой боли. С маской на глазах чувствовалось все ярче, насыщеннее. И поцелуй со вкусом ежевики нравился мне куда больше чем любимая ягода.
Пальцы двинулись по спине вверх между лопатками, пробрались под волосы и скрутили их в хвост — его Адам потянул вниз, вынуждая меня запрокинуть голову, открыть полный доступ к шее. Влажные губы пробуждали под кожей карамельные всплески, щетина мягко покалывала. Я вжимала пальцы в твердые мускулы на его плечах, с наслаждением чувствовала их мощную силу.
Легкий укус словно взорвавшийся фонтан шампанского. Я захлебнулась стоном. Потревоженная кожа стала чувствительней, и ласковые движения языком по ней будоражили до дрожи.
Голова ощутила легкость — Адам отпустил хвост и повалил меня на постель. Ничего не видя, я протянула к нему руки, и он сплел пальцы с моими.
— Моя малышка…
Я улыбнулась, зная, каким сейчас властным взглядом он смотрел на меня. Кровать по бокам моих бедер прогнулась — видимо, он устроил там свои колени — и мои руки повел вниз по своему рельефному прессу. Думала, дальше будет пояс шорт, но ничего не мешало двигаться в самый низ. Я наткнулась на бархатистый, каменный член и обхватила его обеими руками. Послышался рваный вдох.
Значит, не только фрукты с ягодами принес, но и снял с себя все лишнее. Он совсем голый возвышался надо мной. В моей промежности жгло от желания.
— Двигайся ближе к подушке, чтобы было чем глушить твои крики.
Я приподнялась на локтях и выползла из-под него. В тишине громко стучало мое сердце. Где он? По тихому шороху трудно угадать. Я слепо махнула рукой, чтобы дотянуться до подушки, и тут же зацепила Адама.
— Еще чуть выше, малышка.
Наконец я уложила голову на подушку, и он тут же повернул меня на бок, смачно треснул ладонью по ягодице. Оглушающе остро на грани с удовольствием. Пальцы нежно погладили ужаленную кожу, под которой разливалось тепло, и нырнули к влажной промежности. Растирали там мои соки, раздвигая складочки, и я невольно начала ерзать бедрами — так дико хотелось, чтобы его пальцы наконец погрузились в меня. С моих губ срывались умоляющие стоны. Я впивалась пальцами в подушку, беспощадно терзала ее.
Адам перевернул меня на живот, забирая пальцы. Несколько секунд томительного ожидания, и к ягодице прикоснулись губы. Так неожиданно, что я вздрогнула. А затем зубы прихватили кожу.
— Адам! — рассмеялась я, приподнимаясь на локтях. Издевается же. Тяжелая ладонь надавила мне между лопаток, вынуждая лечь обратно. Не сомневаюсь, что мои ягодицы очень аппетитные для него. Пальцы жадно впились в них, я готова была разорвать подушку, сжимая ее зубами.