Месть по наследству (СИ)

– Разбойники?
– Да, – неохотно подтвердил Шерг, и повернулся к Дару:
– Едем, ваше сиятельство?
Прямая улица с незамысловатым названием Главная пересекала городок от Южных ворот к Северным.
Не возбранялось путникам сразу же отправляться дальше в ущелье и через него к Северным землям. Заплатил подорожную на Южных Вратах, показал бумагу, с перечисленным товаром на Северных. Там, конечно, всё тщательно пересчитают, вдруг пару тюков по тайному сговору оставил кому-нибудь, а не заявил, чтобы торговую пошлину не платить.
Но на деле никто сразу не отправлялся без постоя. Путь долгий. Отдых нужен. К тому же в городке не только продать, но и редкостью можно разжиться.
Леса в здешних местах изобиловали дичью, а где дичь, там и хищники, горы опять же рядом, там своя живность. Шкура снежного барса хоть на юге, хоть на севере на вес золота. Таких мехов, какие можно на круглогодичной городской ярмарке прикупить, более нигде не найти.
Вдоль широкой улицы, на которой легко могли разъехаться три телеги, многочисленные трактиры и гостиницы побогаче и победнее, на любой вкус и кошелёк. Между ними лавки со всякой всячиной, привозимой с Севера, с Юга и даже из-за Южных морей.
У купцов, ежегодно пересекающих графство, непременно есть торговые связи, они уже знают где и какой товар сбыть подороже, а где подешевле приобрести необходимое. Ну или обменять по договоренности с выгодой для обеих сторон.
В центре городка улица переходила в огромную площадь. Здесь Шерг и притормозил, давая возможность графскому наследнику осмотреть территорию будущих владений.
С западной стороны почти все пространство занимали торговые ряды. В центре их разрезала дорога шириной в две телеги, ведущая прямиком к замку на скале. Он закрывал собой всю западную часть неба. За последними домиками начинался подъём, и дорога переходила в серпантин. Крепостная стена из огромных каменных глыб заканчивалась по краям высокими башнями из более мелкой скальной породы.
На восточном краю площади, противоположном замку, круглая ступенчатая пирамида из розового туфа – Дом Асхара, и рядом Чаша Асиды, подобие амфитеатра с гигантскими ступенями, уводящими вниз, точная копия Дома. Если бы нашелся великан, сумевший оторвать от земли величественный Дом Асхара и перевернуть его вершиной вниз, здание вошло бы в Чашу ступень к ступени.
Даже сейчас, когда солнце на западе опустилось за скалу, и стены, выходящие на площадь, подернулись тенью, розовый туф светился изнутри. Часть площади, примыкавшая к святилищам, была вымощена столь ровными каменными плитами, тщательно подогнанными друг к другу, что никакое колесо не дрогнуло бы на стыке. Вот только на эту часть площади экипажи и телеги не допускались.
Даже служители Асхара и Асиды, оставив лошадей или экипажи во дворах, принадлежащих им гостиниц, последнюю часть пути проходили пешком. Единственным исключением являлась специальная повозка с клетью, привозившая на эшафот осужденного.
В центре площади на границе мира людей и мира божеств возвышался прямоугольный каменный жертвенник. Рядом треугольник смерти – три колонны, соединенные друг с другом брусьями.
В настоящее время одна из перекладин пустовала, на двух других болтались тела казненных.
Дар невольно задержал дыхание, проезжая мимо виселицы. Не любил запаха мертвечины. Но более толстокожий Рамир повел своим примечательным носом и объявил с уверенностью:
– Сегодня казнили, недавно.
Шерг подтвердил его слова.
– Раньше с утра вешали, когда рынок кипит. Но лето жаркое, ближайшие торговые ряды стали пустеть сразу после казни. Теперь ждут, когда полуденная жара спадет. Зевак от этого не меньше, простолюдины любят поглазеть на чужую смерть. Время суток для них неважно, а торговцы перестали разбегаться.
– За что этих?
Шерг равнодушно пожал плечами.
– Этих, не знаю, я неделю в отъезде. Может украли, может убили. Рожи вон какие, бандитские.
– Алиас, а ты видел когда-либо у повешенных симпатичные лица?
Шерг коротко хохотнул.
 
– Я не об этом, лица не крестьянские, у крестьян кожа становится как вон небо сейчас, – он кивнул головой в сторону алеющего заката и подъехал ближе. – И руки мотыгу не держали. Едемте же, ваше сиятельство! Дом ждёт! Вегард уже, наверное, сказал вашему отцу, что вы вернулись.
– Это вряд ли, – Дар кивнул в сторону святилища Асиды. У ступений, ведущих вниз, в Чашу переминались с ноги на ногу двое наёмников из отряда Вегарда.
– Ну да, – согласился Шерг, и в голосе его появились уважительные нотки. – Вегард бережёт своих людей. Пока не сделает всё, что можно для раненого, не успокоится. Ну что ж, тогда устроим сюрприз вашему отцу.
Дар въехал в ворота вслед за Алиасом. Охранники поприветствовали начальника гарнизона, по двум его спутникам скользнули внимательными взглядами.
Дар помнил, что часть гарнизона состоит из воинов, пришедших вслед за его отцом из графства Горис, но у ворот не было никого из старых знакомцев. Неудивительно, замок огромен, и за годы его отсутствия Шерг наверняка воспитал много молодых воинов, ну или нанял, как отряд Вегарда.
Пока Шерг о чем-то расспрашивал начальника караула, Дар с любопытством оглядывался по сторонам. Да, в графстве Горис гораздо скромнее. И не только там.
Дар бывал во многих замках, но впервые видел двор, вымощенный не простым булыжником, а ровными плитами из красного с черными и серыми крапинками гранита.
Издали не было заметно превосходства какой-либо из башен. Но здесь в центре крепости всё подавляла величественная Северная башня, вырастающая из скалы.
Надо будет непременно на нее подняться, посмотреть на прячущийся водопад, из-за грохота которого все вынуждены повышать голос. От невидимых потоков холодной горной воды исходила приятная прохлада. Дар невольно подумал, что в зимние холода влажный воздух вряд ли радует обитателей так, как сейчас в летнюю жару.
Отец не любил вспоминать те события, которые изгнали его из родного замка, где он родился и прожил до десяти лет. Только однажды, когда самому Дару исполнилось десять, отца внезапно прорвало.
В тот вечер дядя Бранд неудачно пошутил, а скорее намеренно съязвил насчет того, что, когда у Дара будет свой десятилетний сын, придется надстраивать крыло в замке Горис для разросшегося семейства Шагрен.
Дар впервые видел отца сильно пьяным. Ему даже пришлось подставить плечо для опоры. Он хотел отвести отца в часть замка, в которой родился, и которую до сих пор считал принадлежащей их семье.
Но отец воспротивился, и они через задний двор и небольшие ворота для охотников, выбрались в лес.
И тогда отец рассказал, что их родовой замок Шагрен был захвачен одним из императорских вассалов, с явного одобрения предыдущего императора. Очень уж ключевое место он занимал – на главном торговом тракте.
Видимо, дед Дара недостаточно отчислял в казну, за то и поплатился.
Ночью враги проникли в замок и началась резня. Мать отца и две его сестры бросились с этой самой Северной башни, не желая достаться нападавшим. Отец и два старших брата погибли с мечами в руках. Самого маленького братишку тоже зашиб в горячке кто-то из нападавших. Отца же, подростка десяти лет, успел спрятать его учитель фехтования.
Когда взошло солнце, у замка Шагрен был уже новый владелец, новый граф Шагрен. А старые слуги, уцелевшие при штурме, отмывали гранитные плиты и вывозили тела защитников, и очень старались, чтобы новый хозяин не выгнал их за ворота.
Мало кто из привыкших к замковой службе, способен вернуться к крестьянской работе.
Кто-то из них и помог опознать отца Дара, когда тот пытался выбраться из замка. Но мальчишку не убили. За ночь все насытились кровью, и новому графу пришла в голову мысль, что будет забавно превратить сына своего врага в прислугу.
Более того, его отдали двум сыновьям владетеля в качестве мальчика для битья. На нем отрабатывали фехтовальную технику. Причем, если мальчик начинал давать отпор одному из братьев, то второй, до поры до времени наблюдавший за ходом тренировки, подключался, и вдвоем они избивали своего недруга.