Прости себе меня (СИ)
Просто нужно продолжать давить. Она и так слабая. Хочет казаться сильной и даже противостоять, но он видит её насквозь. Всегда видел. Лицемерная сука.
Как тебе, Муха? М? Нравится, когда тебя загоняют в угол? Нравится чувство беспомощности?
Он не хотел, чтобы всё заходило так далеко. Это вышло само собой. И... контролировать это уже не получалось. Пелена перед глазами и похоть. Отчаянно-сильная. Разьедающая. Прожигающая. Остаётся лишь серый пепел, оседающий на дне его лёгких. И он буквально давится им. Почти блюёт, но не может отказаться от неё. От её тихих стонов и рваного дыхания. От острых ноготков, что впивались в его кожу, оставляя на ней полумесяцы. Он любовался ими.
Эта ночь была какой-то пыткой. Изощрённой и невыносимая. Он слонялся по пустому дому в отчаянной попытке избавиться от мыслей о том, какое он дерьмо. Отмахивался от них, уговаривая сам себя. Внушая себе, что всё делает правильно. Она заслужила это...
А он? Он что? Наказывает её? Карает за то, что когда-то сделала вид, что ничего не поняла? Что ничего не видела? Сука. Уже тогда она была трусливой сукой. Интересно, она вспоминает сейчас о том случае?
Только вот в последнее время мысли о том, что он ошибся, долбили по темечку всё сильнее. Почему она каждый раз задаёт эти вопросы? За что? Почему? Что она сделала?
А думать о том, что он ошибается, не хотелось от слова “совсем”... он не мог ошибаться все эти годы. Она — дрянь. Лицемерная сука. Тебе же нравится притворяться, Муха? Поэтому притворяйся до самого конца.
— Гора! — Егор открыл глаза и, не выпрямляя спины, оглянулся. Жека. Одногруппник. Они познакомились недавно, и парень показался ему неплохим. Не напряжным и лёгким в общении. Простым. Такие располагают.
— Здорова! — Егор оторвал от капота руки и протянул ладонь своему знакомому.
— Ты всё? — Жека усмехнулся, кивая в сторону учебных корпусов, — отстрелялся?
— Типа того, — скривил губы и достал из кармана ключи от авто, — а ты? Только проснулся? К третьей паре?
— У меня дед в больнице. Инсульт, — парень поправил на плече рюкзак и, задержав взгляд на руках Гордеева, свёл брови, — я к нему ездил...
Егор опустил глаза, смотря туда же, куда секундой ранее и Жека. Конечно... полумесяцы. Они были везде...
Но Женёк тактично промолчал и, достав из-за уха сигарету, зажал ту губами.
— Сочувствую, — прохрипел Егор, и протянул товарищу зажигалку, — пусть поправляется.
— Спасибо... подстраховать тебя?
— М?
— Ну, перед Марковной? Скажу, что ты у куратора, например?..
— А он у нас есть? — засмеялся Гордеев, закуривая следом за Женей.
— Ну, ты меня понял...
— Ну, прикрой, если несложно...
Он курил быстрее обычного. При каждой затяжке чувствовал жжение над ключицей, где всё ещё заживает небольшой ожёг. И... ему нравилось.
Нужно ехать. Нужно найти её.
Ехать к ней в универ? Позвонить Ане?
И что дальше?
— Жек? — выпустил облако белого дыма над головой, — телефон с собой? Дай позвонить?
...
— Почему так красиво? — Даниэла задрала голову и вдохнула свежий и влажный воздух. Набрала полные лёгкие, полностью заполняя грудную клетку, и широко улыбнулась.
— Я знал, что тебе понравится, — Федя встал рядом, слегка задевая её плечо своим. Руки спрятал в карманах Джинс и повторил движение девушки: задрал голову, рассматривая перистые облака, и так же глубоко вдохнул.
— Знал? Откуда такая уверенность? Может, я не фанатка прогулок на природе? И все эти насекомые, знаешь ли...
Он поймал хитрую улыбку на её губах. И, словно смутившись, отвернулся и опустил голову. Хмыкнул своим мыслям.
— Не думаю, что насекомые вызывают у тебя истерику...
Она промолчала. Кивнула и, бросив рюкзак на деревянный настил, опустилась на корточки. Зачерпнула ладонью холодную воду и, пропустив ту сквозь пальцы, посмотрела вдаль. Очень красивое место. Слегка пожелтевшие деревья обрамляли берега озера. Ранняя осень окрасила природу в бархатные тёплые цвета. Листва ещё не опала, а солнце, рвущееся через облака, играло красками, и грело таким необходимым теплом.
— Я слышала про это место, но никак не могла собраться. Тут настоящие дебри!
— Не страшно? — Федя присел рядом, и лёгкий порыв ветра донёс до неё приятный аромат его туалетной воды. Она снова вдохнула и непроизвольно облизнулась. Сама смутилась и тут же отвела взгляд.
— Ты о чём?
— О тебе... и обо мне. Я думал, что ты испугаешься и развернёшься на полпути. Мало ли, что у меня на уме? — он говорил о серьёзных вещах и едва заметно улыбался. Его глаза шутливо прищурились.
Страшно? Не то, чтобы...
Страшно было оставаться с Гордеевым наедине. И страшно было несколькими минутами ранее открывать сообщение от него...
Тебе лучше ответить, Дани...
Иди к чёрту.
— Я подстраховалась, знаешь ли, — подметила вопрос в его голубых глазах. Они отражали небо, — я скинула Яне свои координаты и номер твоего автомобиля. А ещё она знает, кто ты.
— Яна... — повторил имя, не прекращая улыбаться, — это твоя подружка. Верно? Ещё со школы, высокая такая? Блондинка?
— Верно, — утвердительно кивнула, — ещё она знает, что ты работаешь на мою маму. А заодно моя геолокация подключена к её телефону...
— Серьёзно? — удивлённо вскинул брови и повернулся к Даниэле всем корпусом. Покачнулся, теряя равновесие на корточках, но Дани прытко подхватила Федю под локоть.
— Серьёзно, — подмигнула и, отпустив его, поднялась на ноги. Прошла вперёд по недлинному понтону и остановилась на краю.
Конечно, она это несерьёзно. Никакого подключения. Но ему это знать необязательно. Но свои координаты она действительно скинула. Торопливо нашла её имя и отправила своё местонахождение подруге. Написав при этом короткое сообщение:
Нам обязательно нужно съездить сюда вдвоём. Ты на парах? Прикрой меня.
— Она твоя мамочка? — Федя пошёл за ней следом. Замер у Дани за спиной и невольно пробежался заинтересованным взглядом по стройной и хрупкой фигурке. Она как куколка. Очень изящная.
— Нет, — отрезала серьёзно, — но лишним это не будет.
Дани оглянулась и перехватила его взгляд. Уловила интерес, и в замешательстве тут же перевела внимание на несколько поваленных брёвен.
— Тут, кстати, бобры водятся, — тихо произнёс парень. Феде нравилось быть здесь с ней. Он временами приезжает сюда. Но впервые привёз сюда девушку. И, казалось, что она идеально подходит для этого места. Словно это озеро ждало, когда Дани на него посмотрит.
— Я так и подумала, — она кивнула на обточенные стволы и пару примеченных ими брёвен, — никогда их не видела. А ты?
— Было дело. Пару раз. Вскользь. — Пожал плечами и тихо усмехнулся, — Они не особо общительны.
Жаль... она бы с удовольствием столкнулась с семейством грызунов. Дани питала слабость по отношению к животным. Абсолютно ко всем. Когда-то в детстве она мечтала основать свой заповедник и помогать зверям, пострадавшим от рук браконьеров. Или же просто тем, кто нуждается в её помощи. Она мечтала выхаживать зверей и затем отпускать в дикую природу. Это было нечто огромным, сидящим в её груди. Однажды она не смогла помочь... на её руках умерла крошечная птица. И Даниэла ничего не смогла сделать. У неё тогда опустились руки, и мечта молниеносно разбилась вдребезги... это было так давно.
— Почему ты общаешься со мной? — этот вопрос так неожиданно сорвался с её губ, что Дани едва сдержала разочарованный вздох... кто тебя за язык тянул?! Уверена, что хочешь поговорить об этом?
— О... — кажется, Федя был удивлён не меньше, — это что, плохо?
— Нет, — потоптавшись на месте, она полностью повернулась к нему, — не плохо. Просто... странно. Раньше мне приходилось избегать вашу компанию.
— Это было так давно, Даниэла, — Федя отвёл взгляд, уводя его на водяную гладь. Провёл рукой по тёмным волосам, слегка взъерошивая их пальцами, — и мне жаль, что тогда тебе пришлось непросто. Это было...