Адепт Грязных Искусств (СИ)

Сложно представить, что внук императора, золотой мальчик, выросший в роскоши и привыкший к общению в высшем свете, не способен послать даму вежливо и правильно. Вот что ей надо ответить? Ну хрен же знает...
Я решил, что мамаша Дарта обойдётся без ответа, поэтому просто кивнул ей, давая понять, что разговор окончен.
Мой однозначный посыл она поняла мгновенно.
– Всего доброго, мой принц. И удачи. – Женщина присела в неглубоком реверансе и поспешила к мужу.
А вот сам патриций был занят разговором с незнакомым мне молодым азиатом, высоким и хмурым. Ни он, ни Орриван меня не заметили. Выглядели слишком уж озабоченными. Но когда супруга подошла к патрицию, то первым делом что-то шепнула ему на ухо.
Орриван нахмурился и обернулся, бросил на меня пристальный тяжёлый взгляд и вместе с собеседником направился в мою сторону.
– Ну вот теперь папаша… – вздохнул Дарт. – Добро пожаловать в моё унылое семейство, Рэй. Учти, я совсем на них не похож. Всё чаще убеждаюсь, что меня им подкинули.
Уже за несколько шагов до меня патриций Орриван протянул мне руку.
– Мистер Ринг, – сказал он серьёзно, без улыбки, – рад вас видеть. Как-то не представилось у нас возможности поговорить лично, учитывая обстоятельства. Городской Совет ценит вашу помощь. Мы понимаем все риски и стараемся максимально обезопасить вас от недоразумений. – Крепко пожав мне руку, он повернулся к азиату. – Это Веймин Сильвер.
С азиатом я тоже обменялся рукопожатием.
– Принц Теодор, моё почтение, – сказал он с напряжением в голосе. – Я сын мастера Изао и родной брат Ли.
Внешне я сделал вид, что нисколько не удивился.
На самом же деле опешил, да ещё как. Не ожидал, что мастер Изао, этот бесцеремонный учитель с козлиной бородкой, – отец Ли Сильвер. Она ни разу не давала даже повода такое предположить.
– Веймин будет патрицием клана Сильвер, – добавил Орриван.
– Это ещё не решено, Лукас, – тут же возразил ему Веймин. – Ли будет против, а она имеет вес в нашей семье. Она старше меня и опытнее.
– Ли никто не спрашивает, пусть занимается школой, у неё другие задачи, – бросил Орриван. И только после этого обратил внимание на сына. – Как дела в школе, Дарт? – спросил он и строго оглядел дорогущий костюм сына.
Тот уставился на отца с вызовом.
– Ну что опять не так?
– Не слишком ли вычурно? Я просил тебя не выставлять богатство напоказ… скажу Элеоноре, чтобы сменила тебе портного…
– Отец, давай не здесь. – Дарт вздохнул. – Мы пива с другом хотели выпить…
– Повтори-ка, – прищурился Орриван.
– Пива выпить, – повторил Дарт громче и отчётливее. – Вусмерть хочу напиться и опозорить тебя в очередной раз.
Орриван сжал челюсти и приподнял правый кулак.
Дарт моментально отступил от отца на полшага. Он сделал это машинально, по выработанной годами привычке, но заметив, что я покосился на него, тут же шагнул вперёд и встал на прежнее место, вздёрнув подбородок.
– У тебя ещё есть ко мне претензии, отец?
Орриван ничего ему не ответил и снова обратился ко мне:
– Мистер Ринг, я хотел бы представить вам своего младшего сына Кристофера…
Но я его перебил:
– Позже, патриций. Через пару минут начнётся открытие.
– Хорошо, – кивнул он, отлично понимая настоящую причину моего отказа.
Я кивнул обоим мужчинам и, обогнув их, направился к барной стойке.
Мне претило излишнее внимание. Особенно сейчас, когда стояла задача скрыть свои намерения как можно тщательнее. Но, видимо, все правящие кланы решили сегодня отметиться и перекинуться со мной хоть парой слов.
На меня надвигался Питер Соло.
Он пошёл мне навстречу один. Его многочисленные родственники остались стоять у стола с десертами. Питер мне, конечно, руки не подал, да и на Дарта даже не глянул, давая ему понять, что он для него – пустое место.
– Мистер Ринг, – сказал он негромко, с царской ухмылкой, – вы уже получили приглашение на мою церемонию?
– На какую церемонию, мистер Соло? – уточнил я сухо.
Питер пронзил меня ледяным взглядом.
– Вы настолько не осведомлены?
– Что за церемония-то? – с ехидным хохотком уточнил Дарт. – У тебя день рожденья, Питер, или похороны?
 
Питер еле сдержался, чтобы ему не ответить. Но всё же ему хватило силы воли не среагировать.
– Так вы придёте, мистер Ринг? – Он наклонился к моему уху и процедил: – Посмотришь, как я возвышаюсь, а ты пробиваешь дно, сволочь.
– Смотри, в трубу не вылети, говнюк, – ответил я так же тихо.
Питер выпрямился и произнёс, причём настолько громко, чтобы слышали те, кто стоял в радиусе десятка метров:
– Я очень рад, мистер Ринг, что вы придёте! Почту за честь принять вас у себя дома, мой принц.
Он учтиво кивнул и прошёл дальше, чуть задев меня плечом.
– Засранец, – прошипел Дарт. – Ну давай ему морду набьём, а? Если не хочешь репутацию портить, я могу один ему морду набить. У меня репутация все равно испорчена давно.
– Здесь одной мордой не отделаешься, – мрачно ответил я.
От меня наконец отстали.
Я и Дарт устроились на высоких стульях у бара. К нам тут же поспешил бармен, неказистый парень с тёмными кудрями, зализанными на затылок воском.
– Два пива, – попросил Дарт и покосился на отца.
Но тот, казалось, вообще сына не замечал. Он продолжал разговор с Веймином Сильвером.
Я навалился локтем на барную стойку и сел на стуле вполоборота, чтобы видеть практически весь зал, ну а Дарт, получив наконец свою порцию пива, наоборот, отвернулся к бару. Передо мной тоже поставили высокую кружку с пенным напитком.
Я покосился на него.
Сто лет пива не пил, а такого отличного качества – никогда. По одному цвету и запаху было видно, что оно сделано лучшими пивоварами, какие только могли отыскаться в Ронстаде.
Дарт выхлебал сразу треть кружки.
– Не налегай, – бросил я ему. – Ещё даже граница не открылась.
– Да ну её. – Он сделал большой глоток, вытер губы и добавил, не глядя на меня: – Настроение ни к чёрту.
Он допил пиво буквально за минуту и попросил ещё. Бармен покачал головой.
– Можно только одну порцию, сэр.
– Кто это сказал? – вскинул брови Дарт.
– Директор школы.
– А, ты про Ли? Так она моя хорошая знакомая, поэтому сделай для меня исключение.
Бармен пожал плечами.
– Извините, сэр. У меня приказ, а я дорожу своей работой.
Дарт шумно выдохнул и с унылым видом отвернулся от бара.
– Скука смертная, хоть вешайся, Рэй, – сказал он, уставившись в зал. Наклонился ко мне и шепнул: – Ничего. У нас с Купером целый ящик есть…
– Забудь пока про ящик, – ответил я. – И про девчонок можешь забыть на всю следующую неделю.
– Э-эй, и сегодня, что ли?..
Я серьёзно посмотрел на Дарта.
– Сегодня веселись, только не переусердствуй.
– Вот учить меня не надо, – буркнул он. – Но мне интересно, Рэй, из какого монашеского ордена ты к нам прибыл? У вас там, в имперской семье, все, что ли, такие? Аскеты хреновы…
– Слушай, – перебил я его ворчание, – как думаешь, чему их там учат, в восточном крыле?
Дарт удивлённо на меня взглянул и усмехнулся.
– Ясное дело, чему. Как быть хорошей женой.
– Да ну, – поморщился я. – Это же не гимназия для благородных девиц, это боевая школа для адептов кодо.
– Боевым навыкам их тоже учат, а заодно учат, как быть хорошей женой, я ж тебе говорю. У Ли есть специальные курсы дебютанток, туда постоянно открыт набор. Правда, такие списки держат в тайне. Вот я как раз и планировал выяснить, кто из девчонок туда записан. Ну и проверил бы на себе, чего эти дебютантки умеют…
Его слова заглушила громкая музыка оркестра.
Последовали аплодисменты.
Из восточной половины зала, пройдя сквозь границу, вышла Ли Сильвер. С застывшей улыбкой на лице, в красивом вечернем платье и с бокалом шампанского.
 
Она оглядела гостей западной половины, потом приподняла руку – и оркестр стих.
– Дорогие ученики, преподаватели, мои милые гости! – начала Сильвер, чуть приподняв голову. – Вот и настал момент встречи и воссоединения! И не просто двух частей школы. Этот старинный замок вновь обретает два крыла и становится единым целым. Вы все отлично знаете, что ритуал открытия белой границы проводится в нашей школе раз в четыре года, при каждом новом наборе учеников. И каждые четыре года наши выпускники покидают это пристанище, чтобы стать достойными гражданами уже в стенах Ронстада. Мы воспитываем будущую элиту города, воинов и политиков, будущих великих патрициев и их не менее великих спутниц, способных взять на себя управление не только семьёй, но и родом, если понадобится. Когда-нибудь все они встанут на защиту Ронстада, нашего единственного оплота.