Адепт Грязных Искусств (СИ)

– В школьной форме, в которой проспал сутки? Ты зря тогда книжку про этикет не прочитал, сейчас бы пригодилась. Хочешь в библиотеке найду?
Я не стал выслушивать очередной список идиотских вопросов от Хиннигана, подвинул его плечом и пошёл в столовую. Тратить время и силы на придумывание, что на себя напялить, чтобы сходить на торжественную линейку, совсем не хотелось.
И вообще, мне до сих пор было не понятно, какого чёрта Сильвер разделила школу на восточное и западное крыло? Зачем вся эта возня с разделением на мальчиков и девочек? Что они изучают такого, чего не изучаем мы?..
В столовой почти никого не было, большинство учеников уже разошлись. Не удивлюсь, если они, как и Хинниган, в этот самый момент раздумывали, что на себя надеть, чтобы не ударить в грязь лицом и покорить все женские сердца восточного крыла.
Моя б воля, я бы вообще на это нелепое торжество не пошёл.
Дарт сидел за столиком у зоны раздачи и уплетал то ли булочку, то ли пирожное. Когда я подошёл и уселся напротив, он сказал со вздохом:
– Тебе, похоже, пинка не хватает для скорости. Если ты с такой унылой рожей попрёшься на открытие, я сделаю вид, что с тобой не знаком. Девчонкам унылые не нравятся.
– Дарт, какие девчонки… – сказал я, поморщившись.
– Ну девоч-о-о-онки, Рэй. – Дарт усмехнулся и ладонями показал женский силуэт. – Только не говори, что ты ещё девственник.
Я покосился на свой поднос с едой, что успел притащить мне Дарт.
Пока я шёл до столовой, надеялся, что аппетит разыграется, но при виде еды ничего не изменилось. Мне и сейчас кусок в горло не лез, но я всё равно затолкал в себя пару ложек картофельного гарнира и салат. Запил всё это соком.
Дарт же умял две порции, будто это не я, а он сутки проспал.
После обеда, уже в комнате, мне пришлось выслушивать от Хиннигана ещё кучу идиотских вопросов насчёт этикета, танцев, столовых приборов, алкогольных коктейлей и всякой подобной ерунды, пока где-то за полчаса до торжества он, наконец, не оставил меня в покое и с таинственным видом не удалился в ванную. Вывалился он оттуда действительно в смокинге и был похож на похудевшего, измученного жизнью пингвина.
Хорошо, что Дарта в этот момент в комнате не оказалось. Гогот бы стоял на весь этаж.
Хинниган не стал уточнять, как он выглядит, и сразу отправился на торжество.
Ближе к четырём объявился и Дарт.
В дорогущем костюме, при галстуке, в до блеска начищенных туфлях, причёсанный и явно нацеленный на то, чтобы сражать девчонок наповал.
Я же сменил одну школьную рубашку на другую, быстро повязал галстук и отправился на церемонию открытия в обычной школьной форме, чтобы не выделяться и не привлекать к себе лишнее внимание.
Напрасно я на это надеялся.
Внимание на меня обратили сразу же, как только я вошёл в зал для торжеств.
 Глава 4.3 
 
Граница ещё не открылась.
Белёсая туманная стена от пола до потолка делила зал для торжеств ровно наполовину (прошлой ночью, кстати, границы тут не было). Моему взгляду открылась лишь левая часть зала, украшенная цветами и белоснежными занавесками. Правая сторона огромного помещения была скрыта. На сцене ждал выступления оркестр.
Взгляды собравшихся — а их был полный зал — устремились на меня.
Мужчины в дорогих и не очень костюмах, женщины в вечерних платьях. Все они уставились с любопытством и ожиданием чего-то из ряда вон выходящего.
Я приостановился у входа с ощущением, что гости приехали в школу не ради открытия белой границы, а ради того, чтобы меня увидеть и убедиться, что я действительно существую и являюсь тем, за кого себя выдаю.
Рядом со мной замер Дарт.
Похоже, ему стало не по себе.
— Если бы мне предложили стать тобой, я ни за что бы не согласился… даже временно, — пробурчал он тихо.
Возле нас бесшумно возник официант в ливрее и длинном фартуке. На его подносе стояли стаканы с красной жидкостью.
— Пунш, господа.
— Безалкогольный? – уточнил Дарт со знающим видом.
 
Официант не растерялся.
– Это школа, мистер Орриван.
– Так праздник же, – широко улыбнулся Дарт.
— Есть шампанское в зоне с десертами и пиво на баре, – ответил официант и поспешил к другим гостям. – Пунш, сэр…
Секретарь Жевьер, стараясь быть незаметным, отошёл в сторону, к стене, открыл тетрадь и черкнул в ней очередную порцию наблюдений. У той же стены я заметил и его шефа, государственного обвинителя. На этот раз он был не в чёрной мантии, а в смокинге, но изучал меня всё тем же сверлящим взглядом.
Я шагнул вперёд, одновременно считывая и запоминая лица всех, кто особенно внимательно на меня смотрел.
Многих я видел впервые, но были и те, кого я уже знал. Чуть дальше, у шикарно сервированного длинного стола с салатами и закусками, стояли преподаватели западного крыла, с бокалами шампанского в руках, празднично одетые и улыбающиеся.
Среди них я заметил высоченного азиата с бородкой, мастера Изао, чуть дальше в стёганом ярком халате и мокасинах, маячил профессор Капелли, а рядом с ним – Софи. На ней было роскошное чёрное платье и плотная вуаль, прикреплённая к маленькой шляпке на высокой причёске из белокурых волос. Кажется, это был парик.
Мужчины-преподаватели с почтением кивнули мне, когда я проходил мимо. Женщины присели в изящном реверансе. Я заметил, что учеников на торжестве присутствовало не так уж много, и все они были средних и старших классов.
Мелюзги под ногами, как обычно бывало на переменах, на этот раз не путалось.
У другого стола, с десертами, разноцветными коктейлями и большими пиалами с пуншем, стояла библиотекарша, мисс Бланш. Она меня будто и не заметила вовсе. Сверкала крупными бусами и пышным платьем с блёстками. Рядом с ней пристроился Хинниган и что-то с увлечением ей рассказывал, Бланш кивала и тянула добродушную всепонимающую улыбку.
Питер Соло тоже был тут. В окружении мужской половины своего клана.
Их порода была видна издалека. Высокие и здоровые, в большинстве своём с рыжеватыми или светлыми волосами. Выражение их лиц говорило откровенно — мы настоящие хозяева города. Ни Орриваны, ни Сильверы, а именно Соло будут править Ронстадом уже совсем скоро.
Присутствовал среди гостей и патриций Орриван, приземистый широколицый мужчина с седоватыми бакенбардами, быстрыми движениями и строгим цепким взглядом.
Вместе с патрицием Орриваном пришла и его супруга, худая блондинка с властными манерами, и их младший сын, светловолосый парень лет тринадцати, но вид у него был такой, будто он давно познал жизнь и побывал во всех переделках.
Дарт шумно выдохнул, когда к нему быстрым шагом направилась мать.
— Начина-а-ается, — прошептал он с раздражением.
Женщина подошла к нам, чмокнула Дарта в щёку и привычным движением стёрла пальцем след от губной помады.
– Милый, ты не представишь меня мистеру Рингу?
— Э… -- Дарт явно напрягся, но всё же выдавил, покосившись на меня: – Это… моя мать. Леди Элеонора Орриван.
Миссис Орриван протянула мне костлявую руку в белой кружевной перчатке.
– Счастлива познакомиться с вами лично, мой принц.
Пришлось пожать руку и ответить:
– Рад.
– О, вы не представляете, сколько о вас говорят в высоких кругах Ронстада, мистер Ринг, – сказала женщина, чуть понизив голос. – Мы вас непременно поддерживаем. Орриваны всегда ратовали за возрождение Ронстада, вы наверняка это знаете. Мы желаем вам удачи на Суде… ведь все мы знаем, что правда на вашей стороне, мой принц. Мы все это знаем. И наш сын… – Она с улыбкой посмотрела на Дарта, склонила голову набок и положила ладонь ему на плечо. – Наш сын всегда поддержит вас в любых начинаниях. Он преемник рода, будущий патриций… Конечно, у него есть проблемы с дисциплиной…
 
– Может, не надо? – Дарт сверкнул на мать гневными глазами.
Я вымучил улыбку, уже пожалев, что не прочитал ту злосчастную книгу о светском этикете.