Студент по обмену, или Принцесса с сюрпризом (СИ)

Хотя мне очень не терпелось увидеть брата, ехали не спеша, чтобы я мог полюбоваться городом. Обилие фонтанов, буйное озеленение, цветы ярких тропических оттенков и фэнтезийная архитектура впечатляли. Я получал от созерцания всей окружающей меня красоты какой-то нескончаемый эстетический оргазм и совершенно искренне сообщил Русколю о своём восхищении этим прекрасным городом, но он лишь сдержанно улыбнулся в ответ.
— Столица ещё величественнее и прекраснее. Если владыка даст своё разрешение, то вы, бийери, увидите её очень скоро.
Он упорно обращался со мной на «вы», в отличие от семейства Декоданэ.
— А мой брат? Ему разрешат посетить столицу?
— Скоро мы об этом узнаем.
Лечебное заведение отличалось от большинства зданий строгостью и лаконичностью формы, чем-то похожей на древнегреческий архитектурный стиль. Двухцветная сине-голубая окраска здания не вызывала отторжения. Вокруг лечебницы ожидаемо шелестели листвой деревья парка, где вдоль тропинок, усыпанных сизыми хвоинками местной разновидности сосны, прогуливались выздоравливающие. В воздухе витал приятный прополисный аромат с едва уловимой ноткой запаха цветущей липы и свежескошенной травы. Русколь пояснил, что его распространяют все находящиеся здесь деревья — каждый вид свой собственный. Смешавшись, получался именно тот, которым сейчас наслаждалось наше обоняние. Он подействовал на нас успокаивающе буквально с первых минут пребывания под густыми кронами. Ароматерапия в действии.
Бериса мы нашли на одной из тропинок. Он прогуливался, о чём-то беседуя с русоволосым мужчиной среднего роста, одетым в свободную тунику до середины бедра и свободные штаны приятного нежно-зелёного цвета, явно смахивающие на форменную одежду эскулапов. Им оказался тот самый Лотис, который являлся лучшим целителем в городе. Он заверил, что дня через три брата можно забрать — пациент быстро шёл на поправку, а у меня при взгляде на свежие шрамы от когтей чуть не вырвалось: «Ну и рожа у тебя, Володя, ох и рожа. Смотреть страшно» [4]
Одна из отметин, покрывающих лицо Бериса, находилась так близко от глаза, что я невольно содрогнулся — ещё несколько миллиметров в сторону, и брат потерял бы его. Видимо, выражение моего лица выглядело слишком красноречивым.
— Не волнуйся, бийери, от шрамов не останется и следа, — заверило меня местное светило медицины.
— Шрамы украшают настоящего мужчину, — ляпнул, не подумав, но, кажется, аборигенов это не удивило, а Берис уже привык к моим странностям, лишь коротко глянул, дёрнув углом рта.
Пока Русколь общался с Лотисом, я рассказал Берису все новости и пообещал попробовать уговорить наших гостеприимных хозяев разрешить ему жить вместе с нами, а не в гостинице. Брат тяжело вздохнул, а я даже без подсказки Лу понял, что он потерял последнюю надежду на завоевание сердца Радоны — при острой нехватке женского населения белобрысые братья Декоданэ сделают всё возможное, чтобы очаровать наших названных сестричек и быстренько повести их под венец.
Попрощавшись, мы вернулись, и я с удивлением узнал, что вещи и наши хоррги уже доставлены на новое место дислокации. Аборигенам всё же пришлось воздействовать на волю наших зверюг, иначе бы те не дали им возможности прикоснуться к себе.
И вот сегодня — первый урок овладения магией разума. После лёгкого завтрака Русколь увёл меня в дальний конец сада. Мы уселись на скамье, которая изгибалась полукругом, позволяя всем, кто сидел на ней, видеть собеседника, не выворачивая шею набок. Очень удобная конструкция.
— Для начала хочу спросить, доверяете ли вы мне настолько, чтобы стать моей ученицей? — поинтересовался он. — Лишь после этого вы и я произнесёте взаимные клятвы. Без доверия друг к другу ученик не сможет научиться управлять своим даром, а учитель — передать знания.
— Есть вероятность, что во время обучения вы непроизвольно можете узнать то, что я хотела бы скрыть ото всех?
— Владеющий магией разума в первую очередь обучается не лезть в голову всем подряд. Это главное правило, ведь можно напороться на более сильного мага или поставленное охранное плетение, что может ударить по любопытствующему. Но от случайностей никто не защищён, поэтому да, я могу случайно получить какие-то сведения, которые узнавать не хотел, но магическая клятва не позволит мне кому-то это рассказать или донести любым другим способом, пока вы сами не освободите меня от неё.
 
— Хорошо. Выбор-то у меня совсем невелик: либо я доверяю и обучаюсь, либо мучаюсь дальше со своими головными болями. Я готова принести обоюдную клятву, но у меня есть ещё один вопрос.
— Какой?
— Почему вы решили мне помочь? Насколько я поняла, чужаков вы не привечаете, а тут вдруг такое радушие — не в обиду будет сказано. Ведь, если рассудить, то мы можем представлять для вас определённую угрозу, узнав случайно или, допустим, специально какие-нибудь ваши тайны, а затем расскажем всему остальному миру. Или вы не намерены нас вообще отсюда отпускать?
Русколь улыбнулся и покачал головой.
— Скажу честно: вы меня сильно заинтересовали. Вы, бийери, очень сильно отличаетесь от наших женщин — не только внешне, но и образом мышления, поведением, какой-то внутренней раскованностью, и чувствую, что это не оттого, что мы принадлежим к двум разным расам. Здесь что-то другое, а я, знаете ли, всегда был любознательным с самого раннего детства. Жаль, что вы предназначены другому. Поэтому, если ваша истинная пара находится не среди нашего народа, никто не станет препятствовать вашему уходу. Владыка одобрил пребывание вас на землях Ласконии, включая вашего брата. После окончания нашей отработки мы отправимся в столицу. Владыка и владычица хотят с вами познакомиться. И не только они. Моя наставница также изъявила желание увидеть такую храбрую девушку.
Вот это огорошил! Получается, если бы не метка истинной пары, он не прочь был приударить за мной. Шустрый народец! Блондины вовсю ухлёстывали за сестрёнками, а меня неожиданно спас от такого счастья тот самый выбор богов, который до сегодняшнего дня проклинал на всех известных мне языках, но в основном — на русском матерном диалекте. Да уж, никогда не знаешь — что, где и для чего пригодится в личной жизни.
В результате наших переговоров мы дали друг другу магическую клятву на крови, текст которой оказался простым и не позволял что-либо трактовать двояко, и без лишних разговоров приступили к обучению.
Занятия медитацией, что практиковал со мной даде, помогли во время согласования между собой потоков, проходящих из источника по каналам всего тела. Пришлось терпеть боль, потому что Лулу покинула «пост номер один», отправленная Русколем поохотиться на всяких аналогов кузнечиков и жуков, пока он, словно нейрохирург, проводил операцию по гармонизации и настройке. Мужчина терпеливо объяснял, что я должен был почувствовать, куда направить магические потоки, как подключить щит, чтобы он не тянул магию слишком сильно, но не пропускал в мою многострадальную голову чужой мыслефон.
Наличие боли было обязательным условием и стимулировало обучающий процесс, но за одно занятие, разумеется, всё наладить не удалось. Уморился я конкретно, но учитель чутко среагировал и прекратил занятие, как только почувствовал, что я достиг критического предела.
— На сегодня всё, Вирона. Больше нельзя, иначе можешь себе навредить. Тебе сейчас нужно поспать. Иди к себе в комнату, я провожу, — сказал Русколь, сделав разрешающий жест Лулу, которая уже несколько минут сидела в ожидании рядом, и подал руку, помогая встать.
 
Во время урока мы как-то незаметно для себя перешли на «ты» и стали называть друг друга по имени. Хорошо, если в его лице я приобрету не только учителя, но и друга, видящего во мне немного больше, чем просто красивую девушку. Время покажет, а сейчас потащил свою уставшую тушку, опираясь на его руку и стараясь не заснуть на ходу.
Как я добрался до своей комнаты — помнилось смутно. Кажется, учитель и потенциальный друг взял меня на руки на финальном отрезке пути. Лишь только голова коснулась подушки, я отрубился окончательно.