Студент по обмену, или Принцесса с сюрпризом (СИ)
— Ты, как всегда, осторожен, великий мастер, и я понимаю твои опасения. Мы давно закрылись ото всего остального мира, но сами тайно проникаем туда. Ты прекрасно знаешь, что наш народ для прочих — сплошная загадка. Мы сами создали те небылицы и внушили страх, чтобы никому не пришло в голову соваться на наши земли. Все, кто случайно оказывался у нас, здесь же и оставались. Лишь раз одному из чужаков удалось обмануть бдительность охраны и вернуться к своим, унеся секретные разработки и чертежи изобретений, что теперь используют в Асории. Но они всё равно нам не соперники, ибо наши изобретатели давно ушли вперёд, а олии, надеясь лишь на свою магию, так и топчутся на месте, не улучшая то, что получили. Но я отвлеклась. Думаю, девочку мог притянуть сюда зов её метки. Вполне вероятно, что её пара находится именно у нас, поэтому глупо останавливать ту, кто пришла, подчинившись воле богов.
— Тогда эта девушка не из твоего пророчества, раз пришла, следуя зову.
— Мы в любом случае ничего не потеряем. Чтобы понять, надо просто увидеть её и разобраться. Даже если её Половина Души* не у нас, и её потянет дальше, мы всегда можем перед уходом почистить воспоминания. Твой сын — сильный маг разума, он мой лучший ученик. Да и меня, если честно, эта чужачка очень заинтересовала. Не могу настаивать, ты правитель и тебе решать судьбу девушки и её спутников, но я бы с удовольствием встретилась с ней. — Голос женщины потерял прежнюю бесцветность, в нём появилась оживление. — Я помолюсь Великой Матери Диритре́мис, дабы Она направила нас по верному пути.
— Хорошо, старейшая. Пусть воля Матери снизойдёт на тебя. Прощай.
— Да хранит тебя Великая. Прощай.
Кристалл погас. Владыка снова подошёл к окну и поднял голову к бирюзовому куполу неба, словно пытался увидеть на нём знаки божественной воли. Но там ничего не было. Даже ни единого облачка не портило идеального, ровного цвета.
Правитель вздохнул и снова набрал знаковую последовательность, наконец-таки приняв решение.
Глава 23. «Вечный студент». Лиха беда начало!
Сплю на новом месте –
приснись жених невесте!
Век живи — век учись…
Я стоял возле окна и смотрел на незнакомый город, любуясь яркой синевой моря, образующего чёткую линию горизонта и создающего резкий цветовой контраст с лазоревым небом. Величественные, тяжеловесные парусники и лёгкие шхуны вдали, юркие лодчонки у берега, серо-белые крикливые птицы, резкие вопли которых насиловали слух даже через закрытое окно… Мир — такой похожий и такой непохожий на тот,
из прошлой жизни.
Я абсолютно не сомневался, что именно спал, а это всё мне снилось — мой очередной безумный сон. Знал, что сейчас произойдёт, одновременно хотел и не хотел этого, но уже чувствовал чужое присутствие за спиной. Чьи-то руки осторожно сдвинули мои волосы, освобождая шею. Невесомое прикосновение пальцев сопровождало это движение, вызывая первый отклик у тела. Горячие губы осторожно коснулись чувствительной кожи, а моё ухо услышало судорожный выдох-стон, опаляющий и вызывающий трепет.
Я знал, что за моей спиной стоял мужчина. Мужчина, предназначенный мне местными богами. Он осторожно прижимал меня к себе. Снова почувствовал его возбуждение — это не первый сон с его участием. Одна рука легла на живот, а другая — на грудь, проникая пальцами под вырез платья и накрывая метку, а она отозвалась, но совсем не так, как наяву — простреливая болью за несанкционированное прикосновение. Это другое. Она прострелила, но не болью, а возбуждением, которое прокатилось волнами прохладного покалывания, покрывая тело мурашками. Внизу живота скручивало и пульсировало, заставляя напрягаться и закусывать губу, чтобы не застонать в ответ.
Рисунок налился приятным теплом и негой, кажется, что он теперь жил собственной жизнью, разрастаясь вверх от ключицы, змеясь по шее и останавливаясь под скулой. Губы обнимающего меня мужчины коснулись уха.
— Хочу тебя, — прошептал он хрипло.
Этот голос лишь усугубил внутреннее состояние. Мужская душа сопротивлялась изо всех сил, а предательское женское тело с готовностью откликнулось, пытаясь заглушить протесты разума. В этом юном теле стыдливость отсутствовала. Я сам в этом виноват: виноват в том, что в прошлой жизни больше прислушивался к требованиям плоти, не слишком обременяя совесть нормами морали. Я редко задумывался над чувствами других. Каждая очередная подруга, хотя и была интересной и неповторимой для меня, но лишь на короткое время. Теперь же тело снова пыталось диктовать свою волю, не желая вырваться из объятий или оттолкнуть руку, лежащую на груди, а само тянулось и выгибалось, мартовской кошкой подставляясь под ласки. Надо проснуться. Надо срочно проснуться! Я помнил, что случилось прошлый раз. Нельзя позволить, чтобы его губы коснулись моих, заставляя отвечать на поцелуй. Напрягая волю, отдал приказ безмозглому разнежившемуся организму. Раз, другой, третий!
Получилось! Меня резко выбросило из сна. Судорожно вздохнул и открыл глаза. Весь мокрый, дыхание прерывистое, а дикое желание никуда не исчезло. Да чтоб вас всех, распорядителей судеб недоделанных, через колено пятым боком!
Проклятые гормоны! От безысходности стиснул зубы и сжал внутренние мышцы, стараясь обуздать тот водоворот, что скручивал спиралью нижнюю часть тела. Но это движение лишь усилило нереализованное стремление к получению разрядки. Снова сжал мышцы несколько раз, с удивлением почувствовав, что инстинктивно пойманный ритм позволил при определённых усилиях с моей стороны разрулить ситуацию. Не смог сдержать стона. Надо же! Оказывается, так тоже можно? Пусть не слишком яркими были эти ощущения, не такими, как в прошлой жизни, но я получил хоть какое-то облегчение. Проклятая метка, хотя предупреждающе дёрнула болью, но слабенько, словно милостиво снизошла, позволив погасить разожжённый ею пожар.
Век живи — век учись. Вот я и познал ещё одну тайну своего нового тела и решил, что должен получить над ним максимально возможный контроль. Мы ещё потрепыхаемся! Разумеется, я прекрасно понимал, что как против лома нет приёма, как против ветра струю пускать — себе дороже, так и дерзко бодаться с богами этого реально магического мира мне не по зубам. Но осознавая это, какая-то часть меня всё равно хотела вывернуть всю сложившуюся ситуёвину по-своему, назло врагам.
Пока размышлял над стратегией и тактикой, восстановил дыхание. Сполз с кровати и поплёлся в ванную. Наш первый утренний урок с Русколем никто не отменял.
Накануне, после окончания дружественной встречи с семейством Декоданэ, Русколь отвёз меня в лечебницу, где Бериса приводил в порядок самый лучший в городе целитель. Названными сестричками вплотную занялись блондины. Видимо, они решили ковать железо, пока гостьи находились в некотором шоке от общей новизны обстановки. Кажется, у них резко наметилась экскурсия по местным достопримечательностям, но я не волновался за девушек: Нира своей скромностью, а Рада недоверчивостью к чужакам и параноидальной осторожностью, думаю, немного остудят их горячие головы. Рыжий напарник Русколя так и не появился, наверное, решал личные дела, пользуясь случаем.
Мой провожатый вызвал экипаж, запряжённый парой хорргов, которых аски называли ниххи́ррами. Открытая коляска не сильно отличалась от колёсного транспорта восемнадцатого или девятнадцатого века. Я названиями никогда не интересовался, но почему-то в памяти всплыло слово «ландо». Наверное, подсознание выдало то, что я когда-то, может, и знал, но давно благополучно забыл за ненадобностью.
Вежливый кучер открыл дверки бортика, украшенного серебристыми коваными накладками вычурной формы, и предложил мне руку, чтобы помочь взобраться, но Русколь жестом дал понять, что и сам справится. Из вежливости опёрся на его руку, хотя ни разу не калека и не в платье. Надеюсь, что при местной демократичности моды смогу подобрать удобный гардероб.